Ознакомительная версия. Доступно 33 страниц из 165
К полудню люди не только не разошлись – наоборот, их стало больше. «Черт бы их всех не видал! – ожесточенно думал Виктор, глядя в окно. – Откуда их, козлов, столько набралось? Из погребов, что ли, повылазили?»
Доля истины в его догадке, пожалуй, была. В Калинове очень долго не происходило ничего особенного, и пропустить такое развлечение, как труп во дворе почтальонова дома, люди не могли. Старые, дряхлые бабки, старики, взрослые, ребятишки, привезенные на выходные в деревню, – все ходили кругами вокруг забора, заглядывали внутрь и переговаривались между собой. Время от времени подходил кто-нибудь еще, и вскоре возле участка можно было увидеть добрую половину деревни.
– Да что вы, труп не видели, что ли?! – не выдержав, вслух произнес Виктор.
Жена на диване даже не повернулась. «Перепугалась, бедная, – подумал он, – до сих пор отойти не может».
С того момента, как Тоня разбудила мужа и сказала ему, что на яблоне в их саду висит тело Глафиры Рыбкиной, она произнесла всего несколько слов – разговаривая с участковым со странной фамилией Капица, который, оказывается, работал в деревне еще с того времени, когда Виктор приезжал сюда ребенком. Сам он, хоть убей, лысоватого мужичка не помнил, но Капица взглянул на него пристально и, казалось, с узнаванием. «Быть того не может, – подумал Виктор, – сколько лет прошло! И я теперь первый подозреваемый – не зря же ее в нашем саду угораздило повеситься…» Слова, которые после этого он мысленно произнес в адрес покойной Глафиры, были не совсем теми, которые принято говорить об усопших.
В комнату зашел участковый и наклонился к Тоне:
– Вот что, голубушка, ты толком все рассказать сможешь? Или у тебя… как это… стресс?
– Смогу, – без выражения сказала Тоня.
Капица внимательно посмотрел на нее.
– Ну, раз сможешь, так пошли на кухню – не на коленках же мне писать. А ты, Виктор Батькович, посиди-ка тут пока, – остановил он привставшего было Виктора.
– Это с какой стати? – опешил тот. – Вы с моей женой собираетесь разговаривать, а я тут должен сидеть?
– Я, милый ты мой, не с женой твоей собираюсь разговаривать, а со свидетелем, обнаружившим тело. Вот как закончу опрос, так получишь супругу свою в целости и сохранности. На честь ее я покушаться не буду, да и носок с песком я нынче дома оставил, так что беспокоиться тебе не об чем.
Степан Иванович взял молчавшую Тоню под локоток и вывел из зала. Выматерившись вполголоса, Виктор остался стоять у окна: идти за женой было бы глупо. Участковый либо притворялся идиотом, либо был таковым, и Виктор склонялся ко второй версии. Да и откуда в Калинове взяться умному менту? Ладно, может, хоть он Тоньку разговорит…
Капица раскладывал на столе документы, искал ручку в кармане, в общем, всячески тянул время, поглядывая на Чернявскую. Лицо бледное, губы сжатые, волосы распущенные, а ведь за все те недели, что она в деревне живет, он ее ни разу простоволосой не видел – всегда с косой до попы. «А волосы-то какие, как у русалки! – мимоходом восхитился он. – Но что-то знает, что-то знает… Уж сколько времени прошло, а сидит как неживая – неужели трупа так испугалась? Что-то не верится».
– Ну-с, дорогая Антонина Сергеевна, рассказывайте все с самого начала.
Тоня помолчала, потом равнодушно произнесла:
– Я утром подошла к окну и увидела тело. Вышла, посмотрела, вернулась домой, разбудила мужа. Он пошел к вам. Вот и все.
Это Капица уже слышал.
– Не, голуба моя… – протянул он. – Так не пойдет… Давай-ка со мной не лукавь, а говори, как дело было.
Тоня бросила взгляд в окно, за которым ходили двое мужиков, тщательно осматривая землю. «Следы ищут, – подумала Тоня. – Ищите, ищите…»
Она перевела взгляд на участкового и увидела, что он чего-то ждет.
– Что вам еще? – удивилась она. – Я же все сказала.
– Ты вот что, – откинулся на спинку стула Капица, – ты давай-ка дурочку из себя не строй, рассказывай все нормально. И радуйся, что пока я с тобой беседую, а не вон те бодрые ребятишки, – кивнул он головой в сторону окна.
Тоня почувствовала, как ее захлестывает гнев. Господи, мало ей того, что случилось, в чем она одна виновата, так еще теперь какие-то люди будут ее мучить?!
Внимательно наблюдавший за ней участковый заметил, что лицо ее изменилось. Она слегка покраснела, подбородок выдвинулся вперед, и Тоня посмотрела прямо на него.
– Во-первых, – отчеканила она, – не смейте называть меня дурочкой. Во-вторых, я вам все рассказала и повторять по пять раз не собираюсь. Хотите – зовите кого угодно, мне все равно. И больше я с вами разговаривать не буду, ясно?
На участкового ее выступление особого впечатления не произвело, хотя и слегка удивило. «Только что сидела, как привидение, и тут на тебе!»
– Да ты не кипятись, – примирительно сказал он. – Я тебя о чем спрашиваю: вот ты увидела из окна, что на дереве повешенный… Так?
Тоня кивнула.
– И что потом сделала? На двор пошла?
Еще один кивок.
– А вот этому, красавица моя, я в жизни не поверю. Ну не поверю я, чтобы баба, страх такой увидя, не кинулась мужика своего будить, а пошла смотреть, кто там во дворе висит! Вот что хочешь говори – не поверю! Да зачем смотреть? С какой такой целью?
– Не хотите – не верьте, – устало ответила Тоня. – Дело ваше. Я увидела Глафиру, мужа не стала будить, вышла из дома и подошла поближе.
– Что значит – увидела Глафиру? – насторожился Капица. – Ты же не могла лица увидеть – темно было.
Тоня могла соврать, но сил на это у нее не было.
– Я знала, что это она.
– Откуда же?
Участковый весь подобрался и сразу перестал быть похожим на простоватого дядьку из соседского дома.
Тоня покачала головой, попыталась что-то сказать, но не стала.
– Э, нет, голубушка, так дело не пойдет! – Капица проворно пересел к ней поближе и приобнял ее за плечи. – Так откуда ты знала, а?
– Просто знала, – наконец выдавила она. – Я не могу объяснить откуда. Просто знала.
Капица внимательно посмотрел на нее. Женщина чего-то недоговаривала, что было очевидно. Но весь его опыт подсказывал – настаивать сейчас бесполезно, больше она ничего не скажет.
