Серж. Книга 2 (СИ) - "MAX67"

— После изготовки самое важное — это человеческий глаз. К темноте он привыкает около десяти минут. Если вас осветила ракета, можете считать, что десять минут вы слепы. В такие моменты надо прикрыть глаза и сквозь веки следить, как свет затухает. Часовые так поступить не могут, а значит, у вас появляется преимущество, которое вы должны использовать, чтобы выжить.

Инструктора ещё долго растолковывали, как стрелять в темноте, и было видно, что вопросом они владеют серьёзно. А значит, всё это прошли не на полигонах, и если живы — значит, всё прочувствовали на собственных шкурах.

В расположение вернулись поздно ночью, помылись, постирались и приготовились отдыхать.

— Парни, нам преподали ещё один очень серьёзный урок. Слушаем, запоминаем, учимся. Когда-нибудь эти знания и навыки могут спасти нам жизни… — произнёс Седой.

Глава 3

Время словно ускорилось, дни замелькали будто листки календаря. По утрам вместо бега отрабатывали методы передвижения. Общефизические упражнения тоже не забывались, но они плотно переплетались со специальными. И это начало давать результаты: тело перестало воспринимать нагрузки как издевательство. Практически все сбросили вес и теперь состояли из мышц и сухожилий, как и большинство инструкторов. Ноги укрепились, и теперь парни, застывшие в одной позе, могли так провести продолжительное время.

Дневные тренировки плавно переходили в ночные, а иногда могли длиться по несколько суток подряд. Проход по тропе Че Гевары уже не вызывал сложностей — парни легко определяли ловушки и расставленные сюрпризы. А инструкторы продолжали всё усложнять и изощряться в размещении ловушек. При разминировании могли под мину установить гранату, но, уже зная о коварстве инструкторов, парни были готовы к любому развитию событий.

Новые методы переползания перестали казаться верхом садизма, и группа оттачивала мастерство на ежедневных тренировках. Парни сплачивались и превращались в единый организм.

Группа получила комбинезоны, такие же, как были одеты на «призраках», и целую гору ленточек. Инструктор быстро объяснил, что их надо пришить на комбинезоны на расстоянии не более пяти сантиметров друг от друга. Курсы «кройки и шитья», конечно, никто не заканчивал, но иголку с ниткой умели держать все. Несколько часов ушло на обшивку. Инструктор заглядывал в расположение и удовлетворённо кивал. Все были рады неожиданному отдыху и перешучивались, когда кто-нибудь в очередной раз тихо матерился, уколов палец уже неизвестно в который раз.

Когда всё было готово, инструктор приказал надеть комбинезоны и удовлетворённо ходил вокруг. В надетых костюмах все были похожи на волосатых чудовищ.

— Помните, какая трава растёт на поле? — инструктор смотрел на ребят. — Подберите такую же и увяжите на костюм. Встречаемся через тридцать минут.

Рвали траву, вязали — в итоге всё было готово. По команде надели получившиеся маскхалаты: они стали тяжелыми и некомфортными, кое-где кололо и давило. Инструктор выслушал ребят и отдал команду исправлять.

— Пока не почувствуете на своей шкуре, объяснить не получится. Костюм не должен создавать дискомфорта.

На исправление ушло ещё полчаса, затем травой обвязали автоматы и отправились на главное поле, где каждый день отрабатывалось передвижение.

Инструктор построил группу, предложив каждому по очереди лечь в траву метрах в десяти и замереть. Вот тут-то и выяснилось, что не вся трава одинаковая — даже на одном поле она смотрится совершенно по-разному. Исправив небольшие недочёты, инструктор уложил группу в траву. Изредка давал команды продвинуться на какое-то небольшое расстояние. Это давало возможность почувствовать поле и надетые комбинезоны. Ведь они должны стать второй кожей — ты должен через них чувствовать всё под собой.

— Как-то при выполнении задачи мне и еще двум товарищам пришлось лежать без движения почти сутки. Рядом с нами остановился грузовик, полный солдат, и они по какой-то причине решили задержаться… — Инструктор замолчал, будто вспоминая что-то.

— И… — спросил кто-то из парней, уткнувшись лицом в траву.

— Встать! — скомандовал инструктор.

Группа вскочила, разминая затекшие тела, и радостно переговаривалась.

— А где инструктор? — Седой смотрел на парней. — Ищем.

Парни перемещались по полю, пинали кочки, но инструктора нигде не было.

— Может, у него живот прихватило, — заржал кто-то из парней.

— Ищем… — улыбнулся Седой.

Поиски не давали результата. Парни виновато посматривали на Седого.

— Строимся в одну шеренгу и протаптываем метр за метром.

Минут через десять один из парней наступил на инструктора. Все обрадовались, будто нашли клад.

На помост у казармы выставили столы, и группа переместилась туда. Инструктор рассказывал о разновидностях травы, объяснял, какая более сочная, а какая мгновенно высыхает, у какой сок безвредный и не имеет запаха…

Инструктор отправил парней собирать траву, а потом в металлических мисках давить её ложками, чтобы она дала сок. А еще несколько парней под присмотром инструктора толкли головешки.

— Уголь должен быть полностью прогоревшим, толочь необходимо до состояния пудры. Все видели придорожную пыль? Она как вода, но сухая — черпаешь в ладонь, а она стекает. Вот до такого состояния надо истолочь уголь.

Затратив на выдавливание сока и превращение угля в пудру несколько часов, отправились на ужин. На удивление, в столовой присутствовали все инструкторы и офицеры учебного центра. Группа уже привыкла, что в столовой никого не бывает, а тут столы составлены в один большой и даже как-то оформлены празднично. Ели все вместе, шум разговоров наполнял помещение.

— Серег, они нас куда-то провожают? — тихо спросил Игорь.

— Ага, в последний путь…

Игорь посмотрел на друга: в глазах Сергея плясали бесенята. Мужчина качнул головой и, хлопнув друга по спине, улыбнулся.

После ужина группа в сопровождении всех офицеров отправилась на продолжение занятий по маскировке. Постепенно начало темнеть, и офицеры посерьезнели.

Сергея, Игоря, Седого и еще двоих парней инструкторы натирали угольным порошком, разведенным водой до кашицы. В емкость с красно-коричневой глиной инструктор добавил немного угля, и этим раствором намазали еще двоих бойцов. Остальных одели в комбинезоны, густо вымазали лица и кисти рук соком трав. При свете тусклых фонарей на парней стало жутковато смотреть — они были похожи на изможденных, больных и голодных…

— Группа для выполнения задания готова, — отрапортовал инструктор, посмотрев на построившихся ребят, которые сдерживали смех, глядя друг на друга.

Полковник прошелся вдоль строя, покивал головой.

— Вы — достойные сыны Советского Союза! Мы горды, что нам выпала честь работать с вами! Вы наши старшие братья, и вы — великие люди, не стесняетесь учиться у нас! ¡Venceremos! ¡Patria o muerte! (Мы победим! Родина или смерть!) — завершил свою речь полковник.

— Хана котёнку, — тихо произнёс Сергей, пряча улыбку.

— Кажется, это экзамен, — тихо шепнул Игорь.

— Сегодня вам предстоит повторить подвиг наших братьев! Инструкторы хорошо подготовили вас, и мы уверены, что всё пройдёт как надо.

Полковник кивнул инструктору, осмотрел стоящих перед ним бойцов и снова кивнул, собственным мыслям.

— На исходную…

Группа растворилась в темноте. Все понимали: этот экзамен решит, признают их равными или будут посматривать свысока, даже осознавая, что они «старшие братья». Парни десятки раз проходили маршрут для уничтожения «батальона», но всё это было на тренировках и под присмотром опытных инструкторов, которые вовремя поправляли и указывали на ошибки. Да и на объекте никогда не было подготовленных бойцов — только мишени и макеты. А тут их разместили в местах, где можно было обнаружить группу.

Выбор маршрута подхода полностью возложили на командира группы, а роли распределили давно и отрабатывали до изнеможения.