Крах черных гномов - Самбук Ростислав Феодосьевич

Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70

Карл разложил на сиденье карту, начертил маршрут.

— Усадьба Вайганга — на восток от Карлсбада, — показал Ветрову. — Курс на Судеты, в район Теплице. Все время по небольшим дорогам.

— Значит, так… — Ветров снял шляпу, потянулся к затылку. — Вечером у меня сеанс связи с Центром, придется вызывать десант. Встречу хлопцев и перережем вам дорогу на Теплице. Вот здесь горная речка, справа — отвесная стена, слева — пропасть. И так — четыре километра. Дорога узкая, не то что грузовик, мой «опель» не развернется. Место глухое, до ближайшего селения пять-шесть километров. Удобно во всех отношениях.

— Слушай, — спросил его вдруг Карл, — откуда ты все там знаешь?

— Что? — не понял Юрий.

— Ну, что речка возле шоссе, отвесная стена над ней и где высадится десант.

— Чудак! — хлопнул его по спине Ветров. — Там неподалеку моя база. Я говорил же тебе о домике в лесу… Где «отдыхал» Ганс Кремер…

— Вот оно что, — оживился Карл. — А я думаю, почему там?… И здесь, под Дрезденом, есть удобный участок дороги…

— Учти, — не дал ему договорить Юрий. — Кроме всего прочего, там — чехи. Если придется тяжело, могут помочь.

— Об этом я не подумал.

— А мне сам бог велел. — Ветров сложил карту, спрятал в карман. — Мы оседлаем шоссе на рассвете, когда вы только выедете. Для гарантии. Будь в первой машине. За поворотом устроим завал. Увидишь там впереди две высокие ели. Как только твоя машина остановится, выпрыгивай и беги вперед. Понял?

Кремер кивнул.

На следующий день Кремер заметил, что Дузеншен в присутствии Вайганга опорожнил наконец сейф. Сам упаковал толстые папки в металлические ящики. Карл подождал, пока группенфюрер не вышел, и спросил Дузеншена:

— Что это?

Шарфюрер недоверчиво покосился на него.

— Патенты или чертежи? — уточнил вопрос Карл.

— Ни то ни другое…

Дузеншен смутился, пробормотал что-то про себя, но все же объяснил:

— Секретные документы СД.

Кремер поморщился, как от зубной боли.

— Бросьте этот хлам во вторую машину, пока там еще есть место…

— Две недели назад за такие слова… — начал шарфюрер.

— Я бы и не произнес их две недели назад, — засмеялся Карл. — Хотелось бы мне посмотреть, как еще через неделю вы будете избавляться от своего черного мундира…

Дузеншен оторвался от папок, лицо его помрачнело.

— Вы ошибаетесь, Кремер, — не сказал, а выдавил из себя. — Не через неделю, а послезавтра… Но дело не в мундире. Мы навсегда останемся солдатами фюрера!

— Но вы ничего не представляете собой без… — пошевелил выразительно пальцами Кремер. — Я беру вас на службу, шарфюрер.

Дузеншен угрюмо улыбнулся.

— Я не уверен в ваших финансовых возможностях, За такие руки, — поднял сжатый кулак, — кому-то придется еще платить!

Карл помог ему упаковать бумаги.

— Теперь, — напомнил шарфюреру, — личный архив фон Вайганга. Возьмите двух солдат, я буду ждать вас у группенфюрера.

В саду все цвело. Деревья, покрытые белой пеной, создали между флигелем и виллой сказочный кружевной туннель. Горьковато-сладкий воздух казался тяжелым и густым. В солнечных лучах над кружевом цветов висели с деловитым жужжанием пчелы.

Кремер торопился, но не мог не остановиться возле большой ветвистой розово-белой яблони. Она словно гордилась своим буйным цветом: толстые узловатые ветви поднимались к самому небу. Карл дотронулся до ветки. Что-то взволновало его. Не буйство цветения и не весенние запахи — он уже привык к ним, — а какой-то совсем необычный вид аллеи. Никак не мог понять сначала, в чем дело, и лишь у самой виллы остановился, потрясенный. И как он сразу не заметил? Из аллеи убрали гномов.

Они стояли возле террасы — два десятка черных маленьких человечков. Высокий здоровенный эсэсовец подтягивал к этой необычной группе последнего: схватил за ноги и волочил так, что карлик пропахал почти всю аллею.

Раньше каждый гном всегда поражал Карла своим особым выражением лица, теперь же они все были похожи друг на друга — черная толпа и огромный надсмотрщик тоже в черном… Это черное пятно на фоне белого кипения цветов казалось раной, еще больше подчеркивало хаос вокруг виллы.

Под террасой стоял грузовик, всюду валялись газеты, какие-то тряпки и веревки. А над всем этим возвышался Вайганг. Стоял на террасе в домашней куртке и распоряжался эсэсовцами.

— Как там у вас? — озабоченно оглянулся на Кремера и, не ожидая ответа, заорал: — Осторожно, болваны, не бросайте этот ящик! Разобьете фарфор!..

Когда солдаты наконец погрузили ящики с фарфором, облегченно вздохнул и повернулся к гномам.

— Жаль, что не могу забрать их с собой, — пожаловался Карлу. — Тяжелые, для них одних нужен отдельный грузовик…

Утром Карл слушал радио и знал, что судьба Берлина уже решена: советские войска все ближе подходят к центру города. Сейчас, глядя на гномов, он почему-то представил, как бьет артиллерия по рейхстагу, как горят и рушатся целые кварталы. А Вайгангу наплевать на все — только бы спасти фарфор и гномов. Кремер с отвращением посмотрел на черное стадо и вдруг отчетливо осознал, что именно в этом беспорядке и хаосе — крах Вайганга, и крах бесповоротный. Десятки лет стояли бронзовые карлики вдоль аллеи, утверждая собой благополучие, респектабельность и, так сказать, несокрушимость фамильных устоев. Они видели взлеты и падения, триумфы и поражения многих своих владельцев. Но такого, чтобы стаскивали их с мест, навечно определенных для них, и швыряли в подвал — такого еще не было…

А их последний хозяин мечется и покрикивает:

— Осторожнее, осторожнее!.. Поставьте в уголке, за дверями… Мы еще возвратимся и вытащим гномов на свет!

Кремер знал, что группенфюрер сам не верит своим словам и произносит их, чтобы поторопить эсэсовцев. Однако какое ему дело и до Вайганга, и до гномов? Он повернулся и пошел назад по непривычно пустой аллее. Опустился на лавку и долго сидел, слушая жужжание пчел. Думал: всего в нескольких километрах — свои. Там сущий ад из огня и железа, а он слушает, как жужжат пчелы. Скоро закончится война, солдаты вернутся домой и будут рассказывать, как форсировали Днепр, штурмовали укрепления на Одере, брали рейхстаг…

Карл вздохнул, поднялся. Завтра утром все закончится, и он снова будет среди своих. А пчелы все жужжат, пахнет медом, и яблони тихонько роняют бело-розовые лепестки своего свадебного наряда…

Все началось с того, что у фрау Ирмы разыгралась мигрень, и она никак не могла заснуть. Вайганг тоже не ложился и в два часа ночи поднял охрану. Единственное, что смог еще сделать Кремер, — оттянуть отъезд до трех: еще раз внимательно проверил наличие груза во всех машинах.

Карл занял место в первом грузовике. Его вел совсем еще молодой эсэсовец. Наверное, привык гонять свой грузовик, и Карлу все время приходилось сдерживать его.

— Не больше сорока километров! — приказал шоферу, но стоило только отвернуться, как стрелка спидометра ползла к шестидесяти. Кремер и так нервничал — ведь десант должны были выбросить только в три. Ребятам нужно было преодолеть еще восемь километров, чтобы выйти на дорогу за Теплице, — а этот мальчишка, как назло, при малейшей возможности гонит и гонит.

Когда машина, преодолев подъем, с ревом помчалась в долину, приказал:

— Остановитесь!

Эсэсовец посмотрел на него пренебрежительно, но приказ выполнил. Кремер, не говоря ни слова, вышел. Второй грузовик немного отстал и затормозил через минуту. Следом за ним, не отставая, шел «мерседес» Вайганга.

— В чем дело? — встревоженно высунулся в окно группенфюрер.

— Проверяю, не отстал ли кто? — объяснил Карл.

— В последней машине Дузеншен, и вряд ли стоит за него волноваться.

— В дороге все может случиться…

— У вас все в порядке, Гуго? — посветил карманным фонариком: ехали не включая фар.

— Куда вы так гоните? — вместо ответа спросил недовольно Дузеншен. — Так темно — собственного носа не видно…

Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70