Обжигающее солнце (СИ) - "Taeriya"

— Всё хорошо, малышка, расслабься, я рядом. — поймав за плечи, тихо сказал Намджун, а затем уложил сонную меня обратно на подушку. — Спи спокойно, ведь сейчас ты под моей защитой. — немного грубым голосом добавил он, ложась рядом, и я успокоилась, а положив голову на грудь парня, снова задремала, слушая стук его сердца.

Сокчо, домик у побережья, утро…

Спать подольше — это словно моё хобби, но сегодня я проснулась намного раньше охранника Кима, и пока делала для него завтрак, на телефон парня пришло сообщение. Я обычно не лезу в чужие переписки, но в этот раз интерес победил воспитание. Управляющий Чхвэ решил напомнить своему хубэ, чтобы тот не пускал меня пьяную за руль, ведь решил, что я поехала в Сокчо для выплеска своих эмоций в ночных клубах.

Блин, вдруг так захотелось грубо ответить Юджину, ведь больше других он бесил меня своим предвзятым отношением. Этот мужчина всегда приписывал мне чужую вину, как недавно, перед началом нашего с Кимом путешествия. Управляющий Чхвэ пытался скинуть на меня аварию, к которой я непричастна. Имя Дженмин, видите ли, показалось ему знакомым.

— Пф…

Хотя, постойте. На секунду я застыла возле плиты, которую никак не могла включить, ведь по воле случайности сложила описание двух вроде разных историй. В тот же момент меня как будто что-то прижало к полу, и в мыслях всплыли собственные предположения, от чего сердце замерло. Схватив со стола свой телефон, я вышла на улицу и дрожащими руками набрала номер Чхвэ Юджина. Только бы все эти домыслы оказались глупой игрой моего разума и больше ничем. Нет, это не может быть правдой, всего лишь совпадение.

— Доброе утро, госпожа. Вы мне звоните первой, значит, влезли в проблемы, что на этот раз? — управляющий Чхвэ имел своё представление о младшей дочери начальника, и оно не менялось долгие годы.

— Всё в порядке, аджоси, я звоню спросить вас о том, о чём мы говорили за день до отъезда в Сокчо. Вы помните, пострадавшая в аварии девушка — Дженмин? Можете сказать мне её фамилию или ещё какие-нибудь мелочи, которые помните о ней? — я тараторила, ведь была очень взволнована.

— С чего вдруг вы о ней вспомнили? Совесть замучила? — только он мог такое спросить, у других не хватает смелости.

— Аджоси, пожалуйста, расскажите всё, что знаете, а потом можете язвить. — сосредоточена только на этом, я не могла злиться на Юджина.

— И зачем вы спрашиваете сейчас, если тогда сбежали? — он задал странный вопрос, чем только больше меня запутал.

— Её полное имя, аджоси? — чуть громче сказала я, ведь ужасно хотела услышать опровержение данному совпадению.

— Ким Дженмин. Почти два года назад она училась на государственного служащего, но сейчас, по вашей воле, её существование ограничено коматозным сном. Вы ведь и сами должны помнить, как сбили девушку на машине своей сестры? В дождливые ночи аварии случаются очень часто, но как вы могли не помочь ей и просто уехать? Мало того, так ещё и всю вину скинули на водителя Муён, воспользовавшись его долгами у ростовщиков, а сами сбежали в Америку. Ни одна ваша истерика этого не оправдает. Но почему вы делаете вид, словно забыли о случившемся? Думаете, кроме ваших родителей больше никто не знает, что вы наделали? Ошибаетесь. — управляющий Чхвэ наконец высказался, ведь эта якобы правда слишком долго не давала ему покоя, но, увы, поделиться ею хотя бы с кем-то мужчина не мог.

— В какой больнице она лежит? — возможно, стоило опровергнуть убеждения Юджина. Но зачем? Он мне никто.

— Неужели вздумали раскаяться о содеянном? А толку? Этим вы не заставите девушку прийти в себя. — мою сдержанность управляющий Чхвэ принял за подтверждение его слов, и только. Но он не подозревал, в каком сейчас состоянии я была.

— Аджоси, название больницы? Пожалуйста. — Юджин подкинул мне ещё кучу совпадений, но больше его обвинений в мою сторону пугало то, что пострадавшая девушка могла быть сестрой Намджуна. И как я раньше не сопоставила эти факты?

— Клиника Асан в Сонгпагу. Но я бы на вашем месте и нос туда не совал, иначе господин Ынсон придёт в бешенство. Собственно, родители Дженмин тоже не обрадуются вашему появлению, они знают, что по воле господина Гу наказали не того. Ваш интерес может навлечь большие проблемы. — вот и причина, из-за которой управляющий Чхвэ держал язык за зубами.

— Вы не на моём месте аджоси, не были и никогда не будете. — съязвила я, а затем сбросила вызов.

Сейчас в моей голове была полная каша, из-за чего уже тряслись не только руки, но и всё моё тело. Увы, процент вероятности того, что девушка, о которой говорил Юджин, и сестра Джуна — один и тот же человек, был слишком велик. Но тогда его сближение со мной может оказаться намеренным, ведь если управляющий Чхвэ уверен в моей виновности, он так точно. И всё же, почему я? Почему все считают меня виновной в том, чего я не делала?

Нужно прийти в себя, чтобы верно проанализировать всё это. Но как? Я даже спокойно мыслить не могу в том состоянии, в котором нахожусь сейчас. Вместе с телефоном, который сжимала в руках, я подавляла внутри себя истерику, которая была готова вырваться наружу. И тогда мой взгляд на мгновение застыл, уставившись в бескрайнюю даль синего моря, а затем прерывистыми потоками воздух из лёгких вышел наружу вместе со слезами. Присев на ступеньку открытой веранды, я продолжала реветь из-за боли, что сейчас разъедала моё сердце. Сложно быть сильной и безразличной, когда весь мир против тебя.

От ушей Намджуна мой тихий плач спрятали звуки бушующих волн и морской ветер. В этот момент я боялась только одного — того, что наша с ним любовь окажется ненастоящей, фальшивкой, иллюзией. Неужели и он считает меня виновной в той аварии? Господи, после стольких предательств я до сих пор остаюсь наивной дурой, смешно даже.

И всё же я дура, но не убийца, избежавшая наказания. А если это не моя вина и не вина водителя Муён, тогда чья? Кто виновен в том, что случилось с Дженмин? В данный момент я отказывалась принимать предательство любимого человека, поэтому полностью сосредоточилась на другом.

После того, как я успокоилась, мне пришлось вернуться в съёмный домик, где Намджун продолжал мирно сопеть. Переодевшись из его большой футболки в одежду потеплее, я отключила телефон, тихо собрала свои вещи, забрала ключи от машины и покинула дом. Бесполезно отрицать это, но да, я сбежала, ведь не смогла бы удержаться от вопросов Киму, ответы на которые сделали бы мне только больно. Сев за руль чёрного Мерседеса, я выехала из города Сокчон и по пути в Сеул ни разу не останавливалась, всю дорогу размышляла о том, кого мог папа прикрыть в той аварии. Но, как ни крути, подходящий вариант оставался один.

Белую Ауди Ынсон подарил Муён, когда та ещё училась в университете, но она редко ездила на ней, разве что когда хотела побыть наедине. Поэтому на её машине почти никто не ездил, не считая меня, конечно. Возможно, онни и сбила ту девушку, но как принять то, что она сбежала с места преступления, а свою вину перекинула на других? Это же фигня полная.

Сестра не была такой бессовестной, она при жизни и мухи не обидела, а если в чём-то считала себя виновной, всегда просила прощения. Есть два варианта: или я не знала настоящую Муён, или её кто-то заставил изменить правду? Тот, кому это под силу, кто больше всего не желал обнародования случившегося, и чья жизнь могла в корне измениться. Да, папа никогда не видел границы, которые нельзя пересекать.

Сеул, район Сонгпагу, больница Асан…

— Извините, а в какой палате лежит Ким Дженмин? Мы с ней учились вместе, и я хотела бы навестить её.

Пришлось соврать, чтобы мне помогли. Но всё же я до последнего надеялась, что существуют две Дженмин с фамилией Ким и похожими обстоятельствами, в которых они обе оказались одновременно. Знаю, полный бред.

— Эта девушка, должно быть, была очень хорошим человеком, если спустя столько времени её всё ещё навещает так много людей. — тараторила медсестра, согласившаяся провести меня на нужный этаж.