- Ну-ка, признавайся: что вы здесь натворили?
Она напустила на себя таинственность, но желание поделиться новостью оказалось сильнее.
- Мы их взяли! Васю с Аркашей - представляешь?! Взяли, несмотря на то, что некоторые тут... - Она перевела глаза на Селезнева и умолкла на полуслове.
Все присутствующие покосились в его сторону. Дон запрокинул голову на спинку дивана и снова спал, крепко прижимая к груди бокал с недопитым шампанским. И тут произошло чудо. Марк - суровый и беспощадный Марк, у которого от одного имени Селезнева сводило скулы, - обвел всех нас взглядом и выразительно кивнул на дверь.
Пока мы выбирались из-за стола и тихонько собирали посуду, он принес подушку и плед, а потом, забрав у Дона шампанское, осторожно уложил его на диван и с материнской нежностью укутал пледом. Я ухмыльнулась, но тут же уставилась в противоположную стенку, чтобы Марк, упаси господь, не перехватил мой взгляд.
А потом мы расположились в гостиной и до поздней ночи в красках расписывали друг другу наши приключения.
* * *
Наутро, когда мы, заспанные и хмурые, выползли на кухню, чтобы хлебнуть кофе, выяснилось, что Селезнева и след простыл. Вместо него на подушке лежала записка:
"Простите, что испортил праздник. Обещаю исправиться. Сегодня же. Сандра, я звонил Пете и узнал от него о вашем доблестном подвиге. Передай Марку, Леше и Генриху мои восхищение и признательность. Я был неправ. В следующий раз, не задумываясь, возьму вас на ловлю самых опасных бандитов, если, конечно, вы согласитесь терпеть мое никчемное общество. Дабы хоть немного восстановить себя в ваших глазах, иду раскалывать Сарычева и Кузнецова. Когда вернусь, не знаю, но постараюсь, чтобы ваше ожидание не затянулось. До встречи - Дон".
Сандра повертела в руках листок с посланием и неожиданно объявила:
- Мы устраиваем прием!
Мы с Марком испуганно переглянулись.
- Какой прием?
- Грандиозный. Перестань смотреть на меня так затравленно, Варвара! Ты обещала сводить меня в ресторан, помнишь? Но часть бандитских денег растрачена, а вам еще нужно компенсировать дорожные расходы. Я же решительно настроена кутнуть. Мы должны позвать всех, кто участвовал в поисках. Кроме того, Прошка должен получить сочный бифштекс, который я ему проспорила. Короче, все одно к одному. Мальчики, допивайте скорее свой кофе и отправляйтесь за продуктами и напитками. Думаю, трех сотен долларов на расходы хватит.
- Может, не надо? - взмолилась я. - Может, ты устроишь прием после нашего отъезда?
- А кто будет готовить? Это ж прорва народу! Нет уж! Они разыскивали тебя, тебе и быть королевой праздника.
- Сандра, опомнись! Столпотворение в ограниченном пространстве вызывает у меня животный ужас. Ты хочешь все-таки вогнать меня в гроб?
- Ничего, разок потерпишь! Долго страдать тебе не придется, обещаю. Пока мы все приготовим, пока накроем на стол, уже стемнеет, а там, глядишь, вам и на поезд пора. Не упрямься, Варвара. Не так уж часто я тебя о чем-нибудь прошу.
Мы с Марком еще раз переглянулись и, горестно вздохнув, покорились судьбе. Довольная Сандра наспех допила кофе и засела за телефон - оповещать будущих гостей о званом ужине. Марк и Генрих помогли мне убрать со стола и потащили яростно упирающегося Прошку одеваться. Исполнительный Леша уже ждал в холле при полном параде.
Я, трясясь от злости, в два счета перемыла посуду и вывалила в мойку пакет картошки. (Все-таки мне не удалось отвертеться от чистки пресловутого овоща.) Сандра вернулась на кухню, когда я уже выгребала из раковины очистки. Она одобрительно посмотрела на плоды моих трудов и сказала, что картошки мало.
- Ты что, собираешься созвать весь город? - вскипела я. - Тут не меньше четырех килограммов!
- Вот я и говорю - мало, - невозмутимо ответствовала Сандра. - Но больше пока все равно нет, так что давай почистим морковь.
С этими словами она извлекла из холодильника трехлитровую банку с морковью и вытряхнула ее мне в раковину, после чего преспокойно улеглась на диван. Я засопела, как медведь, но промолчала. Устав Сандриного монастыря был изучен мною давно и досконально.
- Варька, - заговорила гостеприимная хозяйка, наблюдавшая с улыбкой, как я злобно орудую овощным ножом. - Пока тебя не было, Генрих рассказал историю пожара в Киеве. Скажи, неужели все это правда?
- Более или менее, если не принимать в расчет склонности рассказчика к приукрашиванию деталей. Ты же знаешь, Генрих и сказку о курочке Рябе способен превратить в захватывающий триллер. Словом, если он говорил тебе, будто мы, кашляя и задыхаясь в дыму, голыми руками сбивали пламя с одежды, сделай скидку на его богатое воображение.
- Но пожар-то был?
- Был. И забитая лестница, и толпа в коридоре...
- И ты совсем не испугалась?
- Шутишь? Да я чуть в штаны не наложила, когда услышала эти звериные вопли! Ты же знаешь: для меня нет ничего страшнее толпы, охваченной сильными эмоциями. Если я сумела напустить на себя хладнокровный вид, то только потому, что до смерти боялась спровоцировать взрыв. Ведь любая истерика с моей стороны могла превратить в беснующуюся толпу и нас четверых.
- Да, а в изложении Генриха эта история звучала, как красивая легенда... Сандра помолчала, а потом спросила совершенно другим, каким-то незнакомым вкрадчивым, что ли? - тоном: - Варька, а Дон-то твой - потрясающий мужик, правда? Скажи: неужели он ни чуточки не привлекает тебя как мужчина?
Я швырнула нож в мойку, уперла руки в боки и всем корпусом повернулась к подруге.
- Вы что, сговорились?! У меня складывается впечатление, будто каждая собака подозревает меня в тайном влечении к Селезневу! У тебя найдется ветхая простыня?
- Зачем тебе? - Сандра захлопала глазами.
- Хочу закупить ведро красной туши и изготовить транспарант с аршинной надписью: "Я НЕ СПАЛА, НЕ СПЛЮ И НЕ НАМЕРЕНА СПАТЬ С СЕЛЕЗНЕВЫМ!!!" Повесим над твоим подъездом перед съездом гостей! Потому как, если еще хоть одна зараза спросит меня о моих видах на Дона, я за себя не ручаюсь.
Сандра рассмеялась, встала с дивана и чмокнула меня в щеку.
- Ну-ну, не ершись! Я больше не буду. Давай постараемся сегодня обойтись без ссор.
