Этюд на холме - Хилл Сьюзен "Susan Hil"

Весь этот бесконечный день она провела в бизнес-парке и за компьютером, заставляя себя сосредоточиться на деле о растрате, и ни с кем не разговаривала. Она последней из отдела ушла из офиса.

Впервые с момента переезда в Лаффертон ей не хотелось ехать домой и оставаться в одиночестве, и она даже подумала позвонить кому-нибудь из хора и пригласить поужинать или хотя бы просто выпить вместе. Но перед этим она все-таки свернула на Брюер-стрит и припарковала машину напротив Мид-хаус. Она слишком погрузилась в дело о растрате и не успела полностью прочесть все материалы по пропавшему велосипедисту, и взять с собой документы она тоже забыла, но имя и адрес человека, который сообщил, что видел его последним, она запомнила.

Маленькая женщина азиатской наружности, открывшая дверь квартиры номер шесть, не переставая улыбаться и кланяться сообщила Фрее, что мистер Тернер уехал несколько месяцев назад проводить старость на Коста-дель-Соль.

Семнадцать

В комнате стоял сумрак. Льняные кремовые занавески пропускали ровно столько зимнего солнца, чтобы оно могло рассеять темноту, но не отвлекало своим ярким светом. Было тихо, но в этой тишине слышался шум волн, которые мягко набегали на шелковистый песок в особом ритме, создавая нежную мелодию.

Было половина третьего. Дом затих.

Карин Маккафферти лежала на кушетке у себя в спальне, закинув ноги на высокую спинку так, чтобы ее голова и плечи покоились на ровной мягкой поверхности, и обняв себя руками за талию. В своем воображении она рисовала поле сверкающей, искрящейся на солнце молодой зеленой травы, усеянное черными сорняками, которые росли жирными пучками, пятная собой свежесть и яркость луга. Сначала она сфокусировалась на самой траве, вглядываясь в ее глубокий цвет, чувствуя мощь ее корней, полных здоровья, жизненной силы и потенциала для роста, спрятанных под землей, разглядывая отдельные травинки и их тонкие бледные жилки, которые несли живительные соки по всему растению.

Она глубоко и сосредоточенно вдохнула, опуская диафрагму, как делают певцы, сосчитала десять вдохов и выдохов, делая паузы, сначала наполняя свои легкие и растягивая мышцы живота, а потом спокойно и медленно выдыхая, и почувствовала, как ее тело расслабляется.

Через несколько мгновений она представила ворота на дальнем конце весеннего луга. Она пошла к ним по упругой пружинистой почве и отперла. Небо над ее головой было чистое, бледно-голубое. Светило солнце.

Через открытые ворота на луг выбежало стадо, множество овец с ягнятами начали прыгать, скакать и бегать по траве. Овцы разбежались по всему полю, Карин наблюдала за ними и направляла каждую отдельную овцу к одному из темных уродливых сорняков, и овцы послушно исполняли ее указания, хотя при этом не издавали ни звука, и ей не приходилось ни свистеть им, ни жестикулировать. Потом, по второй телепатической команде, каждая овца начинала поедать предназначенный для нее сорняк, медленно и педантично выкорчевывая его из-под земли и поглощая, уничтожая его полностью, вместе с корнями, перекрученными, почерневшими, отвратительными листьями и бородавчатыми стеблями, все растение целиком. Когда все заканчивалось, дыра, из которой рос сорняк, исчезала, это место зарубцовывалось, и на нем вырастала новая, свежая, молодая травка, сочная и живая.

Карин наблюдала за этой картиной с предельной концентрацией, поражаясь живости деталей. Луг был ее телом, трава – здоровыми тканями, а сорняки – ее раком, который крепкие, всесильные и покорные овцы только что поглотили. Места, на которых рос рак-сорняк, были теперь здоровыми; ткани, плоть и кожа, каждая клеточка – обновленными и восстановленными. Она лежала, внимательно вглядываясь в ярко-зеленое, свободное от сорняков поле, пока стадо овец убегало прочь, через ворота, скрываясь из виду за ближайшим холмом. Она была полностью исцелена, клетки рака были уничтожены.

Дверной звонок привел ее в чувство, и она пошла вниз, где на пороге ее ждала Кэт Дирбон.

– Ты скажи, если время неподходящее… У меня освободился день, Сэм и Ханна на чаепитии, и Крис поехал их забирать.

– Это замечательно! Проходи!

– Ты выглядишь так, как будто только проснулась.

– Да? – Карин бросила на себя взгляд в зеркало, проходя на кухню, которая была частью большой оранжереи. Ее глаза немного покраснели. – Я не спала, я просто только что закончила сеанс визуализации.

– Понятно, – сказала Кэт, рассматривая оставленную на столе раскрытую книгу.

– Чаю?

– С удовольствием.

Остановившись у книжных полок, Кэт сразу же заметила несколько книг по альтернативному лечению рака… «Прогрызи себе путь из рака», «Деликатная война: боремся с раком щадящим путем», «Как увидеть себя здоровым», «Новая жизнь после рака», «Лечение от рака: альтернативный подход», «Помоги себе, вылечи себя».

– Наверное, ты потратила кучу денег.

– А куда их еще девать? Индийский или китайский?

– Тот же, что и себе.

– Я буду пить мяту. Больше не употребляю кофеин.

– Ясно.

– Я знаю, о чем ты думаешь.

– И о чем же?

– Как связан кофеин с раком и как мята поможет справиться с злокачественной опухолью…

– Неверно. Я подумала о том, что нам всем не помешало бы сократить дневную дозу кофеина. Мне тогда тоже, пожалуйста, мяту… Я ее люблю.

– Хочешь сказать «прекрати на меня кидаться, Карин»?

– Что-то типа того.

– Ну хорошо, но все-таки у тебя выходной, так что давай поговорим о цветах, ну или о новых фильмах, или о последних городских сплетнях – не о моем же здоровье!

– Вот именно о нем я и хотела поговорить. Ты обещала держать меня в курсе того, что ты будешь делать, а ты молчишь. Так что я здесь.

Карин улыбнулась.

– Я рада, что ты не собираешься давать мне спуску, Кэт. Я должна уметь защитить свою позицию на любом этапе этого пути. Я даже сама сразу отбросила несколько методик, не успев и начать.

– Это как?

– Ну, как ты уже поняла, пока я в основном читаю. Пытаюсь отделить то, что имеет хоть какой-то смысл, от откровенной магии и просто словоблудия… Ох, и там этого очень много. Знаешь, я была в шоке. Как можно втюхивать такое, как можно наживаться на людях, которые безнадежно больны и пойдут на что угодно? Я ездила в Старли… да, тут твое негодование будет к месту. Это просто Мекка шарлатанства.

– Да, я знаю.

– Зато теперь мы точно знаем, где это. Я на органической диете, ем только натуральные продукты, много сырых овощей и фруктов, цельных злаков. Я ограничила употребление кофеина, а также молочных продуктов и сахара, пью соевое молоко. Делаю свежевыжатые соки. Принимаю витаминные добавки.

– М-м.

– Я знала, что ты так отреагируешь. У меня программа медитаций и визуализаций. Я прохожу две мили в день и выпиваю пять литров минеральной воды.

– А твой мочевой пузырь отрабатывает сверхурочные.

– Выпей еще чаю.

Кэт очень внимательно посмотрела на свою подругу. Она хорошо выглядела. Ее кожа сияла, волосы блестели, а глаза лучились здоровьем; она светилась изнутри – так, как никогда раньше, и Кэт ей честно об этом сказала.

– Я чувствую себя фантастически, Кэт. Я просто не могу поверить, что со мной что-то не так.

– Но правду ты знаешь.

– Да.

– Извини, если это прозвучало жестоко.

– Это твоя работа – напоминать мне. Спасибо.

– Ты уже ходила куда-нибудь?

– К духовному целителю. Я нашла ее через одного человека в церкви. Общение с ней дает мне чудесное чувство умиротворения и… пожалуй, это можно назвать доверием. Я как будто полностью отдаюсь в руки кому-то, доверяюсь кому-то… но не целителю. Наверное, кто-нибудь сказал бы, что это Бог.

– Я бы так сказала.

– Я ходила к гомеопату.

Кэт фыркнула.

– Это шарлатанство. Это бесполезно, Карин. Это просто не работает, а если кому-то кажется, что работает, то это может быть только по двум причинам. Первое – проблема уходит сама по себе; второе – это эффект плацебо. Довольно мощная эта штука, плацебо. Без нее докторам пришлось бы туго.