Тайна двух лагерей - Леонов Николай Иванович

– Опишите, как он выглядел, – попросил сыщик, пряча пистолет в кобуру.

– Да я его только со спины видел, товарищ полковник, – признался полицейский. – Рост выше среднего, как показалось, широкоплечий. Стрижка короткая, под ежик. Волосы чуть сединой тронуты. А одет… Джинсы обычные синие, чуть потертые, куртка летняя синяя чуть ниже пояса.

– Все, никаких больше примет? Обувь? Походка?

– Обувь не успел разглядеть. А, вот еще, товарищ полковник. У него пола куртки отвернулась, я заметил, что подкладка светлая. Светло-серая.

– Кроссовки на нем, – сказал подошедший эксперт из оперативной группы. – Новые, без ярко выраженных индивидуальных дефектов подошвы.

– Ладно, – Гуров подошел к оперативнику уголовного розыска, приехавшему с группой. – Я попрошу вас забрать в Управление гражданина Горбунова, на которого только что было совершено покушение. В дежурной части вас встретит следователь, который ведет это дело. Передадите Горбунова ему.

Гильза лежала на полу возле винтовки. Отпечатков пальцев, пригодных к идентификации, на оружии не обнаружилось. Скорее всего, киллер работал в перчатках. Собака след взяла, но довела кинолога только до дороги, где преступник, видимо, сел в машину. Камер видеонаблюдения в округе не оказалось, номер машины вряд ли кто заметил и стал запоминать. Гуров набрал номер Орлова.

– Потише, пожалуйста! – на кого-то прикрикнул в кабинете Орлов, потом снова заговорил с Гуровым: – Ну, что у тебя, Лев Иванович?

– Накосячил Лев Иванович, но все вроде бы обошлось, – проворчал Гуров. – Извини, Петр.

– Ну-ка, что стряслось? – потребовал Орлов, а потом, прикрыв трубку рукой, велел кому-то покинуть кабинет.

– Я забрал Горбунова из лагеря, а по пути хотел устроить ему прощание с сыном в клинике. Пойми, Петр, я не мог этого не сделать, я обещал. Это причина, по которой Горбунов будет давать показания.

– Ну заехал и заехал. И что? – голос Орлова стал зловеще настороженным.

– В Горбунова стреляли, но все обошлось. Киллера задержать не удалось. Сейчас на территории клиники работает опергруппа ГУВД.

– Да уж, – пробормотал Орлов. – Считай, что повезло тебе. Кто стрелял, установить удалось? Есть предположение?

– Один из полицейских из смены, которая несла службу в клинике, описал человека со спины. Я полагаю, что это был Шаров. Тем более что Шарову выгоднее всего убирать свидетелей. Без показаний Горбунова вся история с гибелью Максима Смирнова не более чем несчастный случай.

– Отправь Горбунова с опергруппой в Управление. Я позвоню, чтобы его приняли и туда выехал следователь. Это все?

– Нет, Петр, не все. Шаров убьет Зотова. Ему терять нечего, а на Зотова можно многое свалить или, наоборот, откреститься от него. Он не знает, что у нас есть доказательства преступной связи. А еще Зотов, когда мы его прижмем, сдаст Шарова с потрохами и будет держаться позиции, что ничего не знал о методах, которыми пользовался бывший майор Шаров.

– Черт, если ты, как всегда, прав, то дела наши плохи! – взорвался Орлов. – Где сейчас может быть Зотов?

– Позвони ему в офис, позвони на стройплощадку, на городскую квартиру и в загородный дом. Я постараюсь найти его по телефону, который он мне дал сам во время знакомства, или через Сотникову. Она может знать, где он бывает, где обедает. И еще, Петр. Пусть наш спецназ пришлет пару снайперов. Пусть будут готовы выехать на место по моему звонку.

И все-таки положение спасла именно Эльвира Сотникова. В самый последний момент она вспомнила про «Рыбзавод № 1».

– Лев Иванович, я вспомнила! – как только Гуров взял телефон, взорвалась женщина. – Я забыла, а теперь вспомнила! Зотов возит туда самых важных гостей или женщин. Наша фирма готовит документы по совместному проекту Зотова и одной питерской дамы. Я не помню ее фамилии. Они сегодня встречаются. Думаю, что обязательно там.

– К лешему ее фамилию, – прервал словесный поток сыщик. – Куда он ее повезет, что это за место?

И тут Элла стала с восторгом рассказывать про каскад прудов, в котором местный фермер разводит форель. И название для своего хозяйства он придумал помпезное – «Рыбзавод № 1». Только что пойманная и зажаренная форель была удивительно вкусным блюдом и недешевым. А уж в сочетании с хорошим вином, овощами из своего же хозяйства… в общем, место это было привлекательным. Каждый столик – не просто столик, а небольшая беседка, увитая плетущимися розами. И из каждой беседки прекрасный вид на пруды и заросшие ивами берега.

Гуров погнал машину к прудам, а сам уже представлял в голове, какая прекрасная мишень – человек, сидящий за столом в отдельной беседке, а вокруг ни тебе дачных строений, ни городской застройки, ни действующих производственных ландшафтов. Выбирай любое место и стреляй. Набрав номер Орлова, Гуров продиктовал адрес и ориентиры, сообщив, что на месте он будет через двадцать минут.

– Ты хоть до него дозвонился? – на всякий случай спросил Орлов.

– Дозвонился, – буркнул Гуров. – Он ответил. Заявил, что у него важная встреча и чтобы я позвонил, как и договаривались, в конце недели. Я и добавить больше ничего не успел. Я хотел еще раз позвонить, смс отправить с предупреждением, но Зотов просто отключил телефон.

Вдали показались пруды, а потом Гуров свернул возле указателя на фермерское хозяйство. Он уже прикидывал план своих действий. «Пока я бегу к беседке, где он сидит и наслаждается свежей форелью, мне придется определить наиболее вероятное место нахождения стрелка. Потому что придется свалить Зотова на пол и прикрываться хоть столом, хоть чем. Если там столы, конечно, не вкопаны ножками в землю. Пока приедет спецназ, пока окружит и начнет прочесывание, пока снайперы займут позиции и будут в оптику просматривать все кусты и заросли ивняка, мне придется лежать на Зотове и объяснять ему, кто я такой и что мне от него нужно. А заодно и то, чего от него нужно Шарову. Вырастил, вскормил монстра на своей груди. Думал, все ему преданы и по гроб жизни благодарны. Нет, дружок, есть люди с вывихнутой психикой, которые хотят править миром, пусть и негласно, да еще и за твой счет, за твои денежки. «Невидимка Первый»! Так, кажется, в романе у Герберта Уэллса!»

Въехав под вывеску фермерского хозяйства, Гуров свернул сначала на парковку и тут же увидел машину Зотова. «Ну, хоть тут немного повезло!» – подумал сыщик. Беседок было штук десять, и стояли они в живописном беспорядке по берегу прудов. Еще с десяток беседок ютились левее, в низинке. Видимо, там совершенно иная тема отдыха. Да и беседки там были пусты. Оглядевшись по сторонам, Гуров так и не увидел, кого бы расспросить про Зотова. Личность известная, здесь частый гость. Могут и знать. Можно в бинокль рассматривать беседки, но из-за розового плетения он не видел и половины людей. Даже не знал, во всех ли беседках обедают гости. Можно взять бинокль из бардачка, но это потеря времени.

– Вам помочь? – к машине подошел охранник с эмблемой какого-то предприятия и без кобуры.

Этот не помощник, подумал Гуров. Он показал на машину Зотова и спросил:

– Вы знаете этого человека? В какой он беседке сейчас обедает?

– Простите, но такого рода информацию я не уполномочен вам предоставлять. Я же не знаю, может быть, этот человек не хочет с вами общаться.

– Захочет, – пообещал Гуров и, захлопнув дверь машины, резко тронулся с места.

Через две секунды он снес бампером легкий шлагбаум, который препятствовал въезду машин на территорию отдыха. Точнее, даже не препятствовал, а просто обозначал границы территории. Охранник что-то кричал и бежал следом, размахивая руками. Откуда-то выбежал оторопевший мужчина в костюме. Возможно, администратор, а может, и хозяин. Две девушки в белых передниках, с подносами, быстро перебежали путь перед машиной. Лишь бы никого не задавить, подумал сыщик, а сам прикидывал, откуда может стрелять Шаров. Как легко он бросил снайперскую винтовку в клинике! Значит, есть еще одна. Откуда такой арсенал? Вот вам и пища для размышлений, товарищи полицейские. Ищите еще загадочные убийства из снайперских винтовок, нераскрытые ищите. Вот откуда могут у них ноги расти. Если у человека на руках две винтовки с оптикой, то реальнее всего, он решил еще и на заказных убийствах деньги зарабатывать. Шаров, у тебя совсем крыша поехала? Ты же не на Сицилии!