Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
Он положил перед генеральным прокурором три машинописные страницы, над которыми просидел почти всю минувшую ночь, стараясь сделать текст как можно более кратким и убедительным. Это была докладная записка, адресованная Президенту России и секретарю Совета Безопасности.
Генеральный прокурор внимательно проглядел и не без иронии поинтересовался:
– Вы уверены, что они будут это читать?
– Не очень на это рассчитываю, – признался Турецкий. – Для меня важно было это написать. Могу только надеяться, что мою докладную записку прочитает кто-нибудь из людей, полномочных принимать ответственные государственные решения.
– До выяснения всех обстоятельств дела я буду вынужден отстранить вас от работы.
– В этом нет необходимости. – Турецкий положил на стол генерального прокурора заявление об увольнении по собственному желанию, загодя приготовленное на случай, если разговор примет именно такой крутой оборот.
Генеральный прокурор нахмурился.
– Вы в самом деле хотите уволиться из прокуратуры?
– Нет. Но этого, как я понимаю, хотите вы.
Генеральный надолго задумался. Наконец сказал:
– Я дам вам знать о своем решении. А сейчас не смею вас больше задерживать.
Турецкий встал.
– Подожди меня в моем кабинете, – обратился к нему Меркулов. Они уже лет пятнадцать, если не больше, были друг с другом на «ты», но сейчас, в напряженной атмосфере кабинета генерального прокурора, нескрываемо дружелюбное меркуловское «подожди» могло означать лишь одно: если для Турецкого этот тяжелый разговор закончен, то для генерального вторая половина его еще впереди – и она вряд ли будет намного легче.
Ждать Турецкому пришлось не меньше часа. Когда Меркулов вернулся наконец в свой кабинет и водрузился за необъятным письменным столом, он будто не заметил вопроса, сквозившего в напряженном взгляде Турецкого. Благодушно поинтересовался:
– Ну и как, проветрился в Гармише? Как там Альпы?
Турецкий лишь пожал плечами.
– Альпы как Альпы.
– Пивка баварского попил? На лыжах покатался?
– Какие лыжи? – удивился Турецкий. – Лето в Альпах – мертвый сезон.
– Люди-то хоть интересные были?
– Были и интересные. Ханс Юнге был из Франкфурта-на-Майне – помнишь, с которым мы дело об убийстве банкира Алмазова разматывали? – См. роман Ф. Незнанского «Контрольный выстрел» (М., 1996).» Франц Шмидт из гамбургской криминальной полиции. Боб Портер из Лондона. Совершенно потрясающий малый. Семь языков. И все – на «Файф левел». На «Пятом уровне» – на уровне носителей. По-русски говорит, как коренной петербуржец из хорошей семьи. Кто еще? Кэт Вильсон из нью-йоркской полиции. Тоже – три языка, включая русский, хоть и не на «Файф левел». Афро-американка, как сама сказала. Негритянка или мулатка. В двадцать четыре года уже лейтенант, начальник отдела по расследованию убийств. Это как Володя Яковлев из МУРа. На наши деньги получается – подполковник. Чертовски красивая. Но нрав как у дикой кошки.
– Приручить не пытался? – поинтересовался Меркулов. – Или побоялся, что исцарапает?
– Слушай, Костя, кончай ты мне душу мотать! – взмолился Турецкий. – Что ты обо всем этом думаешь?
Меркулов помедлил с ответом.
– Заварил ты кашу. Ну что я могу сказать? Все правильно, Саша. Хорошо просчитано. Кроме одного. Вот твое заявление. И вот что я с ним делаю…
Он разорвал листок на четыре части и бросил обрывки в корзину для бумаг.
– Что это значит? – спросил Турецкий.
– Это значит, что с сегодняшнего дня ты находишься в отпуске. Приказ подписан генеральным прокурором. Сколько у тебя осталось неиспользованного из очередного отпуска?
– Недели три.
– Вот эти три недели ты будешь в обычном отпуске. А затем – в отпуске без содержания, по семейным обстоятельствам. Табельное оружие сдай.
– Удостоверение тоже сдать?
– Зачем? Ты же не уволен. И даже не выведен за штат. Просто находишься в отпуске. Правда, в старину такой отпуск называли опалой.
– И сколько продлится моя опала? – хмуро спросил Турецкий.
Меркулов покачал головой.
– Этого тебе сейчас не скажет никто. И чем она закончится – тоже…
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
