Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 56
Глава 13
Новое дело № 290839
Я сидел в своем адвокатском офисе и просматривал папки с досье. Саша сидел за компьютером в Интернете, что-то внимательно читая.
Я взглянул на календарь – 25 декабря. Скоро новогодние каникулы, когда страна будет отдыхать… Я взял мобильный телефон и набрал номер Ирины.
– Привет, дорогая! Как дела?
– Ничего, работаю, – ответила Ирина усталым голосом.
– Что такая грустная?
– Да так, настроение испортили…
– Что-то серьезное?
– Нет, просто неприятный осадок…
– Ты меня беспокоишь! Кстати, скоро Новый год…
– Я помню.
– Кроме праздника, еще и большие каникулы – девять дней. Давай махнем с тобой куда-нибудь в теплые страны, погреемся! Как ты на это смотришь?
– Я не знаю, вряд ли получится…
– Тогда объясни, в чем дело.
– Я не могу тебе ничего объяснить по телефону. Все узнаешь при встрече.
– Хорошо, а когда мы увидимся?
– Я думаю, скоро. Все, извини, мне надо работать.
Я положил трубку.
– Что, командир, – спросил Саша, – размолвка? Отставку получил?
– Что-то странное происходит, – задумчиво проговорил я. – То мы каждые выходные на дачу ездили, сейчас Новый год приближается, которого мы всегда так ждем, а она – я не знаю, я не могу… Какие-то неприятности…
– Да просто цену себе набивает! – улыбнулся Саша. – Послушай, помнишь, мы вели дело антикваров?
– Конечно помню.
– Им до пятнадцати лет грозит.
– Как?
– Да, им статью переквалифицировали – 4-я часть 159-й статьи, в особо крупных размерах, срок по ней – до пятнадцати лет. Посмотри!
Я подошел к монитору. На открытой странице была статья о деле антикваров. Действительно, там указывалось, что следствие провело несколько экспертиз, собрало достаточное количество доказательств и теперь изменена тяжесть обвинения – до пятнадцати лет.
– Похоже, они кому-то серьезно перешли дорогу… Или действительно картины поддельные? И они попали в коллекцию президента? Поэтому такой срок? – предположил Саша.
Я махнул рукой:
– Вряд ли. Сказали же, что он картины не собирает.
– Зря она с нами порвала! Работали бы сейчас, и ты бы никогда этого не допустил! А что там этот адвокат, как его фамилия, Марычев, что ли?
– Не знаю, работает или нет…
– Да, кстати, я забыл тебе рассказать про этого Марычева. В свое время я справки навел. Его из органов-то уволили!
– Как уволили?
– Ну, по собственному желанию он ушел… Но было одно дело, коррупционное. Поймали его то ли на взятке, то ли на подтасовке документов – одним словом, вызвали и сказали, чтобы он писал заявление по собственному желанию. Он написал и ушел. В адвокатуру.
– Откуда у тебя эта информация?
– Ну, пробил я по своим каналам.
– А что раньше не говорил?
– Но мы же все равно из этого дела вышли. А потом, ты же не побежишь Светлане Васильевне об этом докладывать.
Зазвонил мой мобильный телефон. Я подумал, что звонит Ирина – может быть, хочет извиниться, загладить свой сухой разговор. Но на дисплее высветился незнакомый номер.
– Слушаю вас! – сказал я.
– Мне бы адвоката… – услышал я незнакомый мужской голос, который назвал мою фамилию.
– Это я, добрый день.
– Вас из Следственного комитета беспокоят. Меня зовут Виталий Николаевич Скачков. Я следователь, который ведет дело вашей бывшей подопечной Цветковой Светланы Васильевны.
– А в чем дело?
– Вы не могли бы к нам приехать? Она заявление написала. Хочет вернуть вас в дело.
– Ничего себе! – присвистнул я.
– Мы не можем вас заставить, как вы сами понимаете… Но она просила вас к ней прийти. Приезжайте к нам, тут и разберемся. Адрес знаете?
– Конечно.
– Вот и хорошо. У нас шестнадцатый кабинет, второй этаж. Пропуск я вам закажу. Вы когда будете?
– Через час подъеду.
Я положил трубку и повернулся к Саше:
– Наверное, все-таки существует телепатия!
Саша удивленно посмотрел на меня:
– Что случилось?
– Звонили из Следственного комитета. Цветкова просит, чтобы я снова стал ее адвокатом.
– Ничего удивительного! – усмехнулся Саша. – Ей пятнашка грозит. Она кого хочешь позовет, чтобы ее вытащили!
– Но она же с нами…
– Да у нее другого выхода нет! И что ты намерен делать?
– Не знаю. Поеду, поговорю, что там и как.
– Смотри, тебе решать… А с другой стороны, дело громкое – в прессе постоянно пишут. Если вытащишь ее, будет большой плюс тебе! Ну что, на связи?
– На связи. Я сейчас поеду туда, поговорю, а потом позвоню. Кстати, мы ее досье не выбросили?
– Что ты! Все на месте! В архиве лежит, я только вчера перебирал.
– Но я ведь часть документов вернул… Ладно, до связи!
Я быстро вышел из офиса, сел в машину и поехал в Следственный комитет.
На втором этаже, войдя в шестнадцатый кабинет, я увидел парня лет тридцати, который сидел за компьютером. Он махнул мне рукой и показал на стул. Мы поздоровались.
– Я адвокат. Слушаю вас!
– Вот какое дело, – следователь протянул мне заявление. – Я вчера был у нее в следственном изоляторе, она меня срочно вызвала. Цветкова просила, чтобы я с вами поговорил и чтобы вы снова стали ее защитником.
– А какая у нее мотивация? – спросил я.
– Какая может быть мотивация, господин адвокат? Человек попал в беду, просит помочь.
– Но у нее же был адвокат Марычев…
– Она от него отказалась, написала заявление.
– И что?
– Марычев был у нас сегодня утром. Он сказал, что Цветкова находится в возбужденном состоянии, даже в какой-то мере неадекватна в поведении, поэтому он считает, что заявление написано сгоряча, и не хотел бы с ней расставаться.
– Так пусть не расстается! Я-то тут при чем?
– Женщина волевая, упертая… Она нам не поверит, что вы отказались.
– И что же вы мне предлагаете?
– Я предлагаю вам поговорить с ней в следственном изоляторе один на один. Если захотите отказаться – откажетесь, но объясните ей причину сами.
– Но почему такие сложности?
– Да она нас жалобами завалит, что мы не обеспечиваем ей защиту должным образом. Я заранее это предвижу, – сказал Виталий Николаевич.
– Ладно…
В этот момент раздался звонок стационарного телефона. Скачков снял трубку.
