Мертвые девочки не проболтаются - Ичасо Челси

– У тебя отличный кардиган. (Это не так. Зеленый совсем не подходит к цвету лица Живу-не-тужу. Но ее лицо озаряется радостью, и я понимаю, что эта ложь во благо.) Где ты его купила?

Она касается кашемира, ее пальцы опускаются на маленькую жемчужную пуговицу.

– Это подарок папы.

Я еле сдерживаю смех. Из меня выйдет отличный детектив.

– У твоего отца прекрасный вкус, – ухмыляюсь я, делаю длинную паузу. – Значит, вы с Пайпер подруги, да?

Улыбка мгновенно исчезает с ее лица. Она ерзает. Я застигла ее врасплох, а это означает, что они с моей сестрой не подруги.

– Ну, мы общались. Невозможно не любить Пайпер. Она славная. А еще она такая умная!

– Да, это точно, – говорю я. Никто еще не говорил мне это прямо в лицо. – Просто пытаюсь найти кого-нибудь, кто был с нею близок. Хочу организовать встречу ее друзей.

– Ну, Джейси Притчард и Ной…

– Их я уже позвала, – говорю, надеясь, что по голосу не заметно, насколько я раздражена. – Я ищу еще парочку друзей. Тех, кто на самом деле были с Пайпер близки.

– Я не из ее класса. Думаю, тебе лучше поговорить с кем-то из ребят постарше.

– Может, с Александрой Мартинес?

Живу-не-тужу хмурит брови.

– Помню, месяц назад Пайпер говорила про какую-то Алекс. Вот и подумала, что это Александра, они ведь вместе занимались журналистикой и ходили в Школу выживания. Ее ведь зовут Алекс, да?

Сейчас я иду на риск.

– Ну, да, ее друзья. Но я не назвала бы Пайпер и Алекс подругами. Особенно после случившегося в этом году. Несколько месяцев назад.

Тепло уходит из моего тела, а вместо него тонкой струйкой вливается ледяная вода.

– Что случилось в этом году несколько месяцев назад?

Глава 7

Живу-не-тужу поджимает губы, словно жалея о сказанном. Словно пытается не дать себе выдать еще одну порцию сплетен.

– Что случилось в этом году несколько месяцев назад? – повторяю я, рассматривая ногти и пытаясь сделать вид, что меня это не особо волнует.

И эта тактика срабатывает – Живу-не-тужу хочет заполучить мое внимание.

– Ну… – произносит она, оглядываясь, – думаю, все началось в прошлом году. Но это только слухи. Они – и Пайпер, и Александра – метили на Петерсона. – Я тупо смотрю на нее, и она объясняет: – Это премия такая, но она только для тех, кто увлекается журналистикой. Названа в честь какого-то бывшего ученика, – она закатывает глаза, пытаясь показать, что выше этого. – И вот Александра придумала тему статьи, за которую, как она думала, ей вручат премию. Про сокращение бюджета департамента и про то, кто от этого пострадал. На одном из собраний она поделилась идеей с мистером Джеймсом – по крайней мере, так она говорит. Очевидно, мистеру Джеймсу эта идея понравилась, и он сразу же поручил написать эту статью Пайпер. Мол, для Александры эта тема еще слишком серьезная, пусть она и придумала ее сама. Алекс спросила, может ли она хотя бы помочь Пайпер, но она ответила, что лучше ей работать одной, а потом… – она взмахивает рукой. – Пайпер получила премию Петерсона.

Живу-не-тужу секунду молчит, а потом добавляет, качая головой:

– Хотя я не верю, что Пайпер так поступила.

Слушаю ее и не знаю, что думать. Не помню, чтобы выходила подобная статья, и не помню, чтобы Пайпер получала такую премию. Родители бы из этого раздули целое шоу.

– Неизвестно, почему Алекс решила, будто у нее есть шанс получить премию и почему она так из-за этого завелась. То есть я хочу сказать: Пайпер – это Пайпер. И она на год старше, а Алекс только перешла в старшую школу. Но в любом случае Алекс разрешила взять ее тему, а потом, естественно, проиграла.

– Что произошло между ними в этом году? – спрашиваю я, пытаясь уловить каждое слово и не в силах даже сглотнуть.

– У Алекс хватило наглости бороться с Пайпер за место младшего редактора. Хотя это место почти всегда отдают старшим классам. И она снова проиграла. Я даже не…

– Не удивлена, – присоединяюсь я, показывая своей улыбкой: «Мы ведь думаем одинаково».

Живу-не-тужу улыбается в ответ.

– Алекс очень обиделась и дулась до… – ее глаза расширяются, а с лица исчезает улыбка. – Думаю, до несчастного случая, который произошел с твоей сестрой. Мистер Джеймс попросил Алекс взять на себя обязанности младшего редактора, пока Пайпер в больнице.

Итак, Пайпер ушла со сцены, и Алекс внезапно получила то, что хотела. Интересно. Может, она хотела не только стать младшим редактором? Может, она хотела отомстить Пайпер за то, что та присвоила ее статью и получила премию?

– Думаю, Александру на встречу лучше не звать, – пожимаю плечами я.

Живу-не-тужу еще раз оглядывается по сторонам.

– Понимаешь, я и вправду люблю Алекс. Она одна из моих лучших подруг. Но подругой Пайпер она не была. Как я уже сказала, Пайпер – славная, по крайней мере, так кажется. Уверена, в ее классе ты найдешь много друзей, с которыми могла бы поговорить. Прости, но больше мне тебе помочь нечем.

– Да все в порядке. Ты права. Надо поговорить с ее одноклассниками.

Встаю и проверяю джинсы – не села ли я на остатки еды – и прощаюсь с Живу-не-тужу, чье имя я снова забыла.

Имя Живу-не-тужу, той, что сильно мне помогла, хотя она об этом и не догадывается.

По вторникам после обеда Пайпер всегда ходила в кружок журналистов. А сегодня как раз вторник, поэтому после уроков направляюсь в кабинет мистера Джеймса, где собираюсь поговорить с Александрой. Интересно, как она отреагирует на мой вопрос, общалась ли она с Пайпер в тот день? И еще я хочу знать, почему та, кто даже не была подругой моей сестры, звонила ей целых три раза.

Захожу в кабинет с таким видом, будто я тут хозяйка (раньше такое прокатывало, и не раз), но меня даже не замечают.

В углу вокруг компьютера столпилась группа и о чем-то спорила. За письменным столом мистера Джеймса замечаю Александру. Она тычет в свой блокнот и оживленно жестикулирует.

Очевидно, у нее большие планы. Теперь-то моя сестра не мешается у нее на пути.

Я уже собираюсь их перебить, но тут замечаю рюкзаки и свитера, сваленные в кучу у стены рядом с дверью. Там же вижу портфель через плечо с инициалами «А. М.», вышитыми на наружном кармане.

От волнения у меня по коже бегут мурашки. В этой сумке может лежать телефон Александры. Тот самый, благодаря которому я докажу, что в день падения Пайпер она с ней разговаривала. Мой взгляд снова падает на Александру. Ее внимание все еще сосредоточено на мистере Джеймсе, телефона у нее в руке или заднем кармане я не вижу.

Я стою в дверном проеме на цыпочках и напоминаю свисток, который вот-вот подаст сигнал к началу игры.

Затем бросаюсь к сумке. Несколько быстрых и ловких движений – ныряю, хватаю сумку и вылетаю за дверь, надеюсь, что меня не заметили. Сжимая сумку в руках, спешу по коридору. В такт шагам сердце бешено стучит в груди.

«Куда мне деться? Куда?»

Заворачиваю за угол и вижу вход в библиотеку. Горит свет – там занимаются после уроков. Оглядываюсь, нет ли за мной хвоста и залетаю в библиотеку.

Уткнувшись в книги, в разных концах зала сидят ребята. Библиотекарь отрывает взгляд от компьютера и смотрит на меня так, словно я здесь не к месту. Что похоже на правду. За длинным столом справа прижавшись друг к другу сидит парочка и тихо хихикает. Перекидываю ремень сумки через плечо и иду между столами. Пройдя мимо книжных шкафов, нахожу укромный уголок и плюхаюсь на пол.

Открываю сумку и начинаю в ней рыться, но там настоящая свалка. Не вытерпев, я переворачиваю сумку и вываливаю все на пол. Сколько же там хлама. Книги, ручки, свитер, записки. Телефона нет. Но сумка все равно кажется тяжелой. Я верчу ее, пока не замечаю что-то тяжелое в расшитом кармане. Расстегиваю молнию на кармане и засовываю в него руку.

Меня словно бьет электрическим разрядом, который пробегает вверх по моему позвоночнику. Вот он. Ее телефон.

Включаю на нем беззвучный режим, беру свой собственный телефон. Мой палец зависает над именем «Алекс». Но нажимаю я не сразу. Этот человек может и вправду разозлиться, если я снова позвоню. Если он как-то связан с падением Пайпер, то что тогда он сделает со мной?