Идеальная мишень - Абдуллаев Чингиз Акифович

Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 78

– Я об этом тоже думал, – признался Романенко. – И пришел к одному-единственному выводу: Чиряев еще нужен. Он нужен как оружие против кого-то. Если понадобится, Чиряева могут использовать. Поэтому его решили не убирать, а под благовидным предлогом посадить в тюрьму, чтобы он не сбежал, как директор нефтяной компании. Это единственное объяснение, которое можно принять.

– Похоже, вы правы. Можно либо сломать эту игру, доставив Чиряева в Москву, либо, приняв их игру, оставить Чиряева в Берлине, позвонив кому-то развалить все дело.

– Двенадцатого мая в немецком суде будет рассмотрена наша апелляция. Если до этого времени мы не найдем директора нефтяной компании, исчезнувшего неизвестно куда, нам не выдадут Чиряева. И тогда мы потеряем шансы на успешное завершение нашего многострадального дела. Два года работы...

– Может быть, директор уже давно общается с чертями в аду? Такой вариант вы исключаете?

– Исключаю полностью. Он сбежал из Тюмени, где находился центральный офис компании. Четыре месяца назад он еще был жив, прятался у своих родственников в Москве. Мы не успели его арестовать, он снова скрылся.

– Как его фамилия? У него осталась здесь семья?

– Труфилов. Дмитрий Викторович Труфилов. Семьи у него нет, он разведен. Остались бывшая жена и сын. По нашим сведениям, он поддерживает с ними отношения. Есть знакомая, очень близкая, в Москве, но он у нее не появлялся – там уже несколько месяцев дежурят наши люди. В Тюмени у него есть большой дом. В Харькове живут мать и семья сестры, но там он тоже не объявлялся. Мы проверяли.

– Он нефтяник по профессии? Где работал раньше? – Дронго поднялся, чтобы снова налить кипяток в чашки.

– В ГРУ. Он бывший офицер военной разведки, – выдавил Романенко.

Дронго резко обернулся. Поставил чайник на место.

– Вы шутите?!

– Какие могут быть шутки? Он воевал в Афганистане, был ранен, контужен. В девяностом демобилизовался. Работал в различных местах, одно время даже сидел без работы. С девяносто шестого, перебравшись в Тюмень, руководил нефтяной компанией «ЛИК». Мы проверили и установили странную закономерность. Его рекомендовал на эту должность именно Силаков. Судя по всему, у Труфилова и Силакова были прямые связи и с Чиряевым. Что произошло между ними, никто не знает, но Чиряев сумел убедить Труфилова отказаться от контрольного пакета акций. Во время аукциона происходило нечто запредельное. Из Москвы пошла телефонограмма о запрете на проведение аукциона, но в Тюмени объявили, что телефонограммы не получали. В день аукциона туда полетел чиновник Мингосимущества, но самолету не дали посадку, объявив, что в аэропорту нелетная погода. Диспетчеры позже признались, что их вынудили отказать самолету в посадке. И наконец, во время аукциона Чиряев и Труфилов лично присутствовали в зале. Контрольный пакет за бесценок был продан другой компании. Несмотря на попытки Мингосимущества обжаловать сделку в суде, все осталось в силе.

– И кому конкретно достался контрольный пакет?

– А вы не догадываетесь? – Романенко вздохнул. – Конечно, «Роснефтегазу».

– Так, – сказал Дронго, снова протягивая руку к чайнику. – Хорошо хоть теперь мы знаем, с кем именно будем иметь дело. Очень солидные люди. Получается, что Ахметов работал на них.

– И не только он один. Чиряев, Труфилов, Силаков – целая цепочка. И все замыкается на руководстве нефтяной компании. Ни для кого не секрет, что они были чрезвычайно близки с вице-премьером нашего правительства.

– Теперь ясно, откуда у них столь исчерпывающая информация обо всех ваших действиях, – заметил Дронго. – Тем более почему Чиряев в таком случае все еще жив? По всем законам он обязан был умереть еще в Москве. И Труфилова не должны были отпускать живым.

– Этого мы не понимаем, – признался Романенко, принимая чашку с горячим чаем. – Спасибо.

– И чем же я могу вам помочь? – спросил Дронго.

– Нам нужно найти Труфилова. Он должен дать показания, чтобы мы могли получить Чиряева из Берлина. Вы знаете, как сейчас в Европе относятся к запросам нашей прокуратуры. После того как в Польше не выдали Станкевича, во Франции – Собчака, мы не можем рисковать. Если двенадцатого мая немецкий суд подтвердит решение о невыдаче Чиряева, все дело может рассыпаться. Мы не сможем доказать, что группа Ахметова действовала в корыстных целях. У нас в запасе всего полтора месяца. Нам нужно найти Труфилова, – снова повторил Романенко.

– А почему вы считаете, что именно я могу вам помочь?

– Только вы, – убежденно сказал Романенко. – По нашим последним данным, Труфилову удалось выехать за пределы страны. Он сейчас где-то в Европе. Мы обязаны найти его до двенадцатого мая. Найти и вернуть в страну. Иначе мы рискуем не получить Чиряева и окончательно провалить дело.

Дронго молчал. Он уже понимал всю сложность предстоящей работы, о которой просил Романенко.

– Я говорил с Генеральным прокурором, – добавил Романенко. – Он полностью со мной солидарен. Если мы снова получим отказ, это будет пощечина не только прокуратуре, но и всей нашей правоохранительной системе. Купленные журналисты и так изгаляются над нами, доказывая, что все подстроено бригадой прокуратуры и на суде уголовное дело против Ахметова и его группы все равно лопнет. Мы обязаны доказать свою правоту. Именно поэтому я решил прибегнуть к столь нетрадиционному для прокуратуры шагу. Я получил согласие Генерального прокурора на розыск Труфилова. Мы готовы оплатить все ваши расходы. Но нужно найти и доставить его в Москву до двенадцатого мая. Иначе мы действительно проиграем.

Дронго все еще молчал.

– Речь идет не о престиже прокуратуры, – продолжал Романенко, – не о моей карьере и не об амбициях нашего Генерального прокурора. Мы должны показать всем, что наконец перешли от слов к делу. Мы обязаны продемонстрировать нашу решимость бороться с воровством и коррупцией, которые захлестнули нашу страну. Сейчас вопрос поставлен именно так. Или мы, или они. Вы хотите нам помочь?

Дронго все еще молчал, понимая всю сложность предстоящей работы. Но с другой стороны – это и была его настоящая жизнь, то единственное, что он умеет делать.

– Каким образом вор в законе мог запугать сотрудника ГРУ, пусть даже бывшего? – вдруг спросил Дронго. – Здесь что-то не сходится.

– Нам тоже так кажется. Но никаких видимых причин мы не нашли. Возможно, был просто сговор между ними. Возможно, были и другие серьезные мотивы. Ничего конкретного у нас пока нет. Так вы согласны?

– Да, – ответил Дронго. – Да, кажется, вы меня убедили. Для начала я должен получить полное досье на всех людей, которых вы мне назвали. И выпейте наконец свой чай, или мне придется его снова выливать.

– Я был уверен, что вы согласитесь, – с облегчением произнес Романенко. – Меня уверяли, что вы лучший аналитик в мире, и уж наверняка в странах СНГ лучше вас никого не найти.

– Спасибо, – пробормотал Дронго, – мне остается только поверить вам и найти исчезнувшего Труфилова. Надеюсь, его не закопали где-нибудь за городом, и он действительно сумел выбраться в Европу. Нам предстоят долгие разговоры. Вы должны рассказать мне обо всем более подробно. И разумеется, ознакомить с документами вашей следственной группы.

– Конечно, – согласился Романенко, – это в наших интересах. И еще одна просьба. Я понимаю, что эти слова лишние, но обязан сказать, это было одним из условий нашего Генерального прокурора. Никто, кроме нас с вами, не должен знать о поисках Труфилова. Это единственное и обязательное условие.

– Думаю, что оно справедливо. Но учтите, мне понадобятся помощники. Надеюсь, у вас есть на примете толковые молодые люди, один-два человека?

– Найдем, – пообещал, улыбаясь, Романенко.

Начало

Самолет над Европой. 12 апреля

Мы летим в небе над Европой. Говорят, это самая лучшая трасса в мире. Лететь над Европой из Москвы куда-нибудь в Париж или Амстердам – это значит быть постоянно под контролем сразу нескольких авиадиспетчеров, которые внимательно наблюдают за движением лайнера, передавая его буквально «из рук в руки». Собственно, диспетчеры есть везде, но европейские трассы особенные. Во-первых, они перегружены так, что из иллюминатора всегда можно увидеть пролетающие навстречу или параллельно с вами самолеты, а во-вторых, здесь сидят лучшие специалисты в мире. Такого класса авиадиспетчеры, возможно, есть только в США. Но столь проверенных трасс точно нет нигде в мире. Стоит лишь представить себе, сколько под крылом вашего самолета надежных и благоустроенных аэропортов, и можно спокойно спать в своем кресле. Полет над Европой всегда удовольствие, почти гарантированная безопасность, если, конечно, самолет можно считать гарантированно безопасным средством передвижения.

Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 78