Падчерица Синей Бороды - Васина Нина Степановна

Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 78

– А, – махнул рукой Лотаров, – ерунда. Она съела кофейные ягоды, из зерен которых мы с вами сегодня делали кофе.

– Съела ягоды… Понятно. Нет, ничего не понятно.

– Это просто, Пенелопа Львовна. В Нью-Йорке есть всего два ресторана, где вам смогут подать такой же кофе, всего два. Но там кошек кормят ягодами кофе насильно, их заталкивают в гортань кошкам, как рождественским гусям заталкивают грецкие орехи. Я считаю такой метод потребления ягод не совсем удачным. Ведь то, что вам затолкали в горло насильно, вы можете плохо переварить, так ведь?

– Минуточку, эта ваша редкая кошка ест кофейные ягоды сама по себе, правильно?

– Правильно. Она их любит. Вот в чем ее уникальность. Заглатывает, урча, вместе с косточками.

– Хорошо, а нам это зачем надо?

– А мы, дождавшись полного переваривания этих самых скормленных ягод, собрали их косточки, просушили, прожарили, перемололи и подарили друг другу незабываемый вечер.

– Ага… – Пенелопа смотрит на Лотарова с недоверчивой улыбкой. – Собрали, значит… Вы хотите сказать? – она зажала рот рукой и отодвинулась от Лотарова подальше.

– Прекратите, Пенелопа Львовна, вам же понравилось.

– Нет, – придушенно потребовала Пенелопа сквозь ладонь, – вы мне скажите! Скажите это…

– Я уже все сказал. Кошка переварила ягоды, покакала, я собрал косточки… Я очень старался вас удивить, очень.

– Вы!.. Вы просто чудовище какое-то! – Пенелопа уставилась на Лотарова с ужасом. – Вы скопище скрытых пороков, вы извращенец, вы!..

– Да, – гордо заявил Лотаров. – Я люблю кулинарные изыски! А если вы считаете извращением, что я их делю с красивой женщиной…

– Изыски?! – схватив диванную подушку, Пенелопа бросила ее в Лотарова, потом вдруг прыгнула на него и изо всех сил дернула за волосы. – Это называется изыски?! Гурма-а-ан! Да вы посмотрите на себя! Я думаю, для вас самое приятное времяпрепровождение – это поесть на ночь соленых огурцов, запить кислым молоком, а потом сладострастно пукать под одеялом!

– Пенелопа Львовна, – стонет Лотаров. – Зачем вы выдергиваете мои волосы?..

– Волосы!.. Это наверняка парик!

– Успокойтесь, прошу, иначе придется вас ударить!

– Меня? Ударить?! – спрыгнув с дивана, Пенелопа принимает боевую стойку. – Попробуйте, нет, вы попробуйте!

– Прекратите меня смешить, – просит Лотаров, потирая голову.

– Смешить?! Встаньте немедленно!

– Не встану.

– Встаньте, я вам сказала!

– Не встану, и все тут!

Зарычав, Пенелопа оглядывается, подпрыгивает, резко выбрасывает ногу и бьет пяткой в дверцу шкафа. Потоптавшись после этого и воинственно сдувая с лица прядки упавших волос, она решительно направляется в туалет.

Наклоняется над унитазом. Открывает рот и высовывает язык. И обнаруживает, что ей совершенно не хочется блевать. Никаких признаков тошноты. Зажигает свет в кухне, подходит к столу, берет турку с остатками кофейной гущи и нюхает ее, закрыв глаза. Накрывает ладонью увядший цветок, его лепестки совсем истончились и прилипли к столу, но ладонь, которой она потом проводит по лицу, как ни странно, хранит сладкий приторный запах мертвой орхидеи до самой прачечной, куда она доехала на такси.

Она открывала дверь, а через площадь из круглосуточного кафе выбежала тонкая высокая девочка, разбрызгивая ботинками на огромной подошве кашицу снега.

– Алиса?..

– Где тебя носит! Я уже целый час сижу в этом кафе и ем салат с селедкой!

– Заходи…

– Почему ты хромаешь?

– У меня болит пятка, – зло отвечает Пенелопа. – Я ударила ногой в шкаф Лотарова. Теперь у меня болит пятка!

– Ты нашла его заначки в столе, да? А плюшевую крысу с дырками видела? А пепельницу? Пепельница – это гениально.

– Не знаю ни про какие заначки. Я пробила ногой дыру в стене платяного шкафа. В его квартире.

– Ты, наверное, очень рассердилась, да? – осторожно интересуется Алиса.

– Да. Он подарил мне цветок – орхидею, а оказалось, что это была приправа для кофе!

– Любишь орхидеи? – Алиса скинула ботинки и куртку в холле и уже дергала ручку запертого кабинета Пенелопы.

– Орхидеи?.. Этот извращенец напоил меня кофе! А зерна, знаешь, где он взял зерна?

– Мне нужен компьютер, открой дверь.

– Обойдешься!

– Ну, и где он взял зерна? – интересуется Алиса тоскливо, сползая по стене на пол.

– Из кошачьего дерьма! – почему-то шепотом сообщает Пенелопа.

– Брось. Он, наверное, опять тебя разыграл.

– Что значит – опять? Эти зерна очень странно пахли, очень!

– Пенелопа, какая же ты доверчивая! Неужели следователь пригласил тебя к себе домой и заставил ковыряться в кошачьем дерьме?!

– Нет, но… – начинает успокаиваться Пенелопа. – Он сказал, как называется этот способ приготовления, подожди… Эпиля… В общем, на букву «э».

– Открой дверь, включи компьютер, найди через Атависту слово «кофе», и если Лотаров тебя не надул, ты узнаешь это слово на букву «э».

– Я пользуюсь Яндексом, – с уважением смотрит Пенелопа и достает ключ.

– Ну слава богу, наконец-то! – встает Алиса.

Пенелопа садится в кресло, а Алиса стоит сзади, принюхиваясь к ее волосам. Листая странички с информацией о кофе, они обе замирают на шестой по счету. Слова, которое ей сказал Лотаров, Пенелопа не находит, но зато находит информацию об очень дорогих сортах кофе и узнает, что есть кофе, одна чашка которого, приготовленная определенным образом, стоит до тысячи двухсот долларов. Чтобы приготовить такой кофе, его ягоды предварительно скармливают кошкам, дожидаются полного их переваривания… И так далее.

– Да-а-а-а, – задумчиво тянет Алиса, – волосы у тебя действительно странно пахнут. Чем-то горелым и острым.

– Это уже потом было, когда Лотаров поджег ром в тарелке с папайей и ананасами, – бормочет уничтоженная Пенелопа.

– Ну и мужчина! – восторгается Алиса. – А вид у него, как у располневшего клоуна, на волосах которого тренируются будущие парикмахеры. Спорим, ты никогда не забудешь это свидание? Чашка кофе за полторы тысячи долларов, салат из ананасов, приправленный орхидеей! А теперь набери, пожалуйста, слово «Медикун».

Пенелопа дергается и смотрит на Алису. Алиса устало смотрит на Пенелопу.

– Набери слово «Медикун», и через пять минут мы пойдем баиньки. Я очень устала. Я помогала Фрибалиусу в морге взвешивать внутренности. Я взвесила четыре легких, три печенки и два мозга. Это утомляет. Ты знаешь, что мозг женщины легче мозга мужчины? Знаешь? Я не верила. По моей просьбе теперь Фрибалиус старается при первой же возможности взвесить каждый попавшийся ему мертвый женский мозг, проводит некоторые исчисления по выработанным им же расчетам относительно величины тела и веса других внутренних органов, а потом…

– Пойдем сразу в спальню, – предлагает Пенелопа.

– Будем играть в вопросы-ответы? Ладно. Ты знаешь, зачем Гога Мазарин заказал цепь длиной полтора метра и толщиной звеньев в пять миллиметров? С ошейником на конце!

– Только не надо истерик.

– Неправильный ответ! – топает ногой Алиса, осматривается и застывает, открыв рот.

Пенелопа распахнула дверь своей спальни.

Основное место в комнате занимает кровать – она огромная, квадратная, и в изголовье ее на стене как раз начинаются Елисейские Поля. В другом конце комнаты к потолку подвешен гамак, на который наброшен яркий плед, а крепления гамака совсем не заметны на потолке, потому что устроены в ногах Триумфальной арки. То есть все стены и потолок этой спальни представляют собой одну единую картину развернутых видов Парижа, исполненных со стереоэффектами и специальной подсветкой – лампочки на стене включаются таким образом, что зажигаются «фонари» на Монмартре, или подсветка фонтана, или слабое свечение рекламы на увеличенном газетном снимке кафе «Мулен Руж» времен тридцатых годов.

– Ну как? – интересуется Пенелопа, подтолкнув Алису в комнату. – Я достойна звания психиатра двадцать первого века?

– Еще как достойна! Сама делала?

Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 78