У фортуны женское лицо - Демьянова Валентина

– В туалете, – неодобрительно хмыкнул дед. – От страха у него медвежья болезнь приключилась.

Я насторожилась:

– Он что, давно здесь?

– Со вчерашнего вечера. – Помолчав, дед грустно добавил: – Плохи его дела.

Может быть, он бы еще что рассказал, но в комнату вошел Олег. Выглядел он ужасно. Бровь рассечена, под глазом чернел синяк. Не глядя по сторонам, брат молча прошагал к дивану и сел. Старые пружины в знак протеста натужно заскрипели, а когда их скрип затих, в комнате повисла тягостная тишина. Брат сидел сгорбившись, безвольно опустив плечи и молчал. Сердце моментально съежилось от жалости, но я взяла себя в руки и холодно спросила:

– Что случилось?

Не поднимая глаз, Олег пробубнил:

– Я уже объяснил. Нужны деньги. Десять тысяч. Долларов.

К тому, что Олег потребует денег, я уже была готова, но сумма меня потрясла! Раньше я могла покрыть его долги, спустив букинистам очередной раритет из дедовской библиотеки, но теперь...

Пока я ошарашенно молчала, в разговор вступил дед:

– Откуда взялись эти тысячи?

– Менты шмон устроили, товар конфисковали, теперь надо рассчитаться, – вяло пробормотал Олег, и суть случившегося стала проясняться.

Несколько месяцев назад брат вдруг загорелся идеей заняться торговлей. Я потратила много сил, доказывая, что при его коммерческих способностях начинание обернется крахом, но Олег упрямо стоял на своем. Кончилось тем, что он забрал у меня деньги, арендовал на рынке лоток и стал там пропадать целыми днями. Видя такую увлеченность, я даже начала питать робкую надежду, что брат наконец нашел себе занятие по душе. Что он влезет в авантюру с контрафактными дисками, мне и в голову не приходило, хотя, зная братца, должно бы.

– Ты торговал пиратскими копиями?!

– А ты что думала? «Родными»? Что б я на них заработал?

– Ты сознательно шел на риск?

– Все так делают!

– Если все так делают, почему попался именно ты?

– Не повезло!

Его раздражение оттого, что приходится отвечать на вопросы, росло с каждой минутой. К подобного рода унижениям Олег не привык. Обычно достаточно было намекнуть мне на трудности, и деньги безропотно выдавались. Источник их появления Олега никогда не интересовал.

– Ты безответственный тип! – забыв о том, что нужно держать себя в руках, вскипела я. – Знаешь же, у нас таких денег нет! И взять их негде!

Ни безответственным, ни тем более плохим Олег себя не считал. Свои неудачи он объяснял тем, что ему просто не везет. А если человеку не везет, родственники обязаны помочь.

– Золото продайте! – яростно сверкнув глазами, выкрикнул он.

Дед вздернул брови и с любопытством посмотрел на внука, а я обреченно вздохнула:

– Какое золото, Олег? Бабушкино колечко? Ты же понимаешь, оно ничего не стоит.

Странно, но обычно цеплявшийся к каждому слову брат спорить не стал. Воровато косясь на деда, он пробормотал:

– Про золото я просто так сказал. А выход есть! Нужно продать твою квартиру.

– Что?!

– Ну да! Мы не только долг отдадим, – глаза брата хищно блеснули, – но еще и на безбедную жизнь останется. Сама знаешь, сколько она сейчас стоит!

Всего я от Олега ожидала, но только не этого. Чувствуя, как темнеет в глазах, я вцепилась ногтями в подлокотники кресла. За что мне это? Да, брат живет, как ему хочется. Что ж, имеет право! Он уже взрослый! Только почему, нашкодив, Олег всегда бежит ко мне? Почему, не желая расхлебывать свои неприятности, взваливает их на меня? Оставшаяся с детства привычка? Но Олег уже вырос и его проблемы давно стали не детскими!

А Олег, стараясь побыстрее донести до меня свое предложение, между тем частил:

– Я все узнал! Это легко! Через фирму квартиры улетают за день! Правда, при срочной продаже риелторы забирают половину. Грабеж, конечно, но для нас выход! Долг отдадим! А ты переселишься сюда!

Изо всех сил стараясь не сорваться на крик, я подалась вперед:

– Забудь!

Анна

– Умер? – переспросила я.

– Погиб, – сухо поправила меня женщина. – Хулиганы избили, когда Шенк возвращался вечером с работы. Он умер, не приходя в сознание.

– И никто не вступился?

– Некому было. Петр домой ходил через луг. Там и днем ни души, а уж вечером...

– Извините...

Ответить она не пожелала. Снова занялась карточками, всем своим видом показывая, что разговор окончен. Только ведь я не могла уехать ни с чем!

– И все-таки я хотела бы ознакомиться с материалами! Теми, что касаются Захара Говорова.

Она оторвалась от карточек и, глядя мне прямо в глаза, отчеканила:

– Для работы в архиве нужно основание. У вас оно есть?

Тут она, грубо говоря, «загибала». Архив у них не секретный, и по существующим на сегодняшний день правилам доступ к его материалам мог получить любой, предъявивший паспорт. Но какой смысл спорить? У провинциальных городов своя гордость!

– А как же? – Я поспешно извлекла из сумки удостоверение члена Союза писателей и письмо на бланке одного малоизвестного издательства. И то и другое, конечно, липа, но за качество я не волновалась: выполнено было на совесть.

– Отлично, – кисло обронила женщина и громко крикнула: – Варя!

Из-за стеллажей моментально вынырнула худая, остроносая женщина:

– Чего, Вера Васильевна?

– Принеси из хранилища папки Захара Говорова.

Варя с любопытством оглядела меня с головы до пят и исчезла. Прошло минут десять, прежде чем она снова появилась и, с затаенным злорадством глядя на начальницу, объявила:

– Нет там ничего!

– Как? – пошла красными пятнами Вера Васильевна. – Ты хорошо посмотрела?

– А что смотреть, если полка пустым проемом зияет?

– Нужно было на соседних глянуть! Наверняка по рассеянности их не туда поставили!

– Глядела!

– Проверь старые запросы! Кто-то же эти папки брал!

– Конечно! – хмыкнула Варя. – Шенк, в августе!

– В августе? – нахмурилась начальница. – Петр погиб в августе!

– Точно! А за два дня до этого взял папки!

– Странно! Куда он мог их деть?

Варя скривила тонкие губы:

– Продал.

– Ты что городишь? – взвилась Вера Васильевна. – Петр был милейшим человеком! Умным, тонко чувствующим! Стихами увлекался! А уж как науке был предан! За копейки здесь корпел! Да и кому бы он мог продать?

– Насчет милейшего вам виднее, – пробормотала Варя. – А насчет того кому... Крутился возле него мужик. Я пару раз видела, как они с Шенком шептались.

– Чушь несешь, Варвара! Скорее всего, Петр взял папки домой, чтобы поработать, а вернуть не успел.

– Был и бы они у него – жена бы их давно вернула, – возразила Варя. – Зачем они ей? А раз не принесла, значит, и нет у нее ничего! И в столе у него ничего не было! Милиция смотрела! Точно говорю, продал их ваш милейший Петр! Коллекционеру заезжему!

– Глупости говоришь, – устало заметила Вера Васильевна.

Варя спорить не стала, но так выразительно поджала губы, что и дураку было понятно: с начальницей она не согласна. А та поднялась из-за стола и, бросив мне: «Ничем помочь не сможем», торопливо покинула комнату.

– Переживает, – без всякого сочувствия обронила Варя, глядя ей вслед. – У нее сестра была замужем за этим Шенком.

– И что теперь?

– А ничего! – пожала плечами Варя. – Вечером Вера Васильевна зайдет к сестре, ничего, конечно, не найдет, и на этом дело кончится.

– А мне что делать?

– Домой возвращайтесь! Слышали же, нет ничего! А хотите, подождите до завтра, вдруг папки найдутся! – с издевкой предложила Варя. – А на крайний случай, можете сами к Шенкам наведаться. Адрес я дам.

Чиркнув на бумажке несколько слов, она протянула ее мне и собралась исчезнуть, но я ее остановила:

– Минуту, у меня к вам просьба.

Варя с любопытством стрельнула на меня глазами:

– Да?

– Подготовьте мне справку по Ольговке. Хотя бы самую общую.

Варя расхохоталась: