Ознакомительная версия. Доступно 34 страниц из 166
– Я не собираюсь ни с кем играть в бридж или выпивать.
– А если нас, скажем, остановят? Эти клоуны здесь не единственные, уж поверьте, и тогда темнота не поможет.
– Одну минуту, – сказал Второй. – Мсье Лэтем, вы можете произнести слово «Halsweh»?
– Конечно, халзфэй.
– Еще раз, К.О., – сказал Диец, одобрительно кивая французу. – Отлично, ребята… Halsweh, повторите.
– Халзвэй, – пробормотал Лэтем.
– Сойдет, – сказал спецназовец. – Если нас остановят, говорить буду я. Если обратятся прямо к вам, закашляйтесь, схватитесь за горло и выдавите из себя слово «Halsweh», понятно?
– Не понятно, что это.
– «Горло болит» по-немецки, мсье. Кругом пыльца. У многих болит горло и глаза слезятся.
– Спасибо, Второй, потребуется врач – вас вызову.
– Да ладно вам. Одевайтесь.
Через четыре минуты Лэтем и Диец достаточно уподобились нацистским часовым, несмотря на неряшливость их одежды и пятна крови. Они бы никого не обманули при ярком свете, но в тени и полутьме их уловка могла сработать. Отбросив немецкие полуавтоматы, они заменили их своим оружием с глушителем, переключив со скорострельности на режим одиночного выстрела на тот случай, если обстановка потребует убрать одного нациста.
– Позовите кто-нибудь Витковски, – приказал Дру. – Прокаркайте разок, как ворона, но берегитесь, а то крюк попадет на шею. Турист из него неважный.
– Я пойду, – сказал Диец, направляясь к выходу из кабинки.
– Нет, не вы, – возразил Лэтем, останавливая спецназовца. – Увидит на вас эту форму и снесет вам голову. Пойдет Первый. Он с ним много говорил во время нашей встречи сегодня, и полковник его узнает.
– Oui, мсье.
Через девяносто шесть секунд в дверях кабинки появилась представительная фигура Стэнли Витковски.
– Смотрю, вы время зря не теряли, – сказал он, взглянув на два раздетых трупа. – Зачем эти дурацкие костюмы?
– Мы отправляемся на охоту, Стош, а ты остаешься здесь с нашими французскими приятелями. Прикройте нас с тыла, наша жизнь будет зависеть от вас троих.
– Что вы собираетесь делать?
– Начать поиски, что ж еще?
– Я подумал, вы можете это прихватить с собой, – сказал Витковски, вытаскивая из карманов пиджака большую сложенную бумагу и весьма бесцеремонно раскладывая ее на спине одного из трупов. Он включил фонарик – это был уменьшенный план замка «Орлиное гнездо». – Я попросил Клоша сделать это для меня в Париже. По крайней мере, не будете охотиться вслепую.
– Сукин ты сын, Стэнли! – Дру с благодарностью посмотрел на Витковски. – Опять тебе нужно было меня обставить. Все эти разрозненные страницы собраны воедино. Как тебе удалось?
– Ты хорош, хлопчик, но отстаешь от времени. Тебе просто нужно немного помощи от старых мастодонтов, вот и все.
– Спасибо, Стош. С чего начнем, подскажи?
– Оптимально было бы взять заложника и узнать все, что можно. Тут недостаточно плана двухгодичной давности на листе бумаги.
Лэтем засунул руку под черную нацистскую рубашку и вытащил радио.
– Карин? – прошептал он, нажав на передачу.
– Где вы? – ответила де Фрис.
– Внутри.
– Знаем, – вмешался лейтенант, – мы наблюдали за небольшими учениями, которые устроили наши новобранцы. Вы еще у бассейна?
– Да.
– Что вам нужно? – спросила Карин.
– Хотим взять пленного и допросить его. Не видно каких-нибудь теплых тел?
– Снаружи нет, – ответил Энтони, – на кухне двое или трое; все время маячат мимо окна. – Что-то многовато суеты в такой час.
– Berchtesgaden, [176] – низким и глухим голосом произнес Витковски.
– Что? – спросил Диец, и все посмотрели на полковника.
– Повторение гитлеровского Berchtesgaden, где жеребцы обер-фюрера возились день и ночь со своими многочисленными любовницами, не зная, что Гитлер их прослушивает, выискивая изменников.
– Откуда ты знаешь? – спросил Дру.
– Из показаний на нюрнбергском процессе. Эта кухня не закроется; парням иногда нужна передышка, и они всегда голодные.
– Конец связи, – сказал Лэтем по радио и убрал его под рубашку. – О’кей, ребята, как нам вытащить кого-нибудь оттуда?
– Придется мне, – ответил Диец, включая фонарик и рассматривая план замка. – Кто бы там внутри ни был, они или немцы, или французы. Вы не говорите по-немецки, по-французски вас трудно понять, а другие одеты не так, как надо… Здесь, сбоку, дверь. Я просуну голову и попрошу чашку кофе, пусть мне кто-нибудь вынесет. По-немецки – оба часовых были немцы.
– А что, если они увидят, что вы не тот самый часовой?
– Скажу, он заболел, и я его заменяю. Поэтому-то мне и нужен кофе, я еще полусонный.
Диец покинул кабинку и быстро пошел по южной стороне к кухонной двери, Лэтем и Витковски залегли у брезентового полога, наблюдая. Спецназовец вдруг резко остановился, замер – на замке неожиданно зажглись два ярких прожектора. Диец был полностью освещен, наглядно демонстрируя черную рубашку и брюки с чужого плеча. Из полумрака на яркую дорожку света вышла пара – молодая женщина в мини-юбке и средних лет мужчина. Мужчина сперва среагировал на внешний вид капитана с тревогой, потом с яростью. Он полез в карман пиджака, и у спецназовца не оставалось выбора. Пуля из пистолета с глушителем попала мужчине в голову, Диец бросился к женщине и молниеносно схватил ее за горло, оборвав вопль. Она свалилась, спецназовец поднял оружие и двумя щелчками разбил прожекторы. Потом поднял женщину, перебросил ее через плечо и направился обратно к кабинке.
– Уберите убитого! – резко прошептал полковник, отбрасывая брезент и обращаясь к французу.
– Я пойду, – сказал Дру, бросаясь вперед.
Держась в тени, он разглядел тело убитого, смутно вырисовывающееся в лунном свете, почти не попадавшем за стены замка. Затем подбежал к трупу – и тут резко распахнулась дверь в кухню. Лэтем отпрянул, чтобы его не было видно, и, сжимая оружие, прижался спиной к стене. Выглянула голова в поварском колпаке, человек вглядывался мгновение в темноту, пожал плечами и скрылся на кухне. Обливаясь потом, Дру повесил оружие на плечо и подбежал к мертвецу, наклонился, схватил его за ноги и потащил тело назад к кабинке.
– Quе faitez-vous? [177] – раздался в темноте женский голос.
– Халзвэй, – тяжело дыша, прохрипел в ответ Лэтем и добавил сдавленным голосом: – Trop de whisky. [178]
– Ah, un allemand! Votre francais est mediocre. [179]
В тусклом лунном свете появилась женщина в длинном белом прозрачном платье. Она засмеялась, слегка покачиваясь, и продолжила по-французски:
– Слишком много виски, говорите? Все так. Я думаю, не броситься ли мне в бассейн?
– Gut? – сказал Дру, разобрав лишь половину сказанного.
– Вам помочь?
– Nеin, danke. [180]
– А, у вас тут Хайнеман. Боров немецкий, настоящий грубиян.
Вдруг женщина ахнула, когда Лэтем вытащил мужчину по имени Хайнеман на открытое место, где лунный свет был ярче, – она увидела окровавленную голову. Дру выпустил ноги мужчины и вытащил из кармана «беретту».
– Повысите голос – придется убить вас, – сказал он по-английски. – Понимаете меня?
– Прекрасно понимаю, – ответила женщина на отличном английском, протрезвев от испуга и перестав покачиваться.
К ним подбежали два агента Сервис этранже. Не говоря ни слова, Второй оттащил тело к стене, опорожнил его карманы, а Первый шел за женщиной, подталкивая ее к кабинке и одновременно сжимая ей горло рукой. Лэтем вошел за ними и поразился, заметив, что тела двух часовых исчезли.
– Что случилось?..
– У наших предыдущих визитеров срочная встреча, – ответил Витковски. – Они улетели.
– Отлично сработали, К.О., – сказал капитан Диец, сидевший рядом с первой пленницей на полосатом пляжном стуле. Пространство освещали устремленные вверх голубые фонарики. – А здесь весьма уютно, правда? – добавил он, когда вернулся Второй.
