Ключ к убийству - Урса Алекс

Несмотря на то, что внешне Анжело был абсолютно спокоен, Франсуа со своего места мог видеть каплю пота, медленно ползущую от виска молодого человека к щеке. Макияжа на лице теперь почти не было, и он казался много старше, чем в их первую встречу. Он больше не был болезненно оживлен. Его руки безвольно лежали на коленях, длинные пальцы слегка подрагивали. Он ни на кого не смотрел: ни на Франсуа, ни на Баселя, ни на Солюса, который сегодня лично вел допрос. Комиссар сидел прямо по центру стола, разделив собой подчиненных, что, как подозревал Франсуа, было сделано умышленно. Напротив, рядом с Анжело, сидел адвокат – немолодой коренастый мужчина. Единственной приметной деталью на его лице были массивные очки в роговой оправе. Его имени Франсуа не запомнил.

Солюс прочистил горло, но не успел он произнести и слова, как Анжело его опередил.

– Давайте покончим с этим как можно скорее. Я убил Ксавье. Я признаюсь. Это сделал я, – проговорил он скороговоркой и снова уставился на свои кисти, лежащие на коленях. Солюс внимательно посмотрел на него и вежливо кивнул:

– Хорошо. Но мы все же обязаны задать вам несколько вопросов об обстоятельствах дела, – объяснил он. – Не волнуйтесь, это не займет много времени. Расскажите, пожалуйста, что именно произошло в ночь убийства?

Анжело безразлично уставился в пол и размеренно заговорил:

– Мы приехали к Ксавье на квартиру. Выпили. Ксавье говорил о чем-то. Было поздно, я устал, был сильно пьян, и что-то у меня в мозгу перемкнуло. Такое бывало со мной и раньше, особенно во время выступлений на сцене, хотя память я раньше почти не терял. Так вот, у меня, видимо, помутился рассудок, я схватил со стены оружие из коллекции Ксавье и убил его. – Проговаривая эти слова, Анжело монотонно раскачивался. Его глаза были слегка прикрыты, словно он произносил сложный текст, рискуя вот-вот его забыть. Закончив, он перевел дух.

– Какое именно оружие из коллекции вашего продюсера вы использовали для убийства? – задал следующий вопрос Солюс.

Анжело пожал плечами. Улыбка, солнечная и яркая, больше не освещала его лицо, как в первый день, когда Франсуа увидел его. Его кожа была бледной, под глазами залегли глубокие тени, а губы приобрели сероватый оттенок. У Франсуа сжалось сердце.

– Я убил его той ужасной штукой, уж не знаю, как она там правильно называется, – бесцветно сказал Анжело.

– Полэксом? – спросил Солюс. «Что он делает? – с ужасом подумал Франсуа. – Он же подсказывает подозреваемому, что отвечать».

– Да, – согласно кивнул Анжело и неуверенно повел плечами, – наверное…

– И как вы это сделали? – вежливо улыбнулся комиссар. Анжело на несколько секунд задумался, а потом безразлично произнес:

– Я подошел, взял эту штуку со стены и стал наносить Ксавье удары. – Он еле заметно содрогнулся, очевидно, вспомнив ночь убийства.

– Сколько ударов вы нанесли? – спросил Солюс и снова что-то чиркнул в папке с материалами дела.

– Не помню, – равнодушно ответил Анжело, – наверное, много.

– И зачем вы это сделали? – кивнул Солюс. Он больше был похож на терапевта на приеме, чем на комиссара полиции на допросе подозреваемого.

– Не знаю. – Анжело с вызовом поднял на него глаза: – А вам еще не рассказали?

– Не рассказали о чем? – полюбопытствовал комиссар.

– Ну, о том, что я странный, неадекватный или вовсе сумасшедший? – Анжело внимательно рассматривал Солюса, словно хотел увидеть реакцию, вызванную его словами. Реакции, впрочем, не было – Солюс был тертым калачом. Франсуа вдруг ни с того ни с сего захотелось, чтобы Анжело взглянул в его сторону. Просто так. Но тот снова опустил голову.

– Почему вы сразу не признались в убийстве? – как ни в чем не бывало продолжил Солюс.

– Я ничего не помнил, – ровным голосом ответил Анжело.

– И когда же вы вспомнили? – мягко спросил комиссар.

– Сегодня утром, – все так же ровно и безучастно ответил Анжело.

– Я спрошу вас еще раз. – Солюс нахмурился и постучал ручкой по папке с документами. – У вас были причины убивать Ксавье Седу?

Анжело устало прикрыл глаза. Было видно, что все происходящее мучит его безмерно, но он собрался и все тем же бесцветным тоном объяснил:

– Нет, у меня не было причин убивать Ксавье, но у меня произошло какое-то помутнение рассудка. Мы можем закончить? – спросил он вдруг и добавил жалобно: – Пожалуйста, ну я же все вам рассказал.

– Я думаю, на этом действительно можно закончить, – подал голос адвокат.

Солюс подумал пару мгновений и кивнул:

– Да, конечно. – И встал из-за стола. Они втроем вышли в коридор. Франсуа без сил привалился спиной к стене и молча смотрел, как Анжело выводят из комнаты для допросов. Тот безучастно уставился себе под ноги, но стоило ему поравняться с Франсуа, как он встрепенулся, сделал рывок и схватил того за руку. Его омертвевшие глаза ожили. Холодные пальцы обвились вокруг запястья Франсуа. Басель и полицейский из конвоя сопровождения одновременно дернулись к Франсуа на помощь, но он остановил их движением руки, показывая, что все в порядке.

– Теперь вы отдадите мне мой ключ? – произнес Анжело темным, глухим и абсолютно чужим голосом. Франсуа хотел что-то ответить, но огромный шершавый ком встал у него в горле, не давая издать ни звука. Конвой настойчиво потянул Анжело дальше по коридору, и Франсуа ничего не оставалось, кроме как беспомощно проводить его взглядом. Он хотел вздохнуть поглубже, но кислород не поступал внутрь, словно кто-то пробил ему легкие. Перед тем как скрыться за поворотом, Анжело повернулся и кинул на Франсуа последний взгляд. Франсуа готов был поклясться, что в его глазах плескался животный ужас.

– Это не он, – сказал Франсуа, заходя в кабинет вслед за Солюсом. Тот молча бросил на стол папку с материалами дела, сел в свое кресло и посмотрел на своего подчиненного. – Он бы даже не поднял этот полэкс. Вы его видели? Он худой, как клюшка для гольфа. Да он тяжелее чашки кофе ничего не поднимет! Этот полэкс весит больше пятнадцати килограммов. А убийца нанес не менее тридцати ударов. – Франсуа старался говорить спокойно, понимая, что нельзя срываться на истерику. Солюс поставил локти на стол, сцепил пальцы и внимательно посмотрел на него. Франсуа перевел дух и продолжил, стараясь говорить медленно и убедительно: – Вывезите его на место происшествия. Проведите следственный эксперимент. Это все докажет.

Солюс опустил подбородок на сложенные замком руки и задумался. Франсуа понял, что ему так и не предложили присесть. Это означало, что разговор будет коротким.

– Отчасти ты прав, – сказал Солюс, – в своем нынешнем состоянии он, вероятно, не сможет поднять тяжелый предмет и уж тем более убить взрослого крепкого мужчину, – согласился он, прищурившись, – но в ночь убийства он мог находиться в состоянии аффекта или под воздействием мощных амфетаминов. А скорее всего, и того и другого. Эти факторы в совокупности дают людям нечеловеческую энергию и силы. – Солюс постучал по папке с материалами дела, лежащей перед ним на столе. – Вы с Роммом проделали хорошую работу. Есть свидетельства очевидцев, что последние полгода Бертолини принимал мощнейшие психотропные стимуляторы. Значит, в ночь убийства тоже, скорее всего, находился под их воздействием. И так как сейчас он эти препараты не принимает, проводить следственный эксперимент я не вижу смысла. Это ничего не даст.

– Да, но необходимые анализы при задержании взяты не были? – возразил Франсуа, не веря, что он своими руками собрал доказательства, подтверждающие вину Анжело. Солюс молчал. – Да бросьте, на орудии убийства даже нет его отпечатков. Разве вы не видите? Убийца не он.

Солюс молча пролистнул несколько страниц в толстенной папке. Найдя нужную, водрузил на нос очки в элегантной тонкой оправе и углубился в чтение.

– При задержании на запястьях Анжело Бертолини были намотаны какие-то платки или тряпки. Он мог использовать их, чтобы частично или полностью избежать отпечатков, например, схватить древко оружия, предварительно обернув его краем платка, или стереть отпечатки, или смазать, пусть даже случайно, – оторвался он наконец от кипы отчетов.