Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
– Вот и отлично.
– Мы с тобой столько говорили об этом. Говорили, говорили, а потом даже и говорить перестали, а сейчас…
– Сейчас мы к этому готовы, – перебил я и набрал в легкие побольше воздуха. – А когда мы переселимся, обживемся в новом доме и районе, и тебя все будет устраивать, мне бы хотелось жениться на тебе.
– Ты так просто делаешь мне предложение?
– А что здесь сложного? – пожал плечами я.
Глава 26
Только в середине января я наконец добрался до Лиспенард-стрит, чтобы забрать подставку под скульптуру. Мы побывали там с Элейн на неделе между Рождеством и Новым годом, собравшись с десятком других друзей Джен, чтобы отметить оба праздника сразу. Хотели взять постамент уже тогда, но забыли и уехали без него.
На этот раз я поехал специально с этой целью.
– Хорошо выглядишь, – сказала она мне. – Как ваша новая квартира? Уже переехали?
– Подписание договора назначено на первое число.
– Отлично. Не помню, говорила ли тебе, но я без ума от твоей подруги. Надеюсь, ты сделал ей к Рождеству по-настоящему хороший подарок.
– По моему заказу художник из полиции нарисовал портрет ее отца.
– Зачем? Его разыскивают за что-то?
– Он умер много лет назад.
– И ты нашел кого-то, чтобы скопировать фотографию?
– Нет, он работал по памяти, – ответил я. – По ее памяти.
Я объяснил ей, как делаются подобные вещи. Ей это показалось очень интересным, но все же странным для рождественского подарка.
– Но я лишь исполнял ее желание, – сказал я. – Для нее все это оказалось сильным эмоциональным потрясением. Подобная работа с художником. И результат превзошел все ожидания. Но я… Словом, был и другой подарок.
– И что же?
– Кольцо с бриллиантом.
– Ты не шутишь? О, это же потрясающе, Мэттью. Ты очень правильно поступил.
– Знаю.
– Как и она сама. Очень рада за вас обоих.
– Спасибо. Но и ты хорошо выглядишь.
– Ха! Не так уж плохо, верно? Я более тощая, чем хотелось бы, и, клянусь, никогда прежде не поверила бы, что когда-нибудь произнесу такую фразу. Но ведь и правда. Я смотрюсь немного получше.
– Определенно.
– Надо сказать, что я и чувствую себя лучше. Пробую на себе несколько методов.
– В самом деле?
– Да. В корне изменила диету, – объяснила она. – Прохожу терапию свежими соками и стала применять еще пару шарлатанских способов лечения, которые мне даже неудобно тебе описывать. Понимаешь, я решительно хочу продлить жизнь.
– Это очень важно. Превосходное решение.
– Я не слишком уверена, что оно хоть что-то изменит. Люди много лет пьют морковный сок и проходят процедуру очистки толстой кишки, но я что-то не слышала о банкротстве хотя бы одной похоронной фирмы. Зато чувствую я себя действительно лучше. По крайней мере это уже кое-что, или я заблуждаюсь?
– Я полностью с тобой согласен.
– А там, кто знает? Чудеса случаются. Просто медики называют это иначе, вот и все. Спонтанная ремиссия, таков их термин. Или тебе заявляют, что первоначальный диагноз был поставлен ошибочно. Но кому, черт возьми, есть дело до терминов и названий? – Она пожала плечами. – Честно сказать, я не жду слишком многого. Но жизнь непредсказуема.
– Жизнь непредсказуема, – сказала Элейн. – Доктора только строят из себя всезнаек.
– Точно.
– Они напирают на лекарства, хирургию и радиацию. А ведь существует множество альтернативных способов лечения, которые не признает официальная медицина. Но порой они намного эффективнее. Судя по твоим рассказам, она начала искать выход из положения. И ей это уж точно никак не повредит.
– Ей уже ничто повредить не может.
– Да. И смена настроения тоже очень важна. Отношение к себе иногда в корне меняет ситуацию. Я не хочу сказать, что все целиком зависит от ее внутреннего самоощущения. Ясно, что болезнь поселилась в ее теле, но от сознания тоже зависит очень многое, не так ли?
– Абсолютно верно.
– И чудеса происходят. В точности, как считает она сама. Боже, да чудеса окружают нас каждый день. Взгляни хотя бы на нас двоих. Разве мы с тобой – не чудо?
– Именно так я бы это и определил.
– Так почему бы и Джен не стать таким же чудом? Знаешь, у меня предчувствие. Мне кажется, она выкарабкается.
– Вот это было бы волшебством, – сказал я. – Надеюсь, ты права.
– Думаю, права. У меня хорошие предчувствия.
Она умерла в апреле.
В самый паршивый месяц, как считал Элиот. Ростки ландышей, лезущие из не ожившей еще земли. Путаница в генетической памяти и в желаниях. Тощие корни ловят влагу весенних дождей.
Это то немногое, что я по-настоящему понимаю в поэзии, но для меня достаточно.
Жестокий месяц. И как я догадываюсь, ближе к концу он стал для нее действительно очень жестоким, но она все выдержала. Джен так и не начала принимать никаких болеутоляющих средств, хотя многие из нас пытались уговорить ее пойти на это. И не застрелилась. Только с револьвером не расставалась, желая иметь выбор, но так им и не воспользовалась.
Николсона Джеймса арестовали и предъявили ему обвинение в убийстве Роджера Присока. Я не слишком внимательно следил за ходом предварительного следствия, но дело против него выглядело твердокаменным. Полиция вызвала для дачи показаний обоих свидетелей и предъявила вещественные доказательства. Он мог пойти под суд или сразу признать вину, но в любом случае надолго угодил бы в тюрьму. А пока он мерзнет в камере на Рикерс-Айленде, и его адвокат всеми силами пытается отсрочить неизбежное.
Я сижу в номере своего отеля. С моего стула виден Вандомский парк, но нашу новую квартиру отсюда не разглядеть.
Мы поселились на четырнадцатом этаже в задней части здания с хорошими видами на юг и на запад. Номер номинально остался за мной в качестве офиса, хотя не представляю, с чего бы мне вдруг захотелось встречаться здесь с клиентами. И для хранения документов мне не особенно требуется помещение. Все мои досье легко помещаются в коробку из-под сигар.
Но мне нравится иметь место, где можно уединиться, и Элейн ничего не имеет против.
Из окна я могу различить и еще одно здание, расположенное почти рядом с нашим. Нужно только перевести взгляд чуть правее, и вот он – высотный дом, где жил Глен Хольцман и где продолжает жить его вдова. Но ее окон из отеля никогда не было видно. Окна ее квартиры выходят на западную сторону с панорамой Гудзона и Нью-Джерси.
Иногда я сижу там, смотрю в окно, а ее номер телефона сам собой всплывает в памяти. Такое, по всей вероятности, я запоминаю навсегда.
«Это Мэтт, – мог бы сказать я. – Просто подумал, не одиноко ли тебе?»
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
