Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 48
– Не совсем… Слушай, ты ведь, кажется вольнонаемная? Да?
– И чего?
– У меня к тебе выгодное предложение. Три следующих дня я мою отдел вместо тебя. Совершенно безвозмездно.
– Это ж на хрена? – как всегда тонко уточняет паспортистка.
– А я у тебя сейчас изыму вот это, – изготовленная мной огнестрельная конструкция поднимается до уровня Тамариных глаз.
– С ума спятил? Статью предлагаешь? Нашел дуру.
– Во-первых, оно не стреляет, во-вторых, материал распишут мне. И я его тут же сдаю в архив.
– Я ни черта не понимаю, – пожимает плечами Тамара, – давай лучше ведро вынесу.
– Операция «Арсенал»… Сводка. Ты ж наш человек, чего тебе объяснять? Три дня, Тамар. К дочке в деревню съездишь. Глянь, погода, какая классная.
– Ладно! Только, чтоб на совесть вымыл. Особенно сортир. Сортир это лицо отдела. И бутылку водки за моральный вред.
– Заметано, – я достаю лист бумаги для составления акта изъятия, – садись. Где изымать будем – дома или на улице?
– Никаких дома. Еще не хватало.
– Как прикажешь. Значится так – нашла в кустах, стала рассматривать, а тут я… Руки вверх.
Блин, взрослые люди…
Я называю это деловым подходом.
– А я хомяков решил разводить, – Укушенный откусывает кусок от огромного бутерброда и пережевывая, продолжает, – выгодный бизнес. Хомяк стоит двадцатку. Плодятся они раз в месяц. По шесть-восемь штук сразу. Жрать им много не надо. Я подсчитал, если взять для начала три пары, в месяц можно зашибить минимум четыре сотни. Плохо разве?
– А как же закон о милиции? – уточняю я, – сотрудник не имеет правазаниматься коммерческой деятельностью. Устроит тебе Илья Ильич бизнес, ежели пронюхает.
– А это не коммерция. Это хобби. А продавать их Лидка будет. Я уже книжку купил. Пособие по уходу. Разводить лучше сирийских хомяков. Они неприхотливей и красивей. И идут хорошо. А китайские – так себе, на любителя. Отстой. Плохо только, что кусаются они здорово и воняют зело.
– Делать тебе не фиг. Четыреста рублей… Ты их еще продай, – скептически оценивает Борькину идею Жора, – вон, халтуру найди какую-нибудь, как нормальные люди делают.
– Халтура не приносит морального удовлетворения.
– Так, я не понял, тебе деньги нужны или моральное удовлетворение?
– Мне нужно моральное удовлетворение, приносящее материальную выгоду.
– В природе так не бывает. Либо то, либо другое.
– А ты в кино за спасибо собираешься сниматься?
– Э, ты хомяков с искусством не равняй.
– Тихо, харе базарить, – прерываю я диспут коллег, – вон, не она?
Коллеги всматриваются в вышедшую из подъезда девушку.
– Не, – уверенно заявляет Георгий, – наша блондинка! Ты, что не помнишь?
Я, конечно, помню, но кто знает, сколько лет фотографии, стоящей на рабочем столе Рудольфа Аркадьевича Шилова? И тем более, неизвестно, когда его доченька в последний раз красила волосы. А ошибка в объекте может сорвать нашу грандиозную операцию.
Операция называется «Негласная установка подслушивающего устройства в квартиру подозреваемого». Операция, о которой так долго говорил Георгий. Подозреваемый – Рудольф Аркадьевич. Исполняет трио сумасшедших оперов. Операция совершенно незаконна с точки зрения права, но вполне допустима с точки зрения «лево». Главное, знать границы дозволенного и остро чувствовать линию. Ну-у-у, скажут иные, а как же игра ума, дедукция и прочие правила жанра? «Жука» поставить любой дурак сможет. Зашел, положил, ушел. Сиди и слушай. Так не честно. На что я совершенно спокойно отвечаю. Не любой. Это вам не хомячков разводить. Попробуйте сами, ради спортивного интереса и убедитесь.
Лично мы занимаемся этим делом с семи утра, сидя в салоне комфортабельного «Москвича», взятого напрокат у Борькиного тестя. Жора все-таки уговорил нас принять участие в неблаговидном мероприятии. Для нас с Борькой, как и для него, это первый подобный опыт. Если кто-то думает, что подобному ремеслу мы где-то обучались, то напрасно. Учиться придется на ходу, можно сказать без отрыва от производства. Наша шпионская машина припаркована во дворе дома Рудольфа Аркадьевича, между двух вросших в землю раритетов автомобильной промышленности периода становления социализма. Мы ждем, когда квартиру Шилова окончательно покинут живущие в ней обитатели. А точнее, обитательница. Хозяин укатил на своем «Фольквагене» ровно в семь тридцать, жена ушла пешком в девять, теперь очередь за дочуркой, которой явно нравится понежиться в постельке. На часах почти одиннадцать, а она по-прежнему не соизволит покинуть жилище и отправиться в свой Институт культуры. Нам остается тупо сидеть и ждать, рассказывая друг другу бестолковые сплетни и перекидываясь в картишки. Укушенный лопает бутерброды в режиме «нон-стоп», запивая их чайком из термоса. Как в него столько влезает?
Ключи от квартиры Георгий бережно сжимает в руке, не выпуская ни на минуту. Как ему удалось уговорить Машеньку сделать слепки, он держит в глубокой тайне, но я уверен, одними обещаниями роли бомжихи дело не ограничилось. Наверняка, не обошлось без греха. Но это тайна следствия. Мудро. Семейное счастье не должно страдать из-за производственных проблем. Но факт есть факт – ключи в наличии, а победителей, как известно, не судят. Сделать дубликаты со слепков, в порядке шефской помощи, взялся один бывший опер из «квартирного» [квартирный отдел – отдел по борьбе с квартирными кражами] отдела, открывший в городе сеть мастерских по срочному изготовлению ключей. Говорят, он также производит отмычки и «фомичи» и даже собирается легализовать сей бизнес, ведь в законе про отмычки ничего не сказано, а стало быть, можно. Если власти ему откажут, он пойдет в суд. Адвокаты уже готовы вступить в бой.
Кстати, от секретарши напарник узнал еще одну очень любопытную деталь. Рудольф Аркадьевич обожает «Мартини» и даже на работе всегда держит пару бутылочек на случай непредвиденных сабантуев. Это придает нам уверенности в победе и добавляет оптимизма. Еще Машенька подтвердила, что шеф действительно не в ладах с женой, но очень трепетно относится к дочурке и балует ее без меры.
Сигнализации в квартире нет, мы без труда пробили это в нашем отделе охраны. Рудольф Аркадьевич жмот, рассчитывает на крепость дверей. О, святая простота.
