Самое королевское убийство - Беннет Си Джей

– О да, так и есть! Очень мило с ее стороны. Они были так добры, пригласив нас на похороны леди Манди. Мать Неда тоже похоронена в Ледибридже, он смог навестить могилу, что, я думаю, было для него важнее, чем он показывал. Он пытался достучаться до всех родственников. И он хотел сделать дикую природу визитной карточкой Северного Норфолка.

– Я‐то думал, Сандрингем – визитная карточка Северного Норфолка, – влез Филип.

– Но это было так сложно. Люди просто не понимают. Любое начинание на первых порах сталкивается с трудностями. Да, с кабанами и бобрами и оленями получилось нехорошо, но это же не специально. Нед не хотел, чтобы они сбежали. Вы бы знали, сколько тысяч он потратил, пытаясь удержать их на своей территории! Мэтт Фишер с женой сделали все возможное, чтобы закрыть проект. Думаю, они так и не простили Неду того, что кабан перекопал их газон прямо перед днем рождения дочери. Они просто не желали понять: Нед по‐настоящему дорожил землей. Кабаны преображают пейзаж в Эбботсвуде. Ну или преображали, пока мы их не лишились.

– Не сомневаюсь, – проворчал Филип.

– С бобрами мы немного просчитались – просто удивительно, как легко они преодолевают любое ограждение, но перед тем, как исчезнуть, они создали такой красивый заболоченный участок земли. Я бы с удовольствием вам показала. Вот только… – Астрид замолчала. – Не знаю, что с ним сейчас. Я так много работала над нашим брендом, для продвижения проекта в социальных сетях. Чтобы привлечь фанатов, понимаете? Мы даже вели предварительные переговоры с Четвертым каналом. Нед должен был забрать меня из аэропорта и отвезти в Эбботсвуд, чтобы снять несколько видео и показать людям с телевидения. Мы как раз об этом переписывались накануне вечером. Он писал, что ему не терпится меня увидеть…

– И после этого он просто пропал? – спросила Евгения.

Астрид кивнула:

– Я не сразу заволновалась. Думала, что он объявится с минуты на минуту. Позвонила ему из аэропорта. Он предупредил, что у него может сесть батарея, видимо, так и случилось, поэтому я позвонила в Эбботсвуд… то же самое. В квартире у него не проведен телефон. К этому моменту я уже была так зла на него. Теперь… стыдно вспоминать…

– Что вы, можно понять, – заверила ее Беатриса. – И что потом?

Видимо, это и была заявленная “поддержка”.

– Я вызвала такси и была уверена, что найду его дома, на кухне, что он будет готовить ужин и рассыпаться в извинениях. Но Неда дома не оказалось. Выли собаки. Гостиная была полностью разгромлена, и я сначала решила, что у нас побывали грабители… Я уже представляла самое худшее, но это были всего лишь собаки. Нед, видимо, забыл как следует закрыть кухонную дверь и не выложил для них игрушки. Гвенни с ума сходит без своего кролика. И они были очень голодны, бедняжки.

– Он просто оставил их без присмотра так надолго? – поразилась Евгения. Она тоже была собачницей.

Евгения не одна задавалась этим вопросом. Королева знала, что это совсем не самое главное, но ведь не мог же Нед их так бросить?

– Нет! Они привыкли иногда оставаться одни по ночам. Уборщица обычно кормит их и выпускает по утрам, если нас нет дома. Нед оставил на столе записку, но тогда у нее был не рабочий день. У Неда явно была путаница в голове. В любом случае, я вышла на улицу, думая, что он, возможно, пошел проверить оленей или что‐то в этом роде и упал или… Не знаю. Стояла жуткая темень. Я ничего не видела. Я звонила и звонила без остановки. На следующий день я ждала, но напрасно, поэтому днем позвонила в полицию. Они сказали мне не волноваться, но я, конечно, все равно волновалась. Я взяла запасной ключ от квартиры и поехала туда ночью, но Неда там не было, только посуда в раковине, как будто он думал вернуться и помыть ее. Сообщения в телефоне… Последнее, что у меня осталось. Я все перечитываю их снова и снова.

Астрид внезапно замолчала. Если бы ее лицо могло выражать эмоции, на нем читалось бы отчаяние. Королева почувствовала себя немного виноватой из‐за того, что недооценила отношения между Недом и его молодой невестой. Здесь чувствовалась настоящая привязанность и чувство общей цели. Она знала, каково это.

– Вы, должно быть, ужасно страдаете, – сочувственно сказала она.

Астрид закивала:

– Собаки помогают. Они скучают по нему так же, как и я. Гвенни, сеттер – Нед всегда держал сеттеров в память о матери – абсолютно безутешна. Она просто лежит и смотрит на меня. Собаки чувствуют, когда что‐то не так.

Несколько пар королевских глаз посмотрели на Астрид сочувственно – это они прекрасно могли понять.

– Должно быть, что‐то его мучило. То, как он мчался в Лондон – а он обещал, что больше не будет превышать скорость, потому что у него уже столько штрафов, и он не мог жить без машины.

– Он был чем‐то расстроен?

– Мне так не показалось. Но, видимо, я была неправа. Может, он хотел скрыть от меня свои переживания. То есть я знаю, что у него было много забот. Я предполагала, что это все из‐за побега кабана, когда случилась та ужасная история с кокапу миссис Фишер.

– Боже, – сказала королева. – Что произошло?

– О, такой кошмар. Кабаны сбежали где‐то месяц назад, и они просто рылись в кустах, как обычно, никому не причиняя вреда, но пес прибежал посмотреть, в чем дело, и не оставлял кабанов в покое, и в итоге… Ну, в конце концов, это дикие животные. Такова их природа. – Астрид пожала плечами.

Затем Астрид заметила, что королевская семья уставилась на нее в немом ужасе. Она покраснела.

– Я имею в виду, это не их вина. Насколько я понимаю, кабаны по‐прежнему воспринимают собак как волков. Это защитный инстинкт. – Она выставила вперед подбородок. – И этот ужасный мужчина из Манкастера угрожал убить Неда – так несправедливо. Нед, само собой, места себе не находил из‐за пса. Он обожал собак.

Тут Астрид сделала то, чего никто не ожидал. Ее глаза наполнились слезами, и она, не сдержавшись, зарыдала – совершенно не театрально, размазывая тушь по лицу.

– П…простите! – всхлипывала она. – Не знаю, что на меня нашло! – Она попыталась прикрыть мокрые щеки тыльной стороной сжатых в кулаки рук. Лакей шагнул вперед с салфеткой, но Астрид покачала головой. – Со мной все в порядке.

Она глубоко вдохнула, выдавила из себя слабую, дрожащую улыбку и взглянула на ближайший крупный предмет – набор венецианских вееров на стене:

– Какая красота. Вы их коллекционируете? Это восемнадцатый век?

Королева сразу вспомнила мать Астрид, Мойру – тот же стальной внутренний стержень. Мойра боролась со всем известным пристрастием покойного мужа к алкоголю, делая вид, что ничего не происходит. Дочь она явно воспитала в том же духе. Но королева видела, что за тщательно выстроенным фасадом бедная Астрид абсолютно опустошена. Она явно была предана Неду и той жизни, которую они планировали прожить вместе. Эти двое подходили друг другу, несмотря на разницу в возрасте. Возможно, под ее влиянием он мог бы даже вновь найти дорогу в Сандрингем. Еще одна вечеринка, организованная Недом Сен-Сиром, – вот это был бы фурор.

Королева не стала делиться этими размышлениями с Астрид. Вряд ли они помогут. Но она попросила шеф-повара записать для Астрид рецепт лавандового песочного печенья и заверила ее, что семья с нетерпением ждет возможности попробовать джем.

Глава 17

Сэр Саймон и Рози оба работали допоздна. В январе прошлого года, вспомнила Рози, ее начальник имел обыкновение выключать монитор примерно в пять часов вечера, звонить в Лондон жене, чтобы поболтать, используя по максимуму затишье зимних каникул, прежде чем в феврале работа вернется на круги своя. В этом году леди Холкрофт все еще пребывала в Шотландии, но это не объясняло обеспокоенное выражение лица личного секретаря королевы и высокую стопку бумаг, над которыми он корпел.

– Что‐нибудь интересное? – спросила она, просовывая голову в его кабинет.

– Нет, если только вы не находите интересной дополнительную информацию к апелляции правительства в Верховный суд о деле Р. Миллера против госсекретаря по выходу из Европейского Союза, – ответил сэр Саймон, потирая глаза.