Убить ворона - Незнанский Фридрих Евсеевич

Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 97

Глава 48. КЛЮЧ И ДВЕРЬ

Елена, возвращаясь с работы, поднималась по лестнице к себе домой. Она подошла к своей двери, достала ключ. И вдруг, услышав сзади какой-то шорох, резко повернулась. Первоначальный испуг ее прошел, когда она поняла, что напугавшие ее звуки были из квартиры родственницы Сабашова. Елена, вызывающе улыбаясь, посмотрела в глазок напротив. Потом подошла к квартире соседки и позвонила. Никто не открыл. Глазок с внутренней стороны квартиры осторожно прикрыли рукой.

«Не надо нервничать, – успокаивала себя Елена. – Неужели моя жизнь может как-то измениться, если за ней будет кто-то пристально наблюдать? Пусть люди развлекаются. Следят за чужой жизнью те, у кого нет своей», – усмехнулась Елена, войдя в свою квартиру.

Елена разделась и набрала номер телефона.

– Могу ли я поговорить со следователем Турецким? – спросила Елена.

– А кто его спрашивает?

– Моя фамилия Савельева. Елена Георгиевна.

– По какому вопросу? – поинтересовался вежливый голос.

Это начинало раздражать Елену.

– По личному, – ответила она, слегка повысив голос.

Трубка сделала паузу.

«По всей видимости, там фиксируют все звонки», – догадалась Савельева.

– К сожалению, следователя Турецкого сейчас нет. Может быть, что-то передать ему? Я думаю, он вам перезвонит, когда появится.

– Я звонила ему сегодня утром. Ему передали об этом? – перебила Елена.

– Да, конечно. Я думаю, что у него не было возможности вам перезвонить.

– Спасибо, – сказала Савельева и повесила трубку.

«Может быть, он действительно так занят, что не может мне даже перезвонить?» – подумала Елена.

Она достала из бара пачку сигарет.

«Хотя для этого нужно всего несколько минут. Хотя бы после работы. Перед сном – из гостиницы», – Елена закурила.

Она курила теперь дома постоянно. И сейчас вспомнила предупреждение Турецкого о привыкании к никотину. И хотя табачный дым продолжал вызывать у нее отвращение, но сам процесс курения притягивал, успокаивал и помогал сосредоточиться. А может быть, это только казалось?

«Нет, его отношение ко мне явно изменилось», – подумала Елена.

Савельева перешла в спальню, хотела лечь, отдохнуть. В последние дни ее мучили по ночам кошмары. Она засыпала только с димедролом. Голая стена над кроватью, где некогда висела медвежья шкура и ружье, неприятно действовали на ее бурное воображение.

«Неужели Андрей мог убить человека? – Елена представила себе, как он берет ружье, целится, стреляет. – Разве можно выстрелить в такого человека, как Валентин Дмитриевич? На него же просто рука не поднимется».

Елена представила себе, как, наверное, беспомощно смотрел Сабашов через очки в лицо своему убийце. А может, стреляли в спину?

«Нет, Андрей не мог убить. Хотя бы потому, что он трус. Хотя, наверное, можно убить человека и от трусости. Или же спасая свою жизнь. Но куда же влез Андрей, если ему приходится сейчас скрываться и, может быть, даже убивать? И неужели мы настолько с ним чужие люди, что он ни разу мне ни о чем не обмолвился?»

В дверь позвонили.

«Турецкий?» Елена сорвалась с места.

На пороге стояла Катя, ее коллега из школы – учительница истории, которая давно уже набивалась к ней в подруги.

– Можно, Леночка? – прошла она в квартиру. – Я и по делу, и так, по дружбе.

Они прошли в комнату. «Подруга» с интересом огляделась по сторонам.

– Лена, вот тут нужно заполнить анкеты для летних лагерей. Мы тебя главной пионервожатой планируем, не возражаешь? – Она выложила анкеты на стол.

– Не возражаю, – ответила Елена.

– Только, Леночка, здесь не забудь свои паспортные данные вписать. Я вечерком загляну, заберу, ладно?

– Хорошо, – Елена отложила анкеты в сторону.

– И обязательно все нужно сдать завтра. Не забудь!

Катя еще раз с любопытством оглядела комнату и наткнулась на пепельницу с сигаретой.

– Ну как там со следствием, что-то движется? – «Подруга» удобно расположилась в кресле, готовясь услышать последние новости из первых рук.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Савельева.

– Говорят, тебя самый главный следователь постоянно навещает и вводит в курс дела, – коллега снова взглянула на пепельницу с сигаретой.

– Курить будешь? – спросила Елена.

– Ты же знаешь, я не курю, – удивилась «подруга».

– А я буду, – Савельева достала пачку сигарет.

– С каких это пор? – натянуто улыбнулась Катя.

– Послушай, Катя! Ты хочешь мне сделать больно? – Савельева приблизила к ней свое лицо. – Неужели непонятно, что мне тяжело?

– Да ты что, Лена, – испуганно заговорила «подруга». – Я наоборот. Я тебе помочь. Ты знаешь, что о тебе говорят в школе? Ты знаешь, что директриса хочет поставить вопрос…

Учительницу истории перебил телефонный звонок. Она осеклась и замолчала. Савельева взяла трубку.

– Привет, – услышала она голос Турецкого. – Ты меня искала?

– Да! – ответила Елена и взглянула на школьную коллегу.

Та отвлеченно старалась смотреть в сторону. Елена вынесла телефон на кухню.

– Что-то случилось? – устало и сухо спросил Александр.

– А что еще должно случиться? – ответила вопросом на вопрос Елена, досадуя, что Турецкий так сух с ней. – И разве я уже не могу позвонить тебе просто так? – Она сказала это, понизив голос.

Савельева была уверена, что учительница истории явно напрягает слух, чтобы вникнуть в смысл разговора.

– Ты не одна? – насторожился Турецкий.

– Нет, не одна! – не сразу сказала Елена.

– Кто у тебя? Ты можешь говорить?

Она почувствовала его настороженность.

– Это не то, о чем ты думаешь, – неприятно и натянуто засмеялась Елена. – Это коллега из школы.

– Откуда ты знаешь, о чем я думаю? – усмехнулся Турецкий.

Елена помолчала. Она действительно в последнее время терялась в догадках, пытаясь понять, почему произошли такие резкие перемены в их взаимоотношениях с Александром.

– Ты приедешь сегодня? – тихо спросила она.

– Нет, очень много работы.

– Мне нужно с тобой поговорить.

Она услышала, как он выдохнул сигаретный дым.

– Хорошо, может быть, завтра, – неуверенно пообещал Турецкий.

…Он повесил трубку. И почувствовал огромное желание увидеть Елену немедленно. В последние дни его раздирали противоречивые чувства. Вот такое странное состояние: чем больше он убеждался в ее причастности к преступлению, тем сильнее его влекло к ней. Увидеть, расспросить, взглянуть в ее глаза. Он так хотел, чтобы все это оказалось плодом его ошибочной версии!

Вместе с этим он чувствовал себя глубоко уязвленным. Чуть ли не первый раз «купился на бабе», потерял бдительность. Подобное с ним было на первом его крупном деле, когда ему очень понравилась свидетельница. И хоть романа не случилось, но он чуть не погорел тогда, поскольку та женщина оказалась соучастницей преступления.

Теперь во время разговоров с Савельевой Турецкому казалось, что Елена лжет. Он находил в ее словах и интонациях двоякий смысл. Ее надо было как следует прижать.

Турецкий с беспокойством чувствовал, что неравнодушен к этой обворожительной женщине. Все время мучительно терзал себя вопросом: неужели она легла с ним только потому, что он вел дело, в котором замешан ее муж?

Елена после звонка Турецкого не сразу вернулась в комнату к «подруге». Катя поднялась и обняла ее за плечи.

– Послушай, Леночка… – начала она с горечью и состраданием.

– Катя! – перебила ее Савельева. – Если тебе хоть капельку меня жаль, оставь, пожалуйста, меня сейчас…

– Хорошо, – не сразу ответила «подруга». – Только не нужно, Лена, замыкаться, уходить в себя.

– Хорошо-хорошо, – Савельева с трудом сдерживалась.

После ухода коллеги Елена бессмысленно взглянула на анкеты и принялась их заполнять. Дойдя до последней графы, где требовалось указать паспортные данные, она хотела заполнить ее по памяти, но не могла вспомнить номер паспорта.

Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 97