Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 115
– Ник? Это Лариса Андреевна. Я позвонила, как и обещала. Но, боюсь, ничего вам сообщить не могу. Да и бессмысленно все это. Мужу уже не поможешь. А себе я помогу сама. Это все очень просто. Боюсь, что разочарую вас, но я нашла те бумаги, которые пропали. Никто их не украл. Просто они перепутались с другими рукописями. Но я, как и обещала, удовлетворю ваше любопытство… Там были размышления о смерти. Об этой страшной болезни из-за которой умер мой муж. О ее неизлечимости. И обреченности того, кого она выбрала. Мне очень жаль. Но, боюсь, что мой муж сам наложил на себя руки, хотя выбрал столь неэстетичный способ. И на это он тоже намекает в своих записях. Я никому об этом не рассказывала, потому что всегда считала самоубийство самым большим грехом. Но теперь думаю, он был прав. Прав тот, кто не дожидается мучительного конца… Я бы поступила так же. Пожалуйста, не приходите ко мне, я очень устала. Мне нужен покой. А насчет призрака… Спросите у Белки. Она любит подобные фарсы…
Я не успел вставить ни единого слова. Как раздались короткие гудки. Мне не нравился ее монолог, в котором тоже чувствовалась обреченность. И я как мог подробно изложил его своему приятелю.
– Интересное предположение, – вздохнул он. – Что адвокат покончил с собой. И умереть решил непременно в номере Заманского.
– Это как раз объяснимо, – возразил я. – Он наверняка ненавидел и Заманского, и Угрюмого. Из-за Веры. Вот и решил подложить им свинью. Свел их в одном месте, а сам наложил на себя руки. Вполне объяснимо. Не один попадется, так другой. А если повезет, так и сразу двое. Как и случилось. Сам-то он откуда-то сверху смотрит на нас и посмеивается: как лихо удалось обвести вокруг пальцев этих придурков. А мы, возможно, самые последние идиоты в этом ничтожном городишке.
– И какого черта мы тогда вообще здесь делаем? Ловим самоубийц и их призраков? Ну, увольте меня.
– С каких пор, дружище ты стал доверять женщинам? Не с тех ли, как связался с милашкой Ли-Ли? К тому же призрак я видел собственными глазами. Симпатичный такой, рыжеволосый и ужасно взбалмошный. Может быть, пройдемся к Угрюмому. Вдруг он нам ненароком подскажет, где ночами гуляет его дочка-дурнушка, как выразился любезный Модест Демьянович. Который кстати почему-то ушел в подполье.
– Ну, если не подскажет, то я его придушу. И для этого мне не понадобится шнурок профессора Заманского. Хватит и этого, – радостно заявил Вано и показал свои огромные кулачищи. Да, этот придушит кого угодно, дай только волю.
В доме Белки кроме профессора никого не было. А он понятия не имел где Белка. Угрюмый, по его словам, по-прежнему находился в пустом доме поэта. И мы, подробно расспросив адрес, прямиком туда и направились. И весьма удивились, что этот дом находился поблизости от дома библиотекарши. Правда, весьма невыгодно отличался от ее аккуратненького теремка. Точнее, являл собой полную его противоположность. Поникший, рассохшийся, облезлый, с окнами, заколоченными досками, к счастью он находился в стороне от центральной улицы. И не мог испортить вид преуспевающего городка.
Дверь дома так неприятно скрипнула, что мурашки пробежали по телу. Похоже, ее не смазывали лет сто. Запах стоял соответствующий виду. Завидев нас, Угрюмый лениво поднялся с дивана. Но поприветствовал нас вполне добродушно.
– Зря вы это, – с укором сказал я. – Пребывание в этом доме весьма подозрительно. Почему вы не живете у Белки?
– Два отца вместе не уживутся, – хмуро ответил он. Видимо, он никак не мог смириться с появлением Заманского. Что было вполне естественным.
– А вы откуда знаете, что два отца вместе не уживутся? Подобного примера, пожалуй, еще не было в истории. Вы станете зачинателем доброй традиции двухотцовства.
Но Угрюмый не был склонен к шуткам.
– Вы, как я понимаю, заглянули ко мне по пути?
– По пути к чему? – не понял я. – К более светлому и обнадеживающему будущему?
Он вновь проигнорировал мою иронию.
– Вы уже были, как я понимаю, у Ларисы? У Ларисы Андреевны.
– Вообще-то она не горит желанием нас видеть. Во всяком случае сегодня, – вставил пять копеек Вано.
Угрюмый искренне удивился. И пробормотал.
– Странно… Она прибежала сюда, чтобы позвонить вам. Была крайне взволнованна. Сказала, что у нее телефон не работает.
– Ну, во первых, она хотела нам сообщить, что не желает нас видеть. А во-вторых, она была предельно спокойна, – ответил я.
– Ничего не понимаю, – продолжал хмурится Угрюмый. – Она заявила, что ей нужно срочно с вами поговорить. И когда набирала номер, ее руки дрожали. У вас все время было занято. И она все время повторяла, что должна как можно быстрее встретиться с вами. Но так и не дозвонившись, пулей вылетела из дома. И сказала, что обязательно вернется позвонить еще раз. Было такое ощущение, что она не может найти себе места. Но потом она так и не пришла.
Тут явно что-то не клеилось. Я же помню, как библиотекарша категорически заявила, что в нашей помощи не нуждается. И голос ее был ровный, неестественно спокойный и даже пугающий.
– Ну, возможно, она вернулась домой, все хорошенько обдумала, успокоилась и наконец решила дать нам отбой, – предположил Вано, вопросительно глядя на меня.
– В любом случае в этом нет ничего хорошего. Значит она решила что-то от нас скрыть, – утвердительно кивнул я товарищу.
И мы, не сговариваясь, как по команде, направились к выходу. И все же у дверей я умудрился вспомнить, зачем мы явились к Угрюмому.
– Да, кстати, – обернулся я, глядя Угрюмому прямо в глаза. – Этой ночью ваша дочь ночевала здесь? Никуда не отлучалась?
Он не отвел взгляд.
– Да, здесь. И никуда не отлучалась. Ночью бродить в нашем городе становится небезопасно. Боюсь, вы не о том спрашиваете, молодые люди, – добавил он с явным укором.
Мы долго стучали и звонили в дом библиотекарши. Но нам так никто и не ответил. Я приложил ухо к двери, но ничего не услышал.
– Где ее черти носят!
– Возможно, она передумала. И решила все-таки рассказать нам всю правду? – предположил Вано.
– Хорошо бы! И все же мне все это не нравится. Знаешь, у нее был какой-то странный голос. Словно она на что-то решилась. В любом случае, нам бы не помешало посетить ее дом. И попытаться самим порыться в бумагах адвоката. Она женщина переменчивая. Вдруг опять раздумает разговаривать с нами. Тогда мы уж точно ничего не найдем.
