Спасительное состояние разума, именуемое сном, накрыло нашего героя практически сразу. Нервный денек взял свое и морфей забрал вчерашнего заключенного в свой теплый, уютный мирок. В эту прекрасную звездную морозную ночи Максимилиану снилась ненавистная камера и пожилой сухощавый учитель, который сидел на шконке задорно махая ногами. Макс стоял по среди комнаты в полосатой робе. За входной дверью послышались звуки возни, и Максимилиан поспешил принять заведенное положение, а именно, нагнуть корпус вперед уперевшись лбом о стену вытянуть руки вдоль тела как можно сильней задрав их к потолку и растопырив пальцы. Данный порядок был заведен в учреждении, где прибывал Макс и нарушение такового считалось неповиновением и каралось очень строго.
— Семеныч, к стене! — поспешил предупредить пожилого зэка Макс.
Вот только Семеныч и не думал обращать внимание на сокамерника, он сидел на своей шконке с таким видом словно вокруг ничего не происходило.
— Семеныч, приди в себя! — Требовательно произнес Макс.
И пожилой зэк ответил:
— Максим ты чего так испугался? Это всего лишь тысяча глаз. Ты же должен помнить эту концепцию.
Максимилиан поглядел на дверь и остолбенел от ужаса, через смотровое окно в камеру глядели множество странного вида объективов. Холодный пот пробежал по спине Макса.
— Максим, в современном обществе ни один человек не в состоянии побыть наедине. Вокруг нас миллионы глаз, которые постоянно что-либо видят. И они в отличии от тебя не понимают, что они видят. То, что они считают пустым ничего не значащим событием для тебя целое открытие. Вот только сейчас я бы не стал зацикливаться на теории тысячи глаз, у тебя сейчас совсем другая проблема, — сухощавый старик многозначительно замолчал, подняв вверх указательный палец, — Слышишь? Кап, кап, кап.
Семеныч замолк, а угнетающую тишину камеры нарушил мерный шум капающей воды.
Максимилиан словно ужаленный вскочил с кровати, вокруг царила тьма, едва подсвечивающий будильник на электронном циферблате показывал без четверти три ночи. Люба что-то недовольно пробурчала, видимо спросонья, посильнее натянула одеяло. Максимилиан продолжал сидеть на кровати вглядываясь и вслушиваясь в мрак помещения. Семеныч оказался прав. Откуда-то с кухни, ну или с ванной доносилось это раздражающее кап, кап, кап. Темная стороны натуры нашего героя четко указало на нужную задачу, не решив которую он не стронется с места. Гребанное кап, кап оказалось под раковиной. В небольшое ведерко из-под майонеза из старой ржавой металлической трубы капала водица. Ведерко было почти полное. Максимилиан внимательно осмотрел старую водопроводную трубу и пришел в ужас. Она держалась на честном слове, правда и другие сантехнические сооружения, типа слива в кухне и ванной грешили небольшими подтеками. В общей сложности подобные ведерки стояли в пяти местах. И такая плачевная история длилось ровно до кладовой, где находился новенький стояк с новеньким же шаровым краном. Прикинув, что Любаша живет на пятом этаже и в случае чего она свободно может притопить всех соседей с низу Макс схватился за голову. На сей раз подсознание решило поиздеваться над нашим героем, задача стала предельно ясна — Максимилиану предстояло разобраться с водопроводной системой в доме Любы. И эта миссия приводила вчерашнего заключённого определенное замешательство. Макс так и просидел на полу кухни до утра глядя на раздражающе капающую воду. В своей голове он гонял тревожные мысли о том каким образом стоит подойти к подобному вопросу. Сам он свои кривые ручки ни разу в жизни ни к чему не прикладывал. Обычно для этих целей он нанимал специально обученных людей, которые за мзду малую, а порой и не совсем малую принимались чинить, красить, клеить обои, в общем, делать все то, что простой не искушенный обыватель именует простым бытовым словом ремонт. С другой стороны, Семеныч ни раз говорил, что, поняв основной принцип и уяснив основные моменты человек способен стать докой в любом деле, даже если с этим самым делом он сталкивался впервые в своей жизни. Теперь и нашему герою настала очередь пропустить красивые слова пожилого сидельца через свой жизненный опыт.
— Ты чего здесь расселся? — отвлекла от горестных раздумий нашего героя его любовница.
— Что у тебя с трубами? — ответил вопросом на вопрос Макс.
— Погибают от старости, — недовольно пояснила барышня, посильней укутавшись в халатик, — года три назад в нашем подъезде меняли основной стояк. Вот пока слесаря откручивали все трубы и расшатали. Стояк заменили, а у меня начало капать со всех щелей.
— А ты в жэу обращалась?
— Бестолку, — отмахнулась Люба, — наши местные водопроводчики два алкаша предпенсионного возраста. Они и так-то еле шевелятся. Ребята помоложе просят дорого. Тысяч пятнадцать плюс материал. Я уже думала о ремонте этих труб. Подкоплю денег месяца через три и починю.
До сих пор Максу и в голову не приходило поинтересоваться на какие средства живёт эта недавно одинокая женщина, какова ее зарплата в этом увядшем городке. И каково вообще финансовое положение вокруг. Чего стоит купюра в сто рублей? В круговерти последних событий ему еще не довелось участвовать в торговых отношениях, кроме одного раза, когда он на вокзале приобрел пирожок с капустой. Вкусный печенный пирожок с обжаренной, соленой, перченой капусткой. После тюремной пресной баланды, это маленькое кулинарное чудо казалось верхом поварского мастерства. И двадцать рублей со всей имеющейся у него суммы были уплачены без малейших сожалений. Вот только даже всех его сбережений было ровно в пятьдесят раз меньше, чем этого требовалось.
— А где у вас Жэу? — осознав тяжесть собственных возможностей поинтересовался Макс, — пожалуй я туда наведаюсь.
Час был ранний, жители Углинска не спеша просыпались, одевались и позавтракав собирался на морозную улицу, дабы расползтись по столь необходимым работам. Максимилиан же собранный и готовый к старту нервно сидел за столиком в ожидании восьми часов утра.
— Максим, это бесполезное занятие, — попробовала еще раз отговорить Макса Люба, — там такая непробиваемая тетка сидит, с ней даже мэр города пробовал ссориться.
— И чем дело кончилось? — сухо поинтересовался Максим.
— Ну, мэр у нас новый, а Галина Петровна, как сидела на своем месте, так и продолжает сидеть. Это не женщина — это глыба.
Галина Петровна Иващенко и в самом деле оказалась глыбой — огромная бабища с суровым взглядом производила впечатление монументальной карикатуры на среднестатистическую женщину. Она была тучна, грузна и груба. Когда Максимилиан ураганом ворвался в ее кабинет, бабища разносила двух весьма нетрезвых слесарей. Старички стояли, шатаясь и виновата глядели в пол, пока женщина надрывно и самозабвенно орала на них матом, совершенно не обращая внимания на гостя. Иващенко орала, трясла перед носом слесарей листами заказов и грозилась поубивать их самолично. После традиционной утренней планерки она решительно потребовала, чтоб специалисты скрылись с ее глаз и в небольшом кабинете осталось два человека. Уверенность Максимилиана в том, что он сможет повлиять на суровую женщину затронув тонкие струны ее черствой души, разбились вдребезги о стену безразличия. Традиционные психологические силки были бесполезны, они просто не действовали, а может быть просто были неспособны удержать столь крупного зверя. Выслушав все претензии Максимилиана, дама деловито поинтересовалась, о том, все ли в порядке со сваренным основным стояком, каково состояние крана и уже потом попросила лысого юношу покинуть ее кабинет. Никакие доводы и приводимые примеры ее не трогали Галине Петровне было глубоко плевать на проблемы всего человечества в целом и одного отдельно взятого лысого мужчины, в частности. Единственным объективным решением был найм специалистов для замены старых труб, ценник она повторила тот, что ранее озвучила Люба и на этом разговор был окончен.
Максимилиан стоял у входа в двухэтажное здание ЖЭУ злой словно черт, а вид двух шатающихся стариканов не способствовал спокойствию.
