Умелая лгунья, или Притворись, что танцуешь - Чемберлен Диана

– Так, значит, одного из вас зовут Крисом! – услышала я ее крик.

Очевидно, парни перебрались в одну комнату, где она и нашла их.

Ответ прозвучал неразборчиво.

– Ей всего четырнадцать! – пронзительно крикнула моя мать. – Неужели вам хотелось бы, чтобы ваша четырнадцатилетняя сестра развлекалась подобным образом? Убирайтесь!

– А это не ваш дом! – услышала я голос Брайана и скривилась. Он выбрал самый неудачный вариант ответа, да еще добавил: – Вы не имеете права тут распоряжаться!

– Пошли, – произнес Крис более спокойным и разумным тоном.

Через мгновение я увидела, как они спускаются по лестнице, и моя мать следует за ними. Они выглядели мрачно, как расстрельная команда, и Брайан даже не взглянул на Стейси, проходя мимо нее у подножия лестницы. Я потрясенно увидела, что Стейси плачет. Впервые с момента нашего знакомства она смотрелась как маленькая девочка. Парни с мрачными ухмылками, которых не могла видеть моя мать, прошествовали прямо к выходу, и у меня возникло ощущение, что они посмеются над ней, как только удалятся от дома. Я отступила в сторону, пропуская их, и Крис, проходя мимо меня, практически беззвучно прошептал: «Я люблю тебя». Совершенно отчетливо. «Я люблю тебя!» Даже после того, как они вышли на крыльцо, и я закрыла за ними дверь, и даже когда моя мать сбежала с лестницы и бросилась ко мне, я все еще видела его лицо и губы, произносящие слова признания.

– Тебе следовало позвонить мне! – резко заявила мне мать. – Как только ты узнала, что матери Стейси не будет дома, тебе следовало сразу позвонить мне. Собирай вещи. – Она обернулась к бледной и растерянной Стейси, сидевшей на нижней ступеньке, и спросила: – Стейси, где сейчас твоя мать? Мне необходимо поговорить с ней. Я не могу оставить тебя одну дома.

– У своего приятеля, – вяло ответила Стейси.

– Дай мне номер его телефона.

– Она рассердится.

– Меня это не волнует, – заявила моя мать, решительно проходя из гостиной на кухню. Я последовала за ней туда, надеясь, что каким-то чудом она не заметит пивных бутылок на столе. Я не смела взглянуть ей в глаза, но ей, видимо, тоже не хотелось смотреть на меня.

Она подошла к висевшему на стене телефону.

– Его номер, – повелительно повторила она Стейси, которая так медленно шла в кухню, словно промедление могло помочь ей избавиться от неизбежного.

– Она ужасно разозлится, – добавила она, показав на список телефонных номеров, приклеенный на стену рядом с телефоном. Стейси прочитала один из номеров, и моя мать набрала его.

– Могу я поговорить с миссис Бейтман? – сказала мать в трубку. – Это Нора Арнетт.

Стоя за спиной моей матери, Стейси бросила на меня умоляющий взгляд, словно я могла хоть как-то изменить ситуацию.

– Я нахожусь в вашем доме, где застала вашу дочь и мою дочь вместе с двумя взрослыми парнями, – сообщила мама. – Я не понимаю, почему вы обманули меня, солгав, что будете дома. – Она помолчала, слушая ответ, а потом сказала: – Пожалуй, я не могу вам поверить. Ни в коем случае! С Молли я поговорю дома, но вам необходимо приехать сюда и остаться со Стейси. Она не может находиться дома одна.

– О боже, – пробормотала Стейси, опустившись на один из кухонных стульев. – Она убьет меня.

– Мам, – взмолилась я, – ей же жутко попадет.

Мать прикрыла трубку рукой.

– Тебе лучше побеспокоиться о своей собственной шкуре, – заявила она, впервые с тех пор, как спустилась с лестницы, взглянув прямо на меня, и я тут же отвела взгляд.

Поговорив еще несколько минут, она повесила трубку и повернулась к Стейси.

– Твоя мать сказала, что едет домой, – сообщила она. – Хотя я не поверила ей. Мне жаль, что ты не можешь верить собственной матери.

– Я верю ей, – огрызнулась Стейси. – Она солгала только вам. Мне она не лгала.

На бледных щеках моей матери проступили красные пятна, она пристально посмотрела на Стейси.

– Собирай вещи, Молли, – второй раз обратив на меня внимание, велела она.

Взбежав наверх, я запихала в рюкзак свою косметику, нашла ботинки и, присев на кровать Стейси, быстро надела их. Захватив с комода очки, я как можно быстрее побежала обратно, не желая оставлять Стейси наедине с моей матерью дольше, чем необходимо.

– Запри дверь за нами, понятно? – сказала моя мать Стейси, когда я сбежала по лестнице с рюкзаком. – И убедись, что задняя дверь также заперта.

– Да, мэм, – ответила Стейси.

– Пошли, – бросила мне мама, открывая входную дверь.

Глянув напоследок на Стейси, я прошептала: «Мне очень жаль». Хотя и не знала толком, чего же именно мне жаль. Что моя мать совершенно испортила нашу ночь с Крисом и Брайаном или что матери Стейси совершенно плевать на то, чем занимается ее дочь?

41

Пока машина не выехала на шоссе, мы обе хранили полное молчание. Когда мы проезжали под фонарями, я заметила, что мама вцепилась в руль с такой силой, что у нее побелели костяшки пальцев.

– Больше никаких свиданий с Крисом, – наконец сухо произнесла она. – Нам следовало сразу положить этому конец, но твой отец подумал, что та история не будет иметь продолжения. И больше никаких гулянок со Стейси.

– Мам!

– Она не из тех девочек, с которыми тебе лучше проводить время.

– Ну, во‑первых, никто, кроме нее, не остался тут на лето, – возразила я. – А во‑вторых, она мне очень нравится. И не ее вина, если ее мать… безответственна, – говоря о Стейси, я думала о Крисе. Так или иначе, но мне хочется встречаться с ним. В этом я ничуть не сомневалась.

Мама не спешила с ответом, и я уже подумала, что мои аргументы переубедили ее. Правда же, не вина Стейси, если мать оставляет ее одну?

– Что же она могла сделать? – добавила я. – Умолять свою мать остаться с нами дома?

– Я уверена, что не по твоей инициативе к ней в гости пришли два великовозрастных парня, – сказала мать. – Она играет с огнем, но я боюсь, что сгоришь в нем именно ты.

– Тебя послушать, так получается целая трагедия!

– Ты даже начинаешь говорить, как она, – со стоном заметила она.

– Почему ты не доверяешь мне? – спросила я, но мгновенно поняла, что ошиблась в выборе очередного довода. Последняя пара часов как раз доказала мою ненадежность в этом вопросе.

– Я не собираюсь удостаивать ответа такой вопрос, – резко заявила она, и я поняла, что разговор окончен.

Она начала плакать, тихо, возможно, пытаясь скрыть от меня слезы. Я плохо видела ее и в темноте могла ничего не заметить, но слышала, как она шмыгает носом, а когда мы проезжали под уличным фонарем, заметила, что глаза у нее на мокром месте. Моя мать сильно сдала и вообще выглядела странно с того папиного падения в павильоне, и я поняла, что сегодня вечером мне удалось ужасно усугубить ситуацию.

Подавшись к ней, я коснулась ее руки на рулевом колесе.

– Прости меня, – попросила я.

Она отвернулась от меня, вытирая глаза тыльной стороной ладони.

– Я не хочу ссориться с тобой, Молли, – сказала она. – Мне лишь хочется, чтобы ты была жива и здорова. Надеюсь, ты понимаешь это?

– Да.

– Ты можешь не осознавать, что пока слишком юна для принятия разумных решений, но так оно и есть. И мы с папой пока еще должны принимать их за тебя.

«Нет, не должны», – подумала я, но промолчала.

– У нас выдался ужасно трудный вечер, – глубоко вздохнув, сказала она, и я вдруг вспомнила о семейном собрании, назначенном на этот вечер.

– И что же дядя Тревор говорил о планах на нашу землю и всяких геологических исследованиях? – спросила я.

На днях он так хорошо и смиренно разговаривал с отцом в его кабинете, что у меня возникло ощущение, будто он готов отступиться от своей идеи.

– Ах, какие там планы, никто не знает, что теперь будет, – устало махнув рукой, туманно ответила мама.

Она казалась очень расстроенной, и я решила, что лучше всего больше не донимать ее вопросами. Я немного поразмышляла о том, что скажет мне утром отец, после того как мама расскажет ему о случившемся у Стейси, но вскоре мои мысли невольно вернулись к Крису и к тому, какие удивительные чувства я испытала с ним. Я не могла позволить родителям удержать меня от свиданий с ним, но, похоже, они больше не разрешат мне ездить в Эшвилл. И мне подумалось, не сможет ли сам Крис каким-то образом приехать в Моррисон-ридж?