Убийство в заброшенном поместье - Скиллаче Брэнди

Он встал и протянул руки охраннице, которая подошла к нему с наручниками. Тем временем Флит поднялся и пошел на выход, и МакАдамс приготовился последовать за ним. Он уже почти выходил (а Флит уже шел по коридору), как Джек внезапно расхрабрился, вот только храбрость эта была пополам с ядом.

– Что, повесить на меня снова пытаетесь что-то?

На этот раз Джек реально плюнул, прямо МакАдамсу в ноги:

– Ублюдки вы все продажные. Продажные и грязные.

МакАдамс прикоснулся к шляпе, которую он не надел:

– Приятно оставаться, Джек. Наслаждайся сигаретами.

До дома Флита на Стэмфорд Бридж они доехали молча. МакАдамс молчал, поскольку был погружен в свои мысли, а Флит молчал, поскольку МакАдамс его игнорировал. Упоминание о шантаже задело Джека за живое, если вообще не шокировало. А вот убийство его, напротив, не заинтересовало. Да, он сам отбывал наказание за убийство. МакАдамс покачал головой. Связи были. Он их просто не видел. Снова.

– Здесь налево, пожалуйста, – сказал Флит. Мак-Адамс остановился напротив ряда приземистых таунхаусов из коричневого кирпича.

– Двухуровневый? – спросил МакАдамс. – Выглядит довольно просторным.

Флит отстегнул ремень.

– Жаль, что беседа с Джеком прошла впустую, но вы еще можете хорошо провести время в Йорке. – Как правило, время, проведенное в Йорке, МакАдамс не считал хорошо проведенным. Но причиной тому был мрачный отпечаток личной трагедии. По большей части. Центр города всегда казался ему частью исторического сериала «Би-би-си». Шемблз [43], с ее старыми зданиями, кривыми окнами и перекошенными карнизами, словно сгибалась под тяжестью лет.

Летом по узким улочкам Йорка было не пройти из-за наплыва туристов, на половине которых можно было увидеть реквизит из многочисленных магазинчиков, торгующих подделками под «Гарри Поттера». МакАдамса это все не привлекало. Разве что выдавалась спокойная пятница, когда никто не рисковал гулять в холодную и сырую погоду.

МакАдамс припарковался на Бутхэм Роу и с удовольствием прошелся до цветочного магазина на Дэвигейт. Причина у него была, говорил он сам себе, – спросить о цветах на похоронах. Но едва он открыл дверь, как на него обрушился ни с чем не сравнимый аромат подрезанных стеблей и черенков, и память отбросила его назад по меньшей мере на пять лет.

– Джеймс! Глазам поверить не могу. – Энни вышла к нему, держа в руках охапку тепличных бегоний. Она положила их на прилавок, и сразу стало видно, как фартук обтягивает ее выпирающий животик, намекающий на середину срока. – Тебе стоило позвонить заранее, мы могли бы с Эшоком посидеть за обедом!

Она и раньше его приглашала. И на обеды, и на ужины. Да и Эшок был вполне приятным человеком. Но, как обычно, такие проявления доброты вызывали у Мак-Адамса приступы неловкости.

– Дела, дела, и, боюсь, никаких развлечений, – сказал он. Энни смахнула пыльцу со своих каштановых волос.

– Это не проверка?

– А когда это я проверками занимался?

– Ты просто ужасный лжец, Джеймс МакАдамс. – Энни облокотилась на прилавок. – И чем же скромный флорист может вам помочь?

Она была права насчет лжеца – он врал, особенно если дела не касались его работы. И он почувствовал странное облегчение от того, что с любезностями было покончено.

– Полагаю, ты слышала о смерти Сида Рэндлса? – спросил он. Меж бровей у нее появилась легкая морщинка.

– Тот разнорабочий. Помню его. Это же он помогал нам с садом как-то раз?

МакАдамс вздрогнул – Сид действительно помогал с садом и все время называл Энни «сладенькая».

– Тот самый, – сказал он. Она ему нежно улыбнулась.

– Ты же его хорошо знал?

– Как оказывается, не очень-то и хорошо, – вздохнул МакАдамс. – А сейчас я пытаюсь вычислить, где скрывается его первая бывшая жена, которая на похороны приехала с лилиями. С огромным букетом. В Абингтоне она их точно не покупала, и насчет ее адреса в Ньюкасле у меня возникли сомнения.

– Так ты и правда по делу? Прямо не знаю, польщена я этим или нет.

Энни похлопала по монитору.

– Очень жаль, но у нас так много заказов, и лилии на похороны берут часто. Может занять время.

– Понятно. Если выяснишь, кто их покупал, можешь позвонить Джо? – сказал МакАдамс.

– Джо? – спросила Энни, и только тогда МакАдамс понял, что ошибся.

– Не ей. Извини. Позвони Грин. – Он вообще не думал о Джо, черт побери. Как у него только ее имя вылетело? – Позвони Шейле Грин, если надо, я дам ее номер.

– Не надо. – Губы Энни изогнулись в кривой улыбке – верный знак того, что победа за ней. – Ну и что это за Джо?

Лицо МакАдамса при этом вопросе больше всего было похоже на лицо истукана с острова Пасхи.

– Так, по делу проходит. Джо Джонс – владелица коттеджа, где убили Сида, – она его там и нашла.

– Она. Хмм. – Энни потерла подбородок указательным пальцем. – Обычно ты не путаешь своих подозреваемых и подчиненных.

– Энни… – МакАдамс провел рукой по лбу. – Все совсем не так.

Энни обошла прилавок, потянулась к нему и расправила помятый воротник плаща.

– А ты не думал, Джеймс, что когда-то должно быть именно так? С кем-нибудь? Когда-нибудь? – Она отступила назад, как бы любуясь делом своих рук. – Знаешь, пора бы уже.

– Ты Шейле позвони, оставь для меня сообщение, – повторил МакАдамс. Энни улыбнулась:

– Конечно.

– И ты не будешь ее расспрашивать о моей личной жизни?

– Только на этот раз. – Энни подмигнула ему. И стала снова расставлять бегонии.

МакАдамс ретировался, с неудовольствием отметив повышенную температуру тела и, как следствие, вполне вероятный густой румянец. Любил ли он Энни до сих пор? Конечно. А как иначе? Хотел бы он все еще быть ее мужем? Нет, и иногда он думал, почему нет. Они сохраняли дружеские отношения. Но все дело было в Мак-Адамсе: это он возводил баррикады и сохранял дистанцию, и поэтому видел ее дочку, Дайю, лишь раз; а ей уже исполнилось два года.

Возможно, все дело в том, что Энни желала ему лучшего… уют, солидность, продуманные решения, планирование. Для партнера эти качества весьма желательны. Но не для МакАдамса. У него все было по-другому. Если бы ему пришлось честно признаться самому себе, то он бы сказал: мне нравится Джо Джонс такая, какая есть – непотопляемая, нерешительная, абсолютно непрактичная. Еще и несдержанная. И это навлечет на него неприятности. Как такое может привлекать, спрашивал он у себя. Но именно это его и привлекало.

Так, в раздумьях, он и дошел до Бутхэма и теперь стоял у прекрасного кирпичного таунхауса. Последний в цепочке домов обозначался нужным ему номером. Ступеньки отделаны камнем, сад перед домом с живой изгородью, два, а то и все три этажа. Судя по размеру, на втором этаже как минимум три спальни. Ханна Уокер действительно неплохо преуспела в своих начинаниях.

Он подошел и уже собирался позвонить, как распахнулась дверь, и его чуть не сбила женщина, тащившая два набитых под завязку мусорных мешка.

– О! – Ее рот превратился в идеальный овал, нарисованный шоком от встречи и розовым блеском для губ. МакАдамс тоже был шокирован, но успел прийти в себя первым. Но он не стал перехватывать мешки из ее рук, а предъявил свои документы.

– Здравствуйте, Элси. А мы вас тут вовсю ищем.

Глава 20

Джо припарковалась на подъездной дорожке сразу за большим грузовиком фирмы «Файнс и сыновья». Она хорошо выспалась и дала строителям фору, но все же было удивительно увидеть, что строительные леса были почти готовы. Они как раз доставали до окна таинственной комнаты, и двое дюжих парней в темпе пристраивали еще один уровень, чтобы можно было дотянуться до крыши.

– А они времени зря не теряли!

Бен только выбирался из своего военного грузовичка: накануне он предложил помочь с вывозом мусора.

– Туман рассеивается. Должно быть, будет приличная погода.

Джо отнюдь не питала иллюзий насчет тумана. Под дождевик она надела толстый коричневый свитер, и жарко в нем не было.