Ознакомительная версия. Доступно 29 страниц из 145
Глаза у Элины смешно округлились, и она чуть не подавилась блинчиком.
– Ты покашляй, покашляй, – испуганно забормотала баба Надя, колотя девушку по спине.
– Потише! Вы мне так позвоночник сломаете! А потом вытащите органы…– засмеялась Элина сквозь кашель.
– Прекрати! – взвилась баба Надя, вне себя от злости. – Может, это ты и накаркала своим паршивым языком? Разговорилась! Когда ты молчала, гораздо лучше было!
Элина на бабу Надю не обижалась, тем более теперь. Следователь из города ей самой очень не нравился. Мысли у него были сильно запутанные и непонятные, темные, как пасмурный день.
– Ерунда это все, – сказала она, откашлявшись. – Иван утонул. Это следователь его убил. Когда лед на озере растает, труп всплывет.
– Совсем рехнулась девка! – подумала баба Надя, но виду не подала.
Единственным здравомыслящим человеком она считала себя, и защитить доброе имя семьи было ее долгом. Всем остальным такая трудная задача не по зубам! Она не позволит поливать грязью себя и своих внучек! На мужиков надежды никакой, – Иван слаб умом, Илья стар, а Горский скрывается от полиции. Так что помощников у нее нет и не будет. Ну, да ей не привыкать! Что-что, а воевать она умеет! И с людьми, которые немного не в себе, она тоже справится, – опыт у нее есть.
– Знаешь, что? – сказал она Элине на ухо. – Ты пока никому не говори, что Ивана следователь убил. А я схожу в село, позвоню в Харьков! Узнаю, откуда этот Игорь Петрович? Кто его к нам послал?
– Ага, – заговорщически кивнула девушка. – А что мы ему скажем?
– Скажем, что надо сходить Илью проведать! Один совсем старик, мало ли, что… А к вечеру я вернусь!
Эта мысль пришла к бабе Наде во время поедания приличной порции картошки, тушеной с мясом, которую она вчера приготовила на ужин. Запивая картошку простоквашей, она вспомнила, что в Харькове живет родная сестра ее покойного мужа, и что ее супруг работает где-то «в органах» большим начальником. Пусть узнает, что за следователь появился в лесном доме, и какого рожна ему надо? Этого Игоря Петровича надо остановить, а то он опозорит всю их родню! Надо же, что выдумал! «Преступный синдикат»!
Баба Надя слазила на чердак, достала Ивановы охотничьи сапоги, чтобы не промочить ноги, быстро оделась и выскользнула из дома. В лесу снег не растаял, а только немного осел и почернел. Идти по дороге было нелегко, а когда она свернула в лес, и вовсе невозможно. Но баба Надя знала, как ей быстрее добраться до остановки сельского автобуса, и через полтора часа, уставшая, но довольная, она уже ехала в электричке. Полупустой вагон мотало из стороны в сторону, он дребезжал и гремел на стыках. В щели окон сильно дуло. Баба Надя закуталась в платок, задремала и проснулась уже у самого вокзала. Она сказала Элине неправду, что будет звонить. Не хватало еще, чтобы телефонистка разболтала все, что с таким трудом удавалось до сих пор скрывать! Лучше самой съездить в город и узнать на месте, что к чему…
День в Харькове прошел, как во сне. Обратная дорога показалась значительно короче, и только последний переход через лес дался ей с большим трудом. Когда показались слабо освещенные окна ее жилища, уже совсем стемнело. Баба Надя открыла дверь дома и упала на лавку. Она очень утомилась, переволновалась, но не зря. Новость, которую она привезла из города была неожиданной и пугающей: никакого следователя в лесной дом никто не посылал, про исчезновение Ивана ни от кого заявлений не поступало, а об Игоре Петровиче никто не слышал. Такого сотрудника не было ни в районной, ни в областной прокуратуре.
Дело принимало совершенно иной оборот.
Лида и Элина сидели на кухне, разговаривали, а следователь что-то писал у себя в комнате. Баба Надя решила пока ничего «дудкам» не говорить, а то они всю ее затею испортят, и не дадут ей вывести Игоря Петровича на чистую воду.
– Ах, негодник! Самозванец чертов! – поносила про себя «следователя» баба Надя. – Ишь, ты! Гришка Отрепьев [20] выискался! Ну, погоди у меня! Я тебе покажу «банду»! Милиционером прикинулся, а сам, видать, решил иконы украсть… Они немалых денег стоят. Готовился как следует, все разузнал про Ивана, Аленку, и явился. Думал, на дураков напал!
Игорь Петрович сделал вид, что поверил в причину отлучки бабы Нади. Он вел себя, как ни в чем не бывало, и съел на ужин гору вареников со сметаной. Аппетит у него был на диво хороший. Он либо действительно ничего не подозревал, либо умело притворялся.
– Ну, ничего, теперь я с тебя глаз не спущу, – думала баба Надя, улыбаясь и подкладывая «следователю» то сметанки, то соленых грибков, то вареньица к чаю. – Кушайте на здоровье! – ворковала она. – На сытый желудок сладко спится!
Когда все разошлись по комнатам, баба Надя села на свой любимый сундук и задумалась. Кто же ты такой, Игорь Петрович, следователь из прокуратуры? Зачем явился в лесной дом? Если иконы украсть, то…
Баба Надя задула свечу и сняла тапочки. Босиком по дому можно ходить абсолютно бесшумно. Она некоторое время постояла на кухне, затаив дыхание и прислушиваясь. Тихо потрескивали, догорая, дрова в печке; по крыше мерно постукивал дождь со снегом. К ночи разыгралась непогода. Удачно она успела из города вернуться!
Комната «следователя» располагалась на первом этаже, рядом с большой горницей. Дверь в нее была плотно закрыта. Баба Надя босиком прокралась в коридор и снова затаилась. Из комнаты Игоря Петровича раздался странный шорох. Она пожалела, что не захватила с собой бутерброд с мясом и соленым огурцом, – сейчас бы он пригодился. Может, за едой ценная мысль пришла бы в голову!
Шорох повторился. Глаза у бабы Нади привыкли к темноте, а страх обострил чувства до предела. В двери, за которой она наблюдала, образовалась небольшая щелка… расширилась… и из нее выплыла темная фигура. Именно выплыла, потому что движения у нее были плавные и бесшумные, как у бесплотной тени. По росту и тщедушности баба Надя без труда узнала Игоря Петровича. Что он собирается делать ночью в доме? Грабить? Но таких возможностей у него было хоть отбавляй, однако, до сих пор он ими не воспользовался.
