Иногда полезно иметь плохую память - Малышева Анна Витальевна

Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67

— Прекрати! — громко сказал сыну Николай Степанович, и она вдруг повала, что у Жени истерика. Он смеялся слишком громко и неестественно, смех выходил из него лихорадочными толчками. — Иди к себе в комнату! — приказал ему отец, и Женя, закрывая сотрясающееся лицо руками, отодвинул стул, встал и быстро вышел. Юлька не знала, куда деть глаза. Николай Степанович откинулся на спинку стула и закурил, не глядя на жену. Та встала и тихонько вышла, не сказав ни слова.

— Может, я пойду? — спросила Юлька, стараясь не встречаться взглядом с адвокатом. — Конечно, я прошу прощения за свою неудачную шутку. Я иногда могу так пошутить… не совсем уместно.

— Нет, Юля, дело вовсе не в вас и не в вашем чувстве юмора, — вздохнул Николай Степанович, — Дело в том, что Женя все эти дни находится в страшном нервном напряжении.

Он сделал паузу, и Юлька терялась в догадках, что он скажет дальше.

— Он очень переживает свою вину перед вами, — закончил адвокат, прямо глядя на Юльку. Та растерянно заморгала.

«Каков Женя! Только подумать! Сказал отцу про изнасилование! Настоящий маменькин и папенькин сынок! Нет, мне такого мужа не надо, пусть у него даже будут три отца-адвоката… Нет, нет, нет! Потяну еще эту волынку до Максова освобождения, а потом — только вы меня и видели!»

И она так же прямо взглянула на Николая Степановича.

— Я тоже очень переживаю, поверьте, — сказала она, стараясь вложить в свои слова всю доступную ей убедительность. — И я прекрасно понимаю, что вашим сыном двигали самые лучшие побуждения. Жаль только, что ими вымощен путь во всем известное место…

— Ваша ирония мне вполне понятна, — согласился адвокат, внимательно глядя на девушку. — Вы пережили стресс. Но я должен объяснить вам, что Женя.., всегда отличался нетипичным поведением, что ли… То есть не то чтобы он был хулиганом или выказывал какие-то противоестественные склонности. Боже упаси! Просто он иногда молчит о своих желаниях и чувствах, а потом внезапно выплескивает их наружу, и все остаются в полном недоумении: откуда что взялось? Такой склад характера… Он сам страдает от него. Но в нем вовсе не так много дурного и непредсказуемого, как может показаться.

— Ну что ж, может быть. — Юлька не могла придумать, что ей еще сказать. Она поднялась из-за стола. — Большое спасибо. Мне пора.

Благодарю вас за все.

— Это я вас благодарю за то, что навестили нас. — Николай Степанович тоже встал и слегка поклонился ей. — Как только я что-то узнаю касательно Макса, я вам тут же позвоню. Всего хорошего! Сейчас я позову Женю. Он вас отвезет домой.

Через полчаса после их отъезда к Ручниковым заявился непрошеный гость. Ему открыла Елена Александровна и удивленно уставилась на расплывшегося в улыбке мужчину.

— Мне Николая Степановича, — довольно бесцеремонно сказал он, без приглашения сту-1 пая в коридор. — Он дома, надеюсь?

Шокированная тоном гостя, Елена Александровна только кивнула, провожая его настороженным взглядом. Гость весьма уверенно нашел кабинет хозяина и, стукнув для порядка, вошел.

— Ты? — Николай Степанович так и подскочил.

— Не ждал? — кивнул ему Сергей Павлович. — И супруга твоя была недовольна. Что, вы уже спать ложитесь в это время? Может, я некстати?

— Ты всегда кстати, — проворчал адвокат, придвигая ему кресло. — Садись. Зачем пришел? Ведь не в гости же, на самом деле? Что-то случилось?

— Парень твой дома? — спросил Сергей Павлович, не обращая внимания на расспросы адвоката.

Тот насторожился:

— Зачем он тебе?

— Интересно, чем он занимается в трудное для страны время, — пояснил Сергей Павлович. — С девушкой нашей или как?

— Поехал провожать ее, — коротко ответил адвокат. — Да ты-то зачем пришел? Ко мне или к нему? Что тебе от него надо?

— Не нервничай, Коля, — успокоил его Сергей Павлович. — А жене скажи, чтоб не подслушивала под дверью.

Николай Степанович быстро встал, подошел к двери, рывком открыл ее и увидел в коридоре шустро удалявшуюся прочь Елену Александровну. Она не обернулась на звук открывшейся двери, и он понял, что его приятель был прав.

Николай Степанович плотно прикрыл дверь и обернулся.

Сергей Павлович сломал сигарету, которую нервно вертел в пальцах.

— Меня таскали в прокуратуру, — ответил он, пристально глядя на адвоката.

Николай Степанович медленно опустился в кресло, переменившись в лице.

— Зачем? — почти шепотом спросил он. — Из-за Стася?

Он запнулся, прежде чем выговорил это имя. Сергей Павлович кивнул.

— А из-за чего же еще? — Он достал вторую сигарету и закурил, не сводя глаз с адвоката. — Черт, как они вышли на меня, хотел бы я знать!

— Постой! — заторопился адвокат. — Они что же, предъявили тебе обвинение?

— Что ты несешь! — взорвался Сергей Павлович. — Хрен они мне предъявили! Они спросили меня, виделся ли я со Станиславом Эстерзоном, представь себе! Я даже не сразу понял, о ком речь. Может, потому все сошло.

«С кем?» — спрашиваю, а у самого глаза на лбу Я, конечно, сразу понял, что речь зашла о Стасе, но что он не Краевский, а Эстерзон, совсем забыл. Ну, они мне все и расписали. Что господин Эстерзон, господин, а, Коль? — криво ухмыльнулся он. — Что Стась, значит, приехал в Москву после почти восемнадцатилетнего перерыва и был убит в квартире своего старого знакомого. У Севки в квартире.

— Да, Стась мне говорил, что он снял хату Севы на пару недель. Севка позарился на его кроны, — кивнул адвокат.

— Ну вот, они мне и заявили, что приглашают для разговора всех старых знакомых Стася.

У незнакомых, они считают, не было мотивов его убивать. Как тебе это нравится?

— Они так сказали? — недоверчиво спросил адвокат. — Они не допускают мысли, что убить его могли случайно? Ну, в случае нападения на квартиру с целью ограбления? Не думают, что одиноко живущий иностранец мог привлечь чье-то внимание?

— Мне они, во всяком случае, ничего такого не сказали. — Сергей Павлович снисходительно выслушал тираду адвоката. — Со мной говорили, что называется, строго по существу: какие у нас были отношения с Эстерзоном до отъезда в Швецию, не поддерживали ли мы отношений все эти годы, не уговаривался ли он встретиться со мной, не знал ли я, что он приехал, и тому подобное… Представь, я на все вопросы ответил, хотя никогда не был силен по части анкет. Отношения, говорю, когда-то были, но весьма поверхностные, переписки мы не вели, что он стал Эстерзоном и уехал в Швецию, я совсем недавно узнал, а что приехал — знал, конечно. От старого приятеля услышал.

Этого я отрицать не мог, раз уж они взялись всех шмонать. Зачем мне надо, чтобы кто-то опроверг мои слова и заявил им, что я искал адрес Стася.

— А ты искал? — в ужасе спросил адвокат.

— А как ты думаешь? — сощурился Сергей Павлович. — По нюху, что ли, нашел? Я не баскервильская собака, искал, конечно… Но с умом, представь себе. Мне его дали без всяких просьб с моей стороны. Даже еще своей рукой записали на бумажке.

— Кто?

Сергей Павлович поморщился, услышав этот вопрос.

— Ты сейчас прямо как мент, Коля, — сердито сказал он. — Мне и так плешь сегодня проели этими «кто» да «что». Старый друг, такой же, как мы с тобой… То есть больше мой друг, чем Стасев. Стась, представь себе, и с ним успел созвониться и выпить. С кем он только не выпил, паскудник! — вздохнул он. — Со мной вот побрезговал…

Адвокат промолчал.

— Они меня спросили, от кого я услышал о приезде Стася, — хладнокровно продолжал Сергей Павлович. — Я указал на Димку.

— На Димку? — Адвокат поднял бровь. — На Симонова, что ли? Вы разве созванивались?

— Да. Я позвонил ему уже тогда, когда узнал о приезде Стася. Зачем мне надо было на самом деле называть им того человека, который мне адрес дал? Я позвонил Димке, который, как мне сообщили, тоже знал о Стасе, и незаметно свел разговор на былые годы.

И Димка, само собой, сразу припомнил о своей недавней пьянке со Стасем. Так что вышло, что именно он мне об этом и сообщил. А вот адреса он мне не давал и в случае чего сразу подтвердит, что я Стасем нисколько не интересовался и ничего о нем не спрашивал, а сразу переключился на другую тему… О чем же мы говорили?

Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67