Сокровище чародея - Александрова Наталья Николаевна

– Кто – она?

– Известно кто. Сестра его Ирина. Он ее описал – светлые волосы, довольно короткая стрижка, фигура стройная… я и подумал, что это она, сестра…

Алка расстроилась, что Надежду назвали стройной, но гардеробщик этого не заметил.

– А вчера из достоверного источника я узнал, что Ирина две недели назад попала в аварию, находится в тяжелом состоянии и прийти никак не могла. И выходит, что я отдал пакет незнакомой женщине. И что я теперь Игорю скажу?

– Ничего не скажете, – мстительно заметила Алла, – он не придет. Убили его.

– Что-о?

– Что слышал. Убили его третьего дня. Отравили на глазах у моей подруги! – бухнула Алка.

– Кто убил – она? – Гардеробщик схватил чайник и напился прямо из носика.

– Да не она, конечно, а та баба, чей труп в вашем музее нашли. Слушайте, что у вас тут происходит? Кто такой Игорь? Для чего он Надежде голову морочил?

– Вы не понимаете… ему очень нужна была та книга…

– Ну так и пришел бы и сказал честно – так, мол, и так… А для чего Квадратовым представляться, когда мы знаем, что Петька сорок лет назад умер? То есть убили его. Кстати, вы про то убийство ничего не знаете? Кто всю семью Квадратовых зарезал?

– Это Мессир… – прохрипел гардеробщик.

– Какой еще Мессир? – оторопела Алка. – Кто это?

Гардеробщик не ответил, прислушиваясь к чему-то, потом встал, осторожно передвинув стул.

– Вы куда? – вскинулась Алка.

– Я сейчас, – сказал он, написал что-то пальцем на столе и ушел.

Алка успела заметить, что перед этим он открыл дверцу стенного шкафа, который притулился за вешалками с одеждой.

Она нетерпеливо поерзала на стуле и тихонько позвала:

– Эй, вы скоро?

Никто не отозвался. С ее места виднелась только часть дверцы шкафа, и она была закрыта. Куда этот тип подевался?

Для того чтобы встать, Алке нужно было отодвинуть стол, но тот застрял в узком закутке намертво. Двигаться назад тоже не получилось. Оставался последний шанс: пролезть под столом.

Будь на месте Аллы кто-то помоложе и похудее, он бы так и сделал. Но, как уже говорилось, Алла Тимофеева была дамой… в общем, повторяться не будем.

Однако Алка никогда не боялась трудностей, поэтому встала на четвереньки, залезла под стол, прихватив сумку, и с ужасом обнаружила, что дальше не может сдвинуться ни на сантиметр.

В это время раздались чьи-то шаги: очевидно, это вернулся гардеробщик. Она хотела его окликнуть, но представила, что скажет противный старикан, увидев ее в таком положении, и как на нее посмотрит, и промолчала, тем более когда увидела из-под стола ноги в черных брюках и лакированных остроносых ботинках. Алка понятия не имела, какие у гардеробщика брюки, но заметила, что вместо ботинок у него разношенные зимние кроссовки.

Стало быть, это не он, а перед посторонним мужчиной тем более было неудобно предстать в таком виде. И Алла затаилась под столом, как мышь под веником (очень крупная мышь).

Ботинки круто развернулись и подошли к стенному шкафу. Алла услышала скрип дверцы, потом кто-то явственно чертыхнулся, и ботинки пропали из вида. Когда и шагов не стало слышно, Алла решилась и рванула из-под стола что было сил.

Кусок столешницы остался у нее в руках, чайник все же свалился на пол, но Алла Владимировна Тимофеева оказалась на свободе. Кое-как разгладив костюм, она заметила на куске столешницы какую-то надпись. Ах да, этот подозрительный гардеробщик, прежде чем исчезнуть, написал что-то пальцем на пыльной фанере.

«Флеш-рояль», – прочитала Алла, пожала плечами и ушла, по дороге заглянув в стенной шкаф. Он был пуст, чему она не удивилась. Она уже вообще ничему не удивлялась.

Надежда Николаевна возвращалась из клиники в глубокой задумчивости. Она узнала, что там лежит сестра лже-Квадратова. Что теперь с ней будет, после смерти брата? Кто будет оплачивать ее пребывание там?

Надежда уже подходила к своему подъезду, когда с ней внезапно поравнялся высокий, сутулый мужчина в длинном старомодном плаще, огромной, как у клоуна, клетчатой кепке и круглых очках с очень толстыми стеклами. В руках он держал толстый блокнот, раскрытый на середине.

– Женщина, – проговорил этот странный тип, размахивая блокнотом, – уделите мне минуту вашего драгоценного времени! Ответьте на несколько вопросов!

– Извините, мне некогда! – Надежда попыталась обойти незнакомца. – Я спешу!

– Я не отниму у вас много времени! Буквально два вопроса! Вы ведь пользуетесь мобильной связью?

– Да говорят же вам – мне некогда!

Незнакомец смотрел на нее глазами побитой собаки, и чтобы только отделаться от него, Надежда Николаевна добавила:

– Мобильной связью я, конечно, пользуюсь, ею сейчас все пользуются. Это всё?

– Почти! Пожалуйста, выберите один из этих вариантов… – Мужчина подсунул ей блокнот и протянул ручку.

Похоже, он был из тех, кому легче уступить, чем отказать… Надежда хотела взять ручку, но незнакомец как-то неловко повернул ее и ткнул кончиком Надежде в запястье… Она почувствовала легкий укол, но не обратила на это внимания, приглядевшись к блокноту.

Страница была расчерчена на несколько столбцов. Над первым стояла надпись – пользуюсь часто, над вторым – пользуюсь не очень часто, а над третьим…

Буквы отчего-то стали расплываться, и Надежда никак не могла прочитать, что написано над третьим столбцом. Впрочем, это сделалось совершенно не важно. Голова закружилась, земля поплыла у нее из-под ног. Еще немного, и она упала бы, но странный незнакомец заботливо подхватил ее под руку и куда-то повел.

Какая-то часть Надеждиного сознания забеспокоилась: куда он ведет меня? И главное – зачем? Но другая подумала, что он, наверное, знает, что нужно делать, и поступает правильно… И вообще, так хорошо отдаться чьей-то заботе… В голове невесть откуда даже всплыла стихотворная строчка: «Чужие люди, верно, знают, куда везут они меня…»

Незнакомец подвел Надежду к большой черной машине, открыл дверцу, усадил на переднее сиденье рядом с водителем. Тот повернулся к ней и улыбнулся. Впрочем, улыбка эта была больше похожа на волчий оскал.

Надежда смутно узнала этого человека – его узкое лицо, глубоко посаженные глаза и даже синяк под левым глазом… В прошлый раз синяк был лиловым, теперь на нем проступила едва уловимая желтизна.

– Видишь теперь, как нужно работать? – сказал ему странный человек в плаще и клетчатой кепке.

Впрочем, он удивительно изменился – снял свою клоунскую кепку, снял и круглые очки. Его лицо показалось Надежде знакомым, особенно же знаком был голос.

Она слышала его…

Слышала в подвале под бывшим особняком графов Костровых… Собеседник называл его как-то странно… кажется, Мессиром… впрочем, все это было неважно.

– Все это неважно, – повторил Мессир невысказанную мысль Надежды. – А важно вот что. Куда вы отнесли книгу?

– Книгу? – едва слышно проговорила Надежда Николаевна, с трудом разлепив непослушные губы. – Ка… какую книгу?

– Вы знаете какую! Ту самую дореволюционную книгу, которую вам дал Петя Квадратов. Где вы ее спрятали?

Какая-то часть Надежды забила тревогу. Нельзя говорить… нельзя никому говорить, где книга!

Но это была маленькая, слабая, незначительная часть. А другой голос – громкий и уверенный – повторял: «Неважно, неважно, все это неважно! Важно только слушать властный, уверенный голос этого человека и выполнять его приказы. Скажи этому человеку все, что он от тебя хочет! Сделай все, чего он от тебя потребует!»

И Надежда подчинилась этому голосу, послушно проговорив:

– Я… я отнесла ее в переплетную мастерскую… В переплетную мастерскую «Манускрипт»… это здесь, недалеко…

– Видишь? – проговорил Мессир, обращаясь к человеку за рулем. – Это было совсем не трудно!

– Да ерунда это! – отозвался тот гнусавым, словно простуженным голосом. – Врет она! Я пошел туда, в этот «Манускрипт», но там оказалась не переплетная мастерская, а тату-салон… и там был такой грубый тип… – гнусавый невольно дотронулся до синяка под глазом.