Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
Джоэл Бэкман пробовал заснуть, когда два охранника с лязгом отворили дверь его камеры и включили свет.
– Вас ждет начальник, – сказал один из них, не пускаясь в какие-либо объяснения.
Все молчали, пока тюремный фургон катил по безжизненной оклахомской прерии мимо корпусов с не столь тщательно охраняемыми заключенными и наконец остановился у административного здания. Бэкмана, почему-то не снимая с него наручников, провели на второй этаж, затем по длинному коридору в просторный кабинет, где горел яркий свет и происходило нечто очень важное. Часы на стене показывали одиннадцать вечера.
Он никогда не видел начальника, что в общем-то было в порядке вещей. Начальник по многим причинам избегал всяческого общения. Он не собирался никуда баллотироваться и мало что объяснял своим подчиненным. В кабинете находились еще трое – мужчины мрачного вида, о чем-то шептавшиеся между собой. Хотя курение в кабинетах правительственных учреждений строжайше запрещалось, пепельница полнилась окурками, а под потолком висел густой табачный дым.
Никого не представив, начальник сказал:
– Садитесь, мистер Бэкман.
– Рад вас видеть, – сказал Бэкман, разглядывая присутствующих. – В чем дело?
– Сейчас обсудим.
– Не могли бы вы снять с меня наручники? Клянусь, я никого не убью.
Начальник кивнул одному из охранников, который быстро нашел ключ и освободил Бэкмана. После этого он вышел из кабинета, громко хлопнув дверью, чем вызвал неудовольствие начальника, человека крайне нервозного.
– Это специальный агент ФБР Эйдер. Это мистер Нейб из министерства юстиции. А это мистер Сайзмор, тоже из Вашингтона.
Никто из троих даже головы не повернул в сторону Бэкмана, который все еще стоял и смотрел на них с недоумением. Он кивнул им, стараясь показаться вежливым. Они никак не отреагировали.
– Пожалуйста, садитесь, – повторил начальник, и Бэкман наконец опустился на стул. – Благодарю вас. Как вам известно, мистер Бэкман, новый президент завтра примет присягу. Президент Морган покидает Белый дом. Сейчас он в Овальном кабинете обдумывает вопрос о вашем помиловании.
У Бэкмана внезапно начался приступ мучительного кашля, вызванного едва ли не арктической температурой в камере и потрясением от слова «помилование».
Нейб из министерства юстиции протянул бутылку воды, которую Бэкман почти осушил одним глотком, облив подбородок и кое-как уняв кашель.
– Помиловании? – с трудом выдавил он.
– Полном помиловании на определенных условиях.
– С какой стати?
– Не знаю, мистер Бэкман, да это и не мое дело. Я просто ставлю вас в известность.
Сайзмор, которого представили как «человека из Вашингтона» без указания ведомства и должности, сказал:
– Речь идет о сделке, мистер Бэкман. Взамен вы должны согласиться покинуть страну, никогда не возвращаться и жить под чужим именем там, где вас никто не найдет.
Это его не смутило. Он и сам не хотел, чтобы его нашли.
– Но почему? – все-таки пробормотал он. Было заметно, как дрожит бутылка в его левой руке.
Сайзмор из Вашингтона, обратив на это внимание, изучающе окинул взглядом Бэкмана – от коротко подстриженных седых волос до потрепанных дешевых кроссовок и черных казенных носков – и невольно вспомнил, как выглядел этот человек когда-то. На память пришла глянцевая журнальная обложка. Яркая фотография Джоэла Бэкмана в элегантном черном итальянском костюме изысканного покроя. Бэкман смотрел в камеру с явным самодовольством. Волосы длиннее и темнее, красивое лицо полнее и глаже, а раздавшаяся талия говорила об обильных ленчах и затяжных, часа на четыре кряду, обедах. Он любил вино, женщин и спортивные автомобили. У него были свой самолет, яхта, собственный дом в курортном городе Вейле, штат Колорадо, – и обо всем этом он охотно рассказывал корреспонденту. Крупный заголовок над его головой вопрошал: "Брокер [4] – второй по влиятельности человек в Вашингтоне?"
Журнал лежал в портфеле Сайзмора вместе с пухлым досье на Джоэла Бэкмана. Он тщательно изучил то и другое во время перелета из Вашингтона в Талсу, штат Оклахома.
Согласно журнальной статье, годовой доход брокера составлял более десяти миллионов долларов, хотя в разговоре с репортером он наверняка поскромничал. В юридической фирме, которую он основал, работали двести адвокатов – не так уж много по вашингтонским меркам, – но в политических кругах столицы она пользовалась огромным влиянием. Это была лоббистская машина, или скорее даже бордель для богатых компаний и иностранных правительств. Настоящие адвокаты оттачивают свое мастерство совсем не тут.
Как же низко падают сильные мира сего, подумал Сайзмор, глядя на дрожащую бутылку.
– Не понимаю, – прошептал Бэкман.
– А нам некогда объяснять, – сказал Сайзмор. – Дело спешное, мистер Бэкман. Увы, у вас нет времени на размышления. Требуется моментальное решение. Да или нет. Вы хотите остаться здесь или предпочитаете жить под чужим именем в другом конце мира?
– Где?
– Этого мы не знаем, но позже выясним.
– Я буду в безопасности?
– На этот вопрос можете ответить только вы, мистер Бэкман.
Пока он раздумывал над своим же вопросом, дрожь не унималась.
– Когда я выйду отсюда? – медленно проговорил он. Голос Бэкмана начинал обретать прежнюю силу, но очередной приступ кашля заставил его замолчать.
– Немедленно, – ответил Сайзмор, взявший разговор на себя; начальник тюрьмы, представители ФБР и министерства юстиции превратились в зрителей.
– Вы хотите сказать – прямо сейчас?
– В камеру можете не возвращаться.
– Ну и дела, – проговорил Бэкман, и все улыбнулись.
– Возле вашей камеры дежурит охранник, – сказал начальник. – Он принесет все, что вам нужно.
– Возле моей камеры всегда торчит охранник, – не задумываясь брякнул Бэкман. – Если это вонючий садист Слоун, скажите ему, чтобы взял мою бритву и перерезал себе глотку.
Все промолчали, словно выжидая, пока слова не улетучатся через вентиляционный люк. Но они словно зависли в напряженной тишине кабинета.
Сайзмор откашлялся, перенес тяжесть тела с левой ягодицы на правую и сказал:
– В Овальном кабинете вашего решения ждут несколько джентльменов. Вы согласны на предложенные условия?
– Президент ждет моего решения?
– Можно сказать и так.
– Он мне многим обязан. В Овальный кабинет он попал благодаря мне.
– Сейчас не время говорить об этом, мистер Бэкман, – спокойно сказал Сайзмор.
– Он хочет меня отблагодарить?
– Я не умею читать его мысли.
– То есть вы допускаете, что мысли иногда его посещают?
– Я сейчас позвоню и сообщу, что вы ответили отказом.
– Подождите.
Бэкман допил воду и попросил еще, затем вытер рот рукавом.
– Это нечто вроде программы защиты свидетелей?
– То – официальная программа. Наша не афишируется, мистер Бэкман. Но время от времени нам приходится прятать людей.
– И часто вы их теряете?
– Не слишком часто.
– Не слишком часто? Выходит, гарантий моей безопасности вы не даете?
– Никаких гарантий. Но ваши шансы довольно высоки.
Бэкман перевел взгляд на начальника:
– Сколько мне здесь осталось, Лестер?
Начальник вздрогнул, когда его снова вовлекли в разговор. Никто не называл его Лестером, имя ему не нравилось, и он старался его избегать. Табличка на его письменном столе гласила: Л. Говард Касс.
– Четырнадцать лет, и вы могли бы обращаться ко мне «господин начальник».
– Начальник-молчальник. Хорошие шансы на то, что года через три я тут сдохну. Сочетание скверного питания, переохлаждения и плохого медицинского присмотра сделают свое дело. Лестер тут развел тот еще режим, ребята.
– Может быть, вернемся к делу? – предложил Сайзмор.
– Конечно, я принимаю условия, – сказал Бэкман. – Какой дурак откажется?
В разговор включился Нейб из министерства юстиции. Он открыл портфель.
