Шпион, выйди вон - ле Карре Джон

Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 95

– Кто-то вырезал нужную запись из журнала дежурств, – вмешался Смайли.

– Из-за этого приходится обращаться к людям и просить их, чтобы они что-нибудь вспомнили. В досье об этом деле почти ничего нет.

– Ничего удивительного, – заключил Сэм. Он заказал сандвичей по телефону. – Этим живу, – пояснил он. – Сандвичи и тосты с икрой. Неплохой приработок, между прочим.

Он стал разливать кофе, и тут зажглась красная лампочка на столе.

– Наш дружок сравнял счет, – снова раздался скрипучий голос.

– Начинай теперь считать, – ответил Сэм и повернул выключатель.

Его рассказ звучал просто и вместе с тем довольно ясно – так хороший солдат вспоминает прошедший бой, не делая никаких оценок, а лишь перечисляя факты. Он тогда как раз вернулся из-за границы, отбыв трехлетний срок во Вьентьяне. Он отметился в отделе кадров и отчитался у Акулы; казалось, никто не имел на него виды в ближайшее время, и он подумал о том, что неплохо бы взять отпуск на месяц и укатить на юг Франции, как вдруг Макфейдин, этот старый вахтер, который фактически всегда был на побегушках у Хозяина, хватает его в коридоре в охапку и препровождает к Хозяину в кабинет.

– В какой точно день это было?

– Девятнадцатого октября.

– В четверг, да?

– В четверг. Я собирался в понедельник улететь в Ниццу. Ты тогда был в Берлине. Я еще хотел угостить тебя выпивкой, но «мамочки» сказали, что ты занят, а пока я отмечался в Транспортном отделе, ты уже успел уехать в Берлин.

– Да, правильно, – спокойно сказал Смайли. – Хозяин меня отправил туда.

Чтобы я ему не мозолил глаза, чуть не добавил он. Это чувство не давало ему покоя едва ли не по сей день.

– Я порыскал в поисках Билла, но Билл тоже куда-то запропастился.

Хозяин услал его в какую-то глушь, – откликнулся Сэм, избегая взгляда Смайли.

– За жар-птицей в тридевятое царство, – пробормотал Смайли. – А он возьми да и вернись.

Сэм бросил на него колкий недоуменный взгляд, но Смайли не стал углубляться в подробности путешествия Билла Хейдона.

– Казалось, вокруг все повымерло. Чуть не вернулся в аэропорт и не улетел первым же рейсом обратно во Вьентьян, к чертям собачьим.

– Так оно и было, натурально все повымерло, – подтвердил Смайли и подумал: за исключением всего, что касалось «Черной магии».

– А Хозяин выглядел так, будто у него уже пятый день лихорадка, – продолжал Сэм. – Он просто-таки утопал в куче папок, кожа на лице вся желтая, и говорить подолгу не мог, все время вытирал лоб носовым платком. Он почти не стал утруждать себя принятыми после долгой разлуки церемониями, – сказал Коллинз. – Не поздравил меня с возвращением после трех лет удачной оперативной работы за рубежом, не стал с притворным участием осведомляться о моей личной жизни, которая в то время складывалась у меня довольно бурно. Он просто предложил мне заступить в выходные на дежурство вместо Мэри Мастерман: «Не слишком трудно тебе будет это сделать, Сэм?» «Разумеется нет, – ответил я Хозяину. – Если нужно, чтобы я подежурил, какие могут быть вопросы!»

Он сказал, что все остальное объяснит мне в субботу. А я тем временем не должен никому ничего говорить. Не должен даже намекать никому в этом здании, что он меня об этом попросил. Ему нужно, чтобы за распределительным щитом находился кто-нибудь надежный на тот случай, если произойдет ЧП. Но весь фокус состоял в том, что этот человек должен быть либо не из Цирка, либо кто-то вроде меня – кто долгое время был в отлучке. И кроме того, он должен быть докой в своем деле.

И вот Сэм идет к Мэри Мастерман и вкручивает ей, в какое неудобное положение он попал, что не успевает за два дня выселить арендатора из своей квартиры, а в понедельник, мол, все равно улетает в отпуск; так не уступит ли она ему свое дежурство, чтобы он сэкономил на гостинице? Итак, в девять утра в субботу он заступил на вахту, притащив с собой зубную щетку и шесть банок пива в портфеле, на котором до сих пор остались багажные наклейки с пальмами. В воскресенье вечером его по графику должен был сменить Джефф Эйгат.

Сэм еще раз поразился тому, каким вымершим казалось все вокруг. В старые добрые времена субботы почти не отличались от обычных рабочих дней. В большинстве региональных отделений на выходные назначались ответственные; в некоторых из них назначались даже ночные дежурные, и если бы сюда попал кто-нибудь посторонний, у него появилось бы ощущение, что здесь работает куча народу. Но в то субботнее утро всех будто эвакуировали из здания, сказал Сэм, что, в известном смысле, так и было – по приказу Хозяина Несколько «пастухов» на втором этаже трудились в поте лица, да еще в шифровальных комнатах и на узле связи кипела работа, но эти ребята всегда пашут круглые сутки. А так – мертвая тишина. Сэм уселся на свое место и стал ждать, когда позвонит Хозяин, но телефон молчал. Тогда он решил выделить часок-другой на то, чтобы погонять вахтеров, которых он всегда считал самыми наглыми бездельниками во всем Цирке. Он проверил составленные ими списки присутствующих и обнаружил, что две машинистки и один офицер, значащиеся там, на самом деле отсутствовали; после чего он записал старшего вахтера – новичка по имени Меллоуз – в свой рапорт. В конце концов Коллинз не выдержал и поднялся наверх, чтобы посмотреть, здесь ли Хозяин.

– Он сидел там совсем один, если не считать Макфейдина. Ни «мамочек», ни тебя, лишь старый Мак топчется вокруг него с жасминовым чаем и выражением сочувствия на физиономии. Я не слишком подробно?

– Нет-нет, продолжай, пожалуйста. Чем больше ты вспомнишь деталей, тем лучше.

– Итак, Хозяин снял еще одну завесу. Вернее, приоткрыл. Он сказал, что один человек в эти минуты выполняет его специальное задание. Оно имеет величайшую важность для всей Службы. Он так и сказал:для Службы. Не для Уайтхолла, не для укрепления фунта стерлингов на мировой бирже, не для изменения цен на рыбу, но исключительно для нас. Даже когда это все кончится, я не должен проронить об этом ни слова. Даже тебе. Как, впрочем, и Биллу, и Бланду – кому бы то ни было.

– Даже Аллелайну?

– Он ни разу не упоминал Перси.

– Это точно, – согласился Смайли. – Под конец он уже вряд ли был на это способен.

– Он сказал, что на время моего дежурства я должен считать его начальником Оперативного отдела. А свою роль видеть в том, чтобы быть для него постоянным источником информации о том, что происходит во всем здании.

Что бы ко мне ни поступило – радиосообщение, телефонный звонок, какими бы банальными они ни казались, я должен хорошенько посмотреть по сторонам, чтобы никто не видел, а затем со всех ног примчаться наверх и доложить ему об этом. О том, что за всем стоит Хозяин, не должна знать ни одна душа, ни сейчас, ни потом. И ни в коем случае я не должен ему звонить или передавать записки: даже внутренний телефон в этот вечер для меня – табу. Я не преувеличиваю, Джордж, – сказал Сэм, протянув руку за сандвичем.

– О да, я ничуть не сомневаюсь, – воскликнул Смайли.

Если нужно будет отправить телеграмму, Сэм опять-таки должен действовать с ведома Хозяина. До вечера вряд ли что-нибудь случится, да и потом, скорее всего, ничего особенного не произойдет. Что касается вахтеров и прочего сброда, как назвал их Хозяин, то Сэму следует из кожи вон лезть, но вести себя как можно естественнее и изображать занятость.

На этом инструктаж был окончен. Коллинз вернулся в дежурную комнату, послал за вечерней газетой, открыл банку пива, переключил селектор на наружный телефон и принялся «болеть»: по телевизору показывали кемптонские скачки, которые он не видел уже несколько лег. Ближе к вечеру он предпринял очередной «обход территории» и проверил исправность щитков для включения сирены на этаже общей канцелярии. Три из пятнадцати не работали. К этому времени вахтеры уже тихо ненавидели его. Затем он приготовил себе яичницу и, перекусив, прогулялся наверх, чтобы содрать со старого Мака фунт и угостить его пивом.

– Он перед этим попросил меня поставить на какую-нибудь клячонку с тремя левыми ногами. Я поболтал с ним минут десять, вернулся в свою берлогу, написал пару писем, посмотрел какой-то дрянной фильмец по телику и завалился на боковую. Первый звонок раздался, когда я уже засыпал. В одиннадцать двадцать, как сейчас помню. И затем следующие десять часов телефоны не замолкали. Мне казалось, что распределительный щиток вот-вот разорвется у меня перед носом…

Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 95