Убийство на Острове-тюрьме - Чень Ши

Говорили, что он проломил голову деду Хуану из девятнадцатого дома.

Череп старика разбился как кокос, и из него на асфальт хлынули склизкие мозги вперемешку с алой кровью.

Сказали, что дед Хуан частенько устраивал потасовки с сумасшедшим, и он же первый предложил его изгнать.

– Рядом с нами живет безумец, спать по ночам невозможно! Надо прогнать его, а если это не поможет, вызвать полицию! Пусть арестуют его, – сказал как-то дед Хуан сквозь стиснутые зубы.

В глазах старика и других жителей сумасшедший был чужаком.

В тот же вечер его забрала полиция. Я видел, как его уводили. Он был очень спокойным, не говорил ни слова, только шел по дороге той же нетвердой походкой, словно в любое время он мог споткнуться и упасть.

После этого дня я больше никогда его не видел.

– Хань Цзинь, гляди, мы приехали, – раздался голос Чэнь Цзюэ.

Я насилу открыл глаза и выпрямился.

Через окно было видно, как на горизонте появился острый угол, похожий на вершину острова. Уже стемнело, но я все-таки мог кое-как разглядеть его. Через некоторое время нижняя часть острова тоже постепенно открылась нашему взору. Береговая линия выглядела так, будто начинающий художник небрежно набросал ее углем, широкими и протяженными мазками. Огромные волны бились о скалистые утесы, а ветер сердито завывал и кружил брызги волн в воздухе. Постепенно мы смогли разглядеть здания на острове, и перед нами возникли очертания гигантского сооружения. С открытым ртом я глядел, как над ним зловеще клубились черные тучи. Все говорило о том, что вот-вот разразится ужасная буря.

– Пойдем посмотрим поближе, – предложил Чэнь Цзюэ.

Я не стал отказываться. Захватив с собой пальто, я проследовал за ним на палубу.

При взгляде отсюда аура Острова-тюрьмы становилась еще более величественной. В центре бескрайнего моря возвышался темный одинокий остров. Вилообразный мыс напоминал ухмылку дьявола. Его залитая кровью пасть с острыми зубами словно была готова сожрать нас в любую минуту. Пейзаж прямо из фильма ужасов, само воплощение ада. Я слишком долго смотрел на него и теперь чувствовал себя подавленно.

Полвека назад в этом море на свет явился ужасный собрат Алькатраса!

– Когда прибудем на остров, связь пропадет, – сказал Чэнь Цзюэ.

Снова быть отрезанными от мира? Я подумал: именно этой ситуации я боюсь больше всего. После Обсидианового особняка я стал испытывать небывалое отвращение к подобного рода замкнутым пространствам.

Чэнь Цзюэ, похоже, прочитал мои мысли и добавил:

– Раз уж это больница, у них наверняка есть оборудование для связи. Не дрейфь, сюрпризов Обсидианового особняка тут не будет.

Я надеялся, что мои опасения беспочвенны.

По мере приближения к острову течение становилось все сильнее, и паром, набрав скорость, помчался к берегу. Одна сторона острова представляла собой обрывистый утес, к которому невозможно было причалить. Лодка обогнула остров с другой стороны и поплыла к пирсу. И вода, и остров были черны, как ночь, а в воздухе кружили вороны, такие же черные. Внезапное чувство страха застало меня врасплох.

– Птицы, приносящие несчастья! – сказал я.

Вороны, кажется, услышали мои слова и закаркали на меня.

– Не любишь ворон?

– Кому могут нравиться такие отвратительные птицы? Вороны всегда считались символом невезения.

– На самом деле в доциньский период [12] вороны имели двойной статус – птиц и счастья, и несчастья, – и только после династий Тан и Сун [13] к воронам стали относиться как к птицам несчастья. Во времена династии Хань Дун Чжуншу в «Обильной росе летописи Чуньцю» [14] приводит цитату из «Шуцзин» [15]: «Когда династия Чжоу собиралась возвыситься, большая красная птица поселилась на вершине царского дома, принеся туда в клюве божество зерна, и царь У был счастлив, и все великие чиновники были счастливы». Под «большой красной птицей» подразумевается ворона. Но из-за того, что вороны падальщики и люди часто видят их на пороге смерти, они получили такую дурную славу, – разъяснил Чэнь Цзюэ.

– В любом случае я терпеть их не могу, – настоял я на своем.

Ландшафт на другой стороне острова был относительно ровным, и лодка, обогнув утес, направилась туда. Еще через десять минут в глубине песчаной косы показался причал. Внезапно налетел порыв ветра, и лодку снесло с курса. Сердце у меня ушло в пятки. К счастью, рулевой был опытным малым, и после нескольких попыток раскачивающийся паром удалось пришвартовать.

Итак, наша группа ступила на землю Острова-тюрьмы.

Глава третья

Каждый день с восьми до десяти проводятся сеансы групповой терапии: группа представляет собой все отделение. Первые десять минут предназначены для консультации с врачом. Пациенты, у которых есть вопросы, могут задать их доктору на месте или же записаться на приватную консультацию после терапии. Обычно в качестве психотерапевта тут работает доктор У Чао. В это время я могу лично видеться с некоторыми пациентами. В связи с особыми обстоятельствами сегодня утром медсестра Лян отведет меня в игровую комнату: групповая терапия проходит там. Там тепло и уютно, а на желтоватых стенах висят разные поделки больных. В игровой полно всяких штучек, которые могут помочь пациентам расслабиться.

Пока медсестра еще не пришла, я достаю украденные из кабинета доктора У карандаш и бумагу и принимаюсь фиксировать пережитый опыт. Когда я добираюсь до куска с нападением извращенца, я вынуждена остановиться. Чем больше я об этом думаю, тем сильнее меня трясет. Если бы не вовремя подоспевший рослый охранник, этот псих точно изнасиловал бы меня. У здоровяка вроде бы фамилия Яо. Он кажется очень добрым и относится ко мне неплохо. После того как доктор У вернулся, он долго извинялся передо мной и пообещал выяснить, почему S3016 смог вырваться из палаты.

– Может, сам сбежал. Может, выпустили.

Как только эти слова срываются у меня с языка, я забираю их назад. Сейчас мне надо сохранять хладнокровие, нельзя идти на конфликт с врачами.

Больной с номером S3016 – серийный убийца по имени Чжу Кай. Здесь и вправду держат самых опасных для общества людей. Понятия не имею, с кем мне еще предстоит повстречаться.

Медсестра Лян – хорошая девушка, ей около двадцати лет, она миленькая, с фарфоровой кожей. Я не понимаю, почему такая красавица работает в столь мрачном месте. Неужели не боится опасностей? О чем думала ее семья, когда отпустила ее работать в психиатрической лечебнице? Говоря прямо, это место ничем не отличается от тюрьмы. Нет, оно куда опаснее тюрьмы.

Я иду за медсестрой в игровую комнату. Там не так много людей, как я ожидала, всего человек двадцать, и, к моему облегчению, Тощего среди них нет. Когда я вхожу, доктор У что-то говорит пациентам. Лян провожает меня до моего места, а потом кивает доктору, прежде чем уйти. Поскольку у всех присутствующих есть уголовное прошлое, в комнате, помимо доктора У Чао, находятся еще два охранника. Здоровенный охранник, который вчера спас мне жизнь, тоже здесь.

– Алиса, тебе нужно уйти отсюда!

До моего слуха доносится знакомый голос.

Это говорит толстая женщина рядом со мной, ей около сорока лет. Ее тело напоминает разбухшее тесто, одних только подбородков у нее три или четыре. Я подозреваю, что весит она больше двухсот кило. Ее растрепанные волосы, напоминающие солому, и болезненный вид говорят о внутренней тревоге. Однако есть у нее кое-что, что шокирует и пугает сильнее всего, – «младенец» на руках. Что за черт? Это ведь не живой ребенок, а пластмассовая кукла. Она очень грязная, все лицо у нее черное, а два круглых глаза навыкате того и гляди отвалятся. На макушке у куклы почти нет волос, с головы свисают только несколько золотистых клочков. Сумасшедшая толстуха с жуткой куклой – чем вам не образ из ночного кошмара?