Остров душ - Пуликси Пьерджорджо

– Это ты? – пробормотал дед.

Бастьяну накрыл его руки своими. Кожа была настолько тонкой, что были видны вены и сухожилия. Эти руки идеально символизировали прошлое и будущее Ладу.

– Да, mannoi… Как дела?

– Как у человека, ожидающего смерти.

Бастьяну улыбнулся:

– Ты говорил это и в прошлом году. И в позапрошлом…

– На этот раз все по-другому. И ты это знаешь.

Другие в таких условиях давно дали бы себе умереть. Но не его дед. Эта упрямая привязанность к жизни выражала еще более лихорадочную настойчивость, чем просто бегство от боли: он хотел быть уверенным, что оставит тысячелетние традиции хранителей Богини в надежных руках. Пока у него не было неопровержимой уверенности в этом, он никогда не сдался бы своей кончине.

– Я знаю, – только и сказал Бастьяну.

– Где твой сын?

Внук подумал, нужно ли ему соврать в ответ. Он не сомневался, что, если сделает так, старик заметит. Пришлось сказать правду.

– Он наказан. Он поставил под сомнение мой авторитет, а значит, и твой.

В измученном дыхании старика Бастьяну почувствовал горечь и досаду. Если б в тот момент сын был рядом, он сломал бы ему руку, чтобы заставить его заплатить за страдания Бенинью Ладу. Этот человек вырастил его: для Бастьяну он был божеством во плоти.

– Ты помнишь, как впервые пошел со мной? – спросил старик с улыбкой на лице.

– Конечно, mannoi.

– Сколько тебе было лет?

– Меньше четырнадцати. Ребенок.

– И все же в тебе была стойкость мужчины. Лезвие не дрогнуло ни на миллиметр. И маска танцевала на твоем лице из-за того, что была велика. Сегодняшняя молодежь другая, они слабее. Вот что нас убивает.

– Он будет быстро зреть. Я позабочусь об этом, клянусь.

– Есть только один способ сделать его зрелым, и ты его знаешь.

Бастьяну легонько погладил его по рукам, чтобы успокоить.

– Я знаю, и я сделаю. Клянусь. Отдыхай, чтобы завтра встать пораньше.

Бенинью прохрипел, как будто его внук пошутил. Когда Бастьяну выходил из комнаты, хриплый голос деда заставил его остановиться.

– Бастья, расскажи мне… Напомни, каково это – спускаться туда и смотреть на нее. Ты не представляешь, сколько я бы отдал, чтобы увидеть ее в последний раз.

Бастьяну вернулся, встал на колени на деревянные доски, наклонившись к деду, и попытался рассказать ему о животных ощущениях, которые вызывала близость к Богине. Бенинью, слушая его, улыбался, погрузившись в воспоминания. Он как будто не замечал, что, пока внук говорил, сжимая его руки, обильные слезы омывали его иссохшее лицо.

Глава 69

Проспект Поэтто, Кальяри

Было трудно представить себе утро хуже этого: кто-то выложил прессе все.

С глазами, все еще опухшими после бессонной ночи, проведенной между горой Арчи и управлением, Ева уставилась на изображения. Мара отправила их после того, как позвонила, чтобы сообщить «хорошие новости».

– Извини, что разбудила тебя, но кто-то саботировал расследование, рассказав все СМИ, – сказала Раис несколькими минутами ранее.

– Что это значит? – недоверчиво ответила Ева.

– Все что угодно, черт возьми… Заткнись. Я пришлю тебе несколько фотографий, чтобы ты сама посмотрела. Потом перезвоню.

Она прислала ей изображение с первой страницы главной газеты острова. «Серийный убийца вернулся, чтобы нанести новый удар. После убийств 1975 и 1986 года в святилище Серри нашли новую жертву. Идет охота».

– Черт… – прошептала Ева, резко проснувшись.

«Долорес Мурджа – жертва, найденная у священного колодца Санта-Виттория-ди-Серри. Девушка, исчезнувшая неделю назад, была убита ночью во время жуткого ритуала».

– Какого хрена…

И еще хуже:

«Над островом нависла тень ритуальных убийств. Создана спецкоманда для выслеживания убийцы, вернувшегося спустя тридцать лет. Полиция бродит во тьме».

В центре страницы выделялось зернистое изображение – любительское, но очень cильное – трупа, окруженного людьми из отдела убийств; оно выглядело как фото с мобильного телефона, но очень эффектно передавало тревогу копов по поводу тела Долорес. Съемка человека, присутствовавшего на месте преступления, в этом не было никаких сомнений. А в то утро в Серри были одни копы.

– Сукины дети… – встревоженно прошептала Ева. Статья не была подписана: это означало, что газета защитила своего корреспондента, использовав законодательство о защите профессиональной тайны и сделав практически невозможным опознание «крота».

Телефон завибрировал. Снова Раис. Она прислала ссылки на сайты газет острова: все трубили об убийстве. Ева знала, что менее чем через час пресс-релиз станет вирусным, пересечет Тирренское море и распространится, как лесной пожар, по всему полуострову вплоть до Виминала [101], откуда начнется давление на полицию провинции, что сильно усложнит задачу.

– Алло? – сказала она, отвечая напарнице.

– Ты видела это паскудство? Они сослались на нераскрытые преступления.

– Угу. Ты подозреваешь кого-то конкретного?

Мара фыркнула:

– Это действительно мог быть кто угодно… Кальяри – маленький провинциальный городок, здесь никогда ничего не происходит. Крупные убийства случаются каждые восемь или десять лет, к большому сожалению газет. Эта секретная информация, и если ее хорошо продать, ты можешь закрыть кредит на машину и у тебя еще останутся деньги, чтобы свозить семью в отпуск вместе с собакой и купить подарочки жене и любовнице. Ты прекрасно знаешь, какие гроши мы получаем…

– Здесь нечто большее, чем коррумпированный полицейский, Раис. Сначала кто-то предупреждает Мелиса и его людей, теперь эта хрень в газетах…

– И мы с минуты на минуту ожидаем известий об аресте неонурагистов и ордере на арест лидера секты.

– Это будет просто вишенкой на торте.

– Если б дела обстояли так просто, радость моя…

– Что ты имеешь в виду?

– Попробуй посмотреть на вещи с другой точки зрения: кто мог мстить своим коллегам из отдела убийств за то, что был отстранен от расследования? Кто имел терки с руководством, потому что их засунули в подвал разбирать пыльные дела?

– Дерьмо. Ты же не хочешь сказать…

– Конечно хочу. Угадай, кого, должно быть, материт спецкоманда?

– Но мы тут ни при чем!

– Поди объясни им…

– Кто-то настраивает всех против всех, – сказала Ева. – Хочет саботировать расследование.

– Эй проснись! Это уже сделано, Кроче.

– …

– Ты тут?

– Да. Что будем делать?

– Узнаем правду, найдем того, кто нас загнал в угол, и отплатим ему с процентами, – сказала Раис. – Под процентами я имею прибивание его яиц к двери отдела убийств.

Кроче улыбнулась:

– Приму душ – и в управление.

– С меня гвозди и молоток. Увидимся там, – сказала Мара.

Ева разделась перед фотографией Долорес Мурджа, висящей на стене, и направилась в ванную. Когда мобильник завибрировал, она вернулась, думая, что это снова Раис.

Но нет. Это был он.

Кроче несколько секунд смотрела на мигающий мобильник, затем отвернулась, а тот все продолжал звонить.

Глава 70

Земли Ладу, Верхняя Барбаджа

Ледяная струя воды из насоса резко разбудила его, заставив подпрыгнуть.

– Просыпайся, – произнес отец. – У тебя было время подумать?

Микели присел в углу коровника, грязный от навоза и сена, окруженный роем мух; его взгляд был потерянным и испуганным. Он не верил, что отец мог зайти так далеко. Его дяди связали ему руки за спиной, а затем приковали за лодыжку к кольцу, прикрепленному к стене, как животных, которые размахивали хвостами и мочились в нескольких дюймах от его лица. Запах, наполнявший коровник, был отвратительным. Судя по кашице в каменном желобе, его, должно быть, вывернуло несколько раз. Трудно будет забыть только что прошедшую ночь.

– Ты мне ответишь или оставить тебя здесь на весь день? – Бастьяну подталкивал его, а его дяди, молчаливые и суровые, как гранитные статуи, мрачно смотрели на племянника.