Ознакомительная версия. Доступно 29 страниц из 145
Горский посмотрел на часы: уже почти шесть вечера, Сиуру лучше позвонить домой. Он набрал номер, и сразу услышал знакомый голос.
– Горский, ты? Привет, старина! А мы с Владом тут волнуемся. Как дела? Ты в Москве?
– Только что прилетел, еду из аэропорта в гостиницу, – ответил Сергей. – Есть новости.
Сиур понял, что Горский говорит из такси и о делах сообщит только при встрече.
– Зачем в гостиницу? – удивился он. – Приезжай прямо ко мне. Адрес помнишь?
Сергей согласился. Тащиться в гостиницу не хотелось. Тем более, что завтра он собирался выехать в Харьков. Мысли о Лиде не давали ему покоя. Он скучал по ней так сильно, что не собирался задерживаться в Москве более суток. Приглашение Сиура оказалось кстати.
Расплатившись с водителем, он вышел у нужного дома. С темного неба начал падать снег. Сергей ускорил шаг и скрылся в подъезде, где еле нашел в полутьме квартиру Сиура. На условные звонки никто не отвечал. Он еще немного подождал и позвонил снова.
– Может, не успел добраться? В пробку попал? – подумал Горский, набирая номер мобильного телефона Сиура.
Ни на звонки в дверь, ни по телефону никто не отвечал. Сергей немного подумал и набрал номер «Зодиака». Вежливый молодой человек ответил, что Сиур и Влад в данный момент на фирме отсутствуют.
– А где они?
– Никакой дополнительной информации о сотрудниках у нас давать не принято. Извините.
Вежливый молодой человек положил трубку, не дослушав возмущенную тираду Горского, который устал, замерз и хотел, наконец, принять горячий душ и поужинать. Сколько ему еще здесь ждать?
Сергей поежился, еще раз позвонил, – без надежды, что ему откроют, – и спустился по лестнице к окну. Подоконник был низкий и пыльный, но на него можно было сесть. Горский воспользовался этим и стал смотреть в окно. За грязным стеклом снег уже шел сплошной пеленой. Пара тусклых фонарей освещали чахлые деревья, все в пушистых белых хлопьях, тротуар и часть улицы. Прохожих было мало, редкие машины проезжали мимо…
Сергею надоело ждать. В подъезде было неуютно, пахло сыростью и кошками. Он достал телефон и попытался дозвониться Никите. Связь не сработала, из-за расстояния или каких-то других помех.
Горский посидел в темном подъезде еще сорок минут и вызвал такси. Его разозлила такая необязательность московских знакомых. Выйдя на улицу, он попал в снежное царство, где ничего не было видно на расстоянии вытянутой руки. Приехавшую машину он нашел по свету фар. Водитель на этот раз попался молчаливый и угрюмый: он не проронил ни слова до самого вокзала.
– Что за безобразие? – думал Горский, пока такси мчалось в сплошной пелене снега по запруженному транспортом шоссе. – Никому нет до меня никакого дела! Каждый живет сам по себе, своей привычной и налаженной жизнью, и только я мотаюсь из села в Харьков, оттуда в Москву, потом во Францию!.. Хожу по каким-то дурацким адресам! Подвергаю себя опасности! А все остальные занимаются своими делами, как ни в чем не бывало! Позволяют себе не являться в назначенное время на встречу, не сообщать о себе. Мог Сиур перезвонить и извиниться, раз у него не получается приехать? Мог! Но не посчитал нужным. Как же! Он занятой столичный человек, ему некогда! Зачем обременять себя излишними сложностями?
Сергей пришел в такое бешенство, что более разумные мысли просто не приходили ему в голову. Он изо всех сил раздувал свою обиду, вместо того, чтобы проанализировать ситуацию и принять адекватные меры.
В здании вокзала было тепло, пахло кофе и чебуреками. Горский перекусил на скорую руку. Ехать в гостиницу ему больше не хотелось. Плевать на все! Раз всем безразличны общие дела, он тоже займется собой, своими интересами. Его ждет Лида, в конце концов! В лесном доме сейчас благодать… Печи натоплены, самовар кипит, пироги благоухают на всю горницу. На широких кроватях мягкие перины, чистые простыни, лаванда под подушками…
– Позвоню еще раз Никите, – решил он.
В зале, где стояли телефоны-автоматы, было немноголюдно. Горский несколько раз набирал код подмосковного поселка и номер Никиты, и уже почти отчаялся, когда трубку сняла пожилая женщина. Бабушка! – догадался Сергей. Правда, ничего утешительного она ему сообщить не смогла.
– Мы сами только-только вернулись с дочерью: в Смоленске, у родни гостили. Дом застали пустой. Никита и Валерия уехали, а куда – не сказали. Даже записки не оставили.Наверное, отдыхать. Куда-то к морю, может, в Крым.
– Вот черт! – еще больше взбеленился Горский. – Нашли время! Кто-то в Крыму гуляет, а он в проклятом подвале чуть жизни ни лишился! Хватит! В такие игры он больше не играет! Пусть ищут себе другого мальчика на побегушках!
От обиды и растерянности, Сергей забыл, что «дела», из-за которых ему пришлось ехать во Францию, касаются его так же, как и остальных. Если не в большей, то и не в меньшей степени. Его и Лиды!
Уже шагая по перрону к поезду, который должен был увезти его в Харьков, Горский подумал: «Юпитер, ты сердишься, – значит, ты не прав!»
Всю дорогу он ехал в полупустом купейном вагоне, лежа на полке и ворочаясь с боку на бок. Он мечтал о встрече с Лидой, о знаменитых варениках и борщах бабы Нади, о душистой парной бане, о свежем лесном воздухе, о беседах с Иваном, который расскажет ему тысячу своих чудесных небылиц…
