Убийство в заброшенном поместье - Скиллаче Брэнди

Грин подумала пару секунд. Потом повернулась к Мак-Адамсу, стянутая ремнем безопасности.

– Итак, Элси Смайт под подозрением. Теперь у нас Селькирк и партнеры, сестры, Элси Смайт. И Джо Джонс, конечно.

– Почему это?

– Босс. Ну хватит уже. Она собственник коттеджа, она с вами спорила, и тело нашла она.

– По этой логике Тула Бирн тоже подозреваемая, – сказал МакАдамс, и он вовсе не гордился тем, что продвигает одну из теорий Флита. – Тула выставила его из бара, сказала, чтоб он не смел больше приходить, и припечатала его кое-какими словечками. И в отличие от Джо Джонс, Тула его хотя бы знала. Все-таки три пули в спину о многом мне говорят. Это мог быть неоплаченный долг, месть, шантаж или ярость от ревности. Несмотря на это, убийца явно быстро действует на инстинктах, возможно, импульсивен, но в то же время умен.

МакАдамс закрыл рот, но было уже слишком поздно. Грин даже не потрудилась скрыть самодовольную ухмылку.

– А что, похоже на американку, которая так внезапно переезжает в заброшенное поместье в другой стране и знает, как скачать и использовать программу для полиции?

Казалось, ирония космических масштабов ополчилась на МакАдамса. Не успел он сесть за свой рабочий стол после бесплодных поисков Элси, как зазвонил телефон и Джо Джонс доказала, что сержант Грин была права.

– Вы едете… куда? – спросил он, придерживая телефон возле уха.

– В Суонси. Это в Уэльсе.

– Я знаю, где это, – ответил он, пытаясь снять плащ свободной рукой. Только зашли в участок – и на тебе. – Вы не можете покидать город, ведется расследование убийства!

– Увы, поздно сказали, я еду в поезде уже два часа.

МакАдамс прижал ладонь ко лбу. Люди так внезапно не уезжают в Суонси. Он бросил взгляд на настенные часы: половина пятого.

– Зачем вообще вы едете в Уэльс?

МакАдамс слышал, как шуршит ее одежда, когда она перекладывала телефон из руки в руку, устраиваясь поудобнее.

– Я собираюсь встретиться с продавцом той фотографии с eBay. У него, возможно, больше информации о женщине на картине.

– Возможно? Вы с этим человеком вообще разговаривали?

На линии послышался легкий треск, и затем связь прервалась, а когда он снова услышал Джо, то это был обрывок предложения.

– …так что я подумала, вы могли бы присмотреть за коттеджем вместо меня.

МакАдамс услышал все слова, но так и не сумел соединить их смысл воедино.

– Вы просите меня пожить у вас и следить за хозяйством?

– Я не прошу вас поливать растения или кормить кота и все в таком роде. Я просто подумала… – снова помехи, – так что я оставила ключ в конверте на вашем столе.

МакАдамс осмотрел стол, весь заваленный фотографиями с места преступления, заметками и прочими подробностями дела. В трубке снова раздался голос Джо.

– Я приткнула конверт между лампой и компьютером. Кстати, на столе у вас беспорядок.

Хрустящий голубой конверт торчал слева от монитора. Он также отметил, что блокноты лежали ровной стопкой. Она опять побывала в его кабинете. Почему это снова произошло?

– Джо, мне действительно нужно, чтобы вы оставались на месте, пока не закончится следствие.

– Что вы сказали? Кажется, мы скоро заедем в туннель.

После этого связь оборвалась. МакАдамс взъерошил волосы.

– Добро к чертям пожаловать, – простонал он в пустоту. Или же тому, чье присутствие осталось пока незамеченным.

– Простите?

В дверях стоял Джарвис Флит, перекинув через руку аккуратно сложенный плащ.

– Это мисс Джонс, – объяснил МакАдамс. – Она решила поехать в Уэльс. И прежде, чем вы что-либо скажете, я знаю, что представляющие интерес для следствия лица не должны покидать город на протяжении всего расследования.

Он ожидал, что Флит начнет по памяти цитировать инструкции. Вместо этого он вошел и уселся напротив.

– Пожалуйста, объясните, о чем речь.

МакАдамс представления не имел, с чего начать объяснения. Он уже подумывал, а не достать ли бутылочку «Талискера» [27], припрятанную в ящике стола.

– Она все еще носится с этой дурацкой картиной, – сказал он. – Вчера я с ней говорил. Она искала картину в интернете по изображениям, искала информацию о той женщине – наверное, родственнице.

– Картину, которую, по ее утверждению, украли?

То, как Флит это произнес, заставило звучать вопрос странным образом обвинительно. МакАдамса это неприятно поразило. А Флит продолжал:

– Не сомневаюсь, что картина пропала. Но она сказала, что ее украл Сид, и мы не можем это доказать. Существует ли вообще этот портрет? Руперт предположил, что Сид перенес его куда-то из-за дыры в крыше. Но и этому доказательств у нас нет, да и по правде говоря, что бы Сид делал с этим старым семейным портретом? Он не представляет ценности, да и к делу не относится.

Флит рассеянно пригладил усы.

– Странно, не правда ли? Так недолго пробыла в городе, и тут же стала жертвой кражи и подозреваемой в убийстве.

Что-то кольнуло МакАдамса изнутри. Возможно, это и есть то самое «нутром почуял».

– Что же вы предлагаете? – спросил он.

Он уже ожидал от Флита речей насчет того, что Джо все выдумала про кражу, да и про картину тоже, чтобы вызвать жалость или отвести от себя подозрения. Но Флит встал и приготовился уходить.

– Картина много значит для Джо Джонс. Так много, что она нарушила предписания из-за этого. Если она считает, что картину украл Сид, то это мотив.

– Господи, Флит! Вы и правда думаете, что она убила из-за картины?

МакАдамс повысил голос, и теперь Флит смотрел на него с каким-то сдержанным осуждением. Ничего хорошего это не предвещало, так что он уселся обратно.

– Послушайте, Джарвис. Насколько я могу судить, Джо не интересна картина сама по себе. Она уехала в Уэльс, потому что это связано с ее семьей. Ищет информацию о своей родословной, вот и все.

Тонкие губы Флита слегка изогнулись в улыбке.

– Вам нравится эта женщина, – сказал он.

А еще он мог добавить: «МакАдамс, вы идете на компромисс». И МакАдамсу пришлось выдавить из себя:

– Вы ищете убийцу по его мотивам. Шантаж – это мотив. Месть – тоже мотив. Просто надо сужать круг подозреваемых.

Флит едва заметно кивнул и встал.

– Соглашусь с вами, – сказал он. – Но все же я полагаю, что Джо Джонс замешана в этом деле гораздо сильнее. Ведь и о Сиде Рэндлсе мы многого не знали.

– Хорошего вам вечера, Флит, – твердым тоном произнес МакАдамс.

Флит помахал шляпой и исчез за дверью. Через несколько мгновений МакАдамс открыл нижний ящик стола. Бутылка аккуратно устроилась рядом с двумя стаканами. Заманчиво. Хм, мы многого не знали о Сиде Рэндлсе. Конечно. Семья у него переживала трудные времена, отец покончил с собой, мать была неуравновешенной. На протяжении нескольких поколений дела у клана Рэндлсов шли неважно. Не то чтобы это делало преступление более приемлемым – просто более понятным. МакАдамс попрощался с бутылкой виски и задвинул ящик стола; момент был упущен, а ему все еще нужно было что-нибудь съесть – и пойти проверить коттедж Джо.

МакАдамс свернул на проселочную дорогу, очень сожалея о своем разговоре с Флитом. Он оставил машину на подъездной дорожке и пошел по выложенной кирпичом тропинке, размышляя о теориях этого человека. В них по-прежнему было мало смысла. Вот очень мало. Мак-Адамс не заводил себе любимчиков – он просто следовал наиболее очевидным уликам. По крайней мере, так он говорил сам себе, отпирая дверь. Казалось, он очутился совсем в другом коттедже, не в том, из которого они выносили тело Сида. Торшер освещал гостиную теплым светом. Исчезла разномастная мебель и все прежние безделушки. Безупречная чистота, но не настолько, чтобы чувствовать себя неуютно; диссонанс черно-белых фотографий, необычного современного искусства, подушек с животным принтом и стеганых пледов словно говорил: чувствуйте себя как дома. МакАдамс знал, что это все новое, только что распаковано, и он даже знал, где это было куплено. И все же это напоминало снимки для журнала, а не обжитое пространство.