Выхожу тебя искать - Данилова Анна

Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 87

– Да что вы говорите, господин Крымов…

Крымов едва сдерживался, чтобы снова не заехать по сытой, лоснящейся физиономии Иноземцева. Он вышел на лестничную площадку и перевел дух. Все, что он только что услышал, выглядело вполне правдоподобно. Тем более что женщина-то была избита, как и те, которых нашли недавно в Затоне, Гуселке… Но что это была за женщина и почему за два года никто так и не обнаружил труп несчастной?

Крымов остановился, чтобы еще раз посмотреть на дверь, которая только что захлопнулась за его спиной. Правильно ли он сделал, оставив на свободе Иноземцева, который видел в лицо человека, наверняка имевшего отношение к убийствам женщин? Ведь если бы тот невзрачный мужчина являлся другом или родственником женщины, которую лечили Иноземцев с Ивонтьевым, – то зачем ему было таиться? Он мог бы отправить ее в больницу. И не проще ли вполне легально, официально продать ее украшения и истратить эти деньги на лечение? Быть может, дело в том, что эти драгоценности они украли у Инны Шониной вместе с той женщиной? Но почему же тогда Инна не рассказала брату о том, что ее обокрали? Может, она сама продала свои драгоценности?.. Но для чего? Ведь драгоценности женщины обычно продают только в одном случае – когда нужны деньги. Брат Инны – вполне состоятельный человек, и ей достаточно было только попросить – тот сразу же решил бы все ее проблемы. Другое дело, что ей деньги потребовались срочно, а брат, к примеру, в это время находился в Испании, где он как раз покупал дом…

Город тонул в дожде, которого Крымов не замечал. Он думал об убитых женщинах и старался не думать о том, что Юля тоже мертва. Она не могла умереть. Ее подобрали и отвезли в больницу. Щукина ищет Земцову. А может, Юля без сознания и никто не знает ее имени?

Дождь заливал стекла, слезы заливали лицо. Никогда еще Крымов не был так несчастлив…

Щукина заперла агентство и поехала в Затон. Шитов, которого она вызвала по телефону, ничего не знал про Земцову и старался даже шутить, пока не был резко одернут и поставлен на место.

– Какой ужас, – пробормотал он, услышав рассказ Нади о найденной в овраге горящей машине Юли.

Водителем он был первоклассным, и Надя, которая побаивалась дороги, почему-то рядом с ним забыла о том, что она в машине, задумалась.

– Значит, так… – сказала она Родиону, когда они въехали в Затон – поселок с аккуратными коттеджами и старыми покосившимися избушками. – Смотри вместе со мной на палисадники… Где-то здесь должен быть такой палисадник, где одни бархотки и космеи, причем в большом количестве….

Но, объехав весь Затон, такого палисадника они не нашли. Зато в саду рядом с большим новым домом росли целые плантации других цветов: лилий, календулы, душистого табака, садовой ромашки, львиного зева…

Надя вылезла из машины и подошла к калитке. Позвонила. Вышедшая на звонок молодая худощавая женщина спросила, по какому делу они приехали и кого ищут.

– Я вас заметила еще полчаса назад, – говорила она, недоверчиво оглядывая Надю, то и дело заглядывая ей за спину, где стояла машина с сидящим в ней Шитовым. – Кого ищете-то?

Кожа на лице женщины была какая-то коричневая, а ранние морщинки – светлые, как нарисованные мелками. Тяжелый физический труд превратил эту совсем еще молодую женщину почти в старуху. И только глаза, добрые и вместе с тем недоверчивые, смотрели по-детски, с любопытством.

– Дело серьезное, вы не могли бы подойти поближе, – попросила Надя, которая решила больше не тратить время на поиски палисадника, а попытаться поговорить с жительницей Затона откровенно.

– Пожалуйста… – Женщина подошла прямо к сетке, которая отделяла ее участок от улицы. – Что же это за дело у вас такое?

– Там, на холме, – показала Надя, махнув рукой в сторону, – стоит обугленный крест, а при нем что-то вроде могилки… И цветы свежие. Вот мы и хотели узнать, чья это могилка и кто за ней ухаживает… Мы из администрации области, из социального отдела… Понимаете, неучтенная могила… такого не должно быть…

Надежда почувствовала, как краснеет от собственной лжи. Но она знала по опыту: на деревенских жителей такие слова, как «администрация» и «социальный отдел», оказывают магическое действие.

– Вот вы все правильно говорите, но кто ж людям запретит приносить цветы на могилку… Да и никакая это не могилка, там девушку убили, городскую, вот кто-то цветы и носит… И я не думаю, что правильнее будет крест убрать… Для кого-то это память, а вас интересует только порядок… – И эта скромная деревенская женщина сразу же потеряла всякий интерес к приезжим «администраторам». Круто развернувшись, она ушла в дом.

Надя даже порадовалась в душе тому, как отреагировала собеседница на ее ложь, но извиняться или что-то объяснять было уже поздно. Главное она узнала: женщина не знает, кто из деревенских приносит к кресту цветы.

– Надо бы съездить на кладбище, да больно рано… Цветы еще не завяли. Вот дня через три будет самый раз…

Но при мысли о кладбище, о цветах она почувствовала жжение в носу, и слезы по Юле Земцовой хлынули из глаз… «Кто знает, – подумала Надежда, – к кому мне придется приходить на кладбище в следующий раз…»

Шубин вот уже час как сидел в гостиничном номере с Шониным и расспрашивал его об Инне. Он пришел сюда после встречи с Крымовым, который рассказал ему о своем визите к Иноземцеву и той потрясающей истории с женщиной, которую «лечили» на даче в Затоне. Крымов же поехал к Корнилову, чтобы выяснить все о человеке по фамилии Конев, которому, по словам Иноземцева, и принадлежала вышеупомянутая дача.

– Скажите, Олег, что могло произойти с Инной? Что, ей так срочно понадобились деньги?.. Понимаете, другой причины продавать свои драгоценности, да к тому же еще и за бесценок, просто существовать не могло…

– У Инны были довольно скромные запросы. И все же, учитывая, что в жизни может всякое случиться, я положил на ее счет в банке около тридцати миллионов старыми… Полагаю, это внушительная сумма… И вот что удивительно: когда я приезжал на ее похороны, я наводил справки и узнал, что практически все деньги были целы! Теперь вы понимаете, что продажа ее драгоценностей не имеет никакого отношения к проблеме денег… Я так думаю, что драгоценности у нее украл Оленин, тем более что существует записка, написанная Инной… И убили его, как мне кажется, по той же причине…

– Что вы хотите этим сказать?

– Нет-нет, речь идет не об Инне, конечно… Просто мне думается, что Оленин был вообще нечист на руку. Присвоил чужое, за что и поплатился…

– Но ведь при обыске в его квартире нашли много дорогих вещей и деньги…

– Значит, убийца оказался настолько порядочным человеком, что взял только то, что принадлежало ему, а остальное оставил… Удивительно – вы уж извините меня! – что к дорогим, как вы выразились, вещам не приложила руку наша доблестная милиция…

– Вы же знаете, что хорошие люди, как и плохие, встречаются на каждом шагу… независимо от того, идет ли речь о милиции или другой службе… – Шубину было неприятно слышать такое о своих бывших коллегах. Хотя, с другой стороны, он очень хорошо понимал и Шонина. – Вы действительно проверяли ее счета?

– Да, причем сделал это через милицию. Поскольку только там мне могли помочь в этом вопросе…

– И где сейчас эти деньги?

– Хороший вопрос. Но я абсолютно ничего не предпринял, чтобы забрать их себе… Я даже после похорон Инночки о них не вспомнил.

– Понятно. Олег, я бы хотел вас предупредить, что в расследовании нам помогает великое множество… невидимых вам людей… Так вот, может случиться, что от меня к вам придет паренек, такой симпатичный, светленький, Саша Александров… У меня есть кое-какие мысли на ваш счет. Вы уж, если потребуется, помогите ему при случае или окажите доверие…

– А чем же я смогу помочь вашему пареньку? – пожал плечами Шонин. – Не понимаю…

– Мало ли что…

И Шубин, словно какая-то сила толкала его в спину, сразу же из гостиницы направился в то банковское отделение, где, по словам Шонина, Инна хранила свои сбережения.

Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 87