Маленькая невинная ложь - Барнс Дженнифер Линн

– Объективность? – Я во все глаза уставилась на Лили. Неужели она сама не понимает, насколько нелепо обвинять кого-то в предвзятом отношении к похищению человека?

Видимо, нет.

Был лишь один способ наконец выяснить, что здесь происходит и какова вероятность того, что меня арестуют как соучастницу этого преступления. Я пересекла комнату и прежде, чем Лили успела меня остановить, сдернула скотч с губ Кэмпбелл.

– Да я вас засужу! Добьюсь вашего ареста! И полностью уничтожу вас! – Кэмпбелл в ярости уставилась на Лили. – Необязательно в этом порядке.

– Кэмпбелл Эймс, – ответила Лили таким непринужденным тоном, словно они вдвоем сели пить чай, – хочу представить тебе мою кузину Сойер. Она явно не разобралась в ситуации.

Учитывая, что я никого не похищала, а также не угрожала своим похитителям, побуждая их как можно дольше не отпускать меня, по-моему, в этой комнате мне единственной полагался приз за находчивость.

– Мы же извинились! – Сэди-Грэйс пятилась от Кэмпбелл, пока не врезалась спиной в стену.

Кэмпбелл устроила целое представление, презрительно смерив взглядом Сэди-Грэйс, а потом повернулась ко мне.

– Ты никогда не думала, – произнесла она медовым голосом, – как бы выглядело воплощение абсолютной неуверенности в себе и совершенного отсутствия социальной осведомленности?

Из Сэди-Грэйс вырвался какой-то сдавленный звук. Даже не глядя в ее сторону, я догадалась, что она снова начала выделывать балетные па.

– Ну не стой там как истукан! – прикрикнула на меня Кэмпбелл. – Развяжи меня!

Очевидно, меня по ошибке приняли за помощь. К несчастью для Кэмпбелл, в этом мире существовало только два типа людей: те, кто не был излишне жестоким и не смотрел на других свысока, и те, кого я бы с удовольствием оставила привязанным к стулу с заклеенным скотчем ртом.

– А теперь ты готова слушать? – тихо спросила меня Лили.

– А ты готова говорить? – парировала я.

Лили поджала губы.

– Кэмпбелл… – через какое-то время начала кузина. – Она…

Кэмпбелл приторно улыбнулась ей.

– И кто же я, Лилиан?

Вряд ли она случайно назвала Лили полным именем – именем бабушки.

Я никогда не верила в скрытые угрозы. Или в тонкие оскорбления. Поэтому я повернулась к самому прямодушному человеку в этой комнате.

– Секреты как пластырь, – сказала я Сэди-Грэйс. – Просто сорви его, и все.

Сэди-Грэйс сделала глубокий вдох, но стоило ей открыть рот, как Кэмпбелл заворчала, забилась на стуле, словно дикий пони, а потом заверещала так, что у нас в ушах зазвенело.

– Заставь ее перестать! – Сэди-Грэйс запаниковала.

– Зачем? – ответила я громко, чтобы перекричать непрекращавшиеся вопли Кэмпбелл. – Дома здесь расположены на приличном расстоянии друг от друга, так что ее никто не услышит. Мне-то что, если ей хочется вращать головой на триста шестьдесят градусов и блевать зеленой слизью?

Сэди-Грэйс на мгновение задумалась.

– Мы же давали ей капустный сок.

Кэмпбелл вдруг перестала орать как банши. Она окинула меня внимательным взглядом, а потом повернулась к Лили.

– Кузина, говоришь? Со стороны папочки или мамочки, а, Лили?

– Важнее, что я ее скандальная кузина, – ответила я, встав прямо перед стулом Кэмпбелл. – И раз уж мы заговорили о скандалах: я здесь всего двадцать часов, но уже поняла, что они по твоей части. Ты любишь внимание, и тебе нравится нарушать правила. Не могу не предположить, что если ты попытаешься рассказать кому-нибудь об этом и что если это будет твое слово против слова Лили…

Я замолчала, ожидая, пока до нее дойдет смысл сказанного.

Кэмпбелл расхохоталась.

– Ну разве ты не прелесть? – Страшно довольная, она наклонилась ко мне, насколько позволяли путы. – Рассказать тебе, как эта мисс Благопристойность проводит свободное время? Конечно, когда она не занята благотворительностью, не готовится к экзаменам, не стоит с прямой спиной и не упражняется в своих самых целомудренных улыбочках.

Кэмпбелл даже слишком наслаждалась происходящим.

– Как я провожу свободное время – это не твое дело, – тихо ответила Лили. В ее голосе сквозило отчаяние.

Кэмпбелл фыркнула.

– Убеждай себя в этом сколько хочешь, порнозвезда!

Внезапная тишина, последовавшая за этим оскорблением, была оглушающей.

Сэди-Грэйс внезапно ринулась вперед. Она снова заклеила скотчем рот Кэмпбелл, отбежала обратно и перекрестилась.

Дважды.

Затем она повернулась на цыпочках и умоляюще посмотрела на меня.

– Что мы будем делать?

Лили ничего не сказала, но на ее потрясенном лице читался тот же вопрос.

– Вы в курсе, что если человек вырос в бедном районе, это еще не значит, что он какой-нибудь криминальный авторитет?

Сэди-Грэйс нахмурилась.

– Почему нет?

Кэмпбелл перехватила мой взгляд. Несмотря на заклеенный скотчем рот, в ее глазах стоял торжествующий блеск, который словно говорил о том, что мы второй сорт по сравнению с ней и в конце концов все обернется в ее пользу.

Я была странным ребенком с еще более странными увлечениями, из-за которых меня выгнали из отряда девочек-скаутов. Меня родила несовершеннолетняя незамужняя девчонка. Меня называли словами и похуже, чем порнозвезда. И были парни, с которыми я всего лишь целовалась, но которые утверждали, что мы делали гораздо больше.

На меня смотрели так, как сейчас смотрела Кэмпбелл Эймс, бессчетное количество раз.

– Начни с самого начала, – сказала я Лили, направившись к выходу из домика и кивком приказав ей сделать то же самое. – Я готова тебя выслушать.

«Секреты на моей коже».

www.secretsonmyskin.com/community

Глава 15

Вся эта история началась из-за шантажа. Кэмпбелл была шантажисткой. Лили – той, кого шантажировали. К несчастью для кузины, она не могла дать Кэмпбелл ничего из того, что та хотела, кроме полного подчинения на неопределенный срок – то есть навсегда. Когда Лили воспротивилась, Кэмпбелл задумала привести в исполнение угрозу, и тогда Сэди-Грэйс, цитирую, «среагировала инстинктивно» и «чуть сильнее, чем нужно, обняла» дочь сенатора, чтобы удержать ее.

Кэмпбелл начала сопротивляться.

Девчонки повалились на нее.

И в итоге Кэмпбелл оказалась без сознания.

Я не стала спрашивать у этой сладкой парочки, почему они не обратились за медицинской помощью и как именно перевезли Вельзевула с места преступления – местного загородного клуба – в домик у бассейна Истерлингов. И не стала уточнять у Лили, чем именно Кэмпбелл ее шантажировала.

Вместо этого я спросила другое:

– Неужели раскрыть то, чем шантажировала тебя Кэмпбелл, хуже, чем быть обвиненной в похищении человека?

Лили опустила глаза.

– Возможно, кто-то подумает, что нет. Но только не мама.

Мне еще не доводилось видеть, как общаются Лили и тетя Оливия, но я не могла не вспомнить, как перед аукционом дядя Джей Ди зашел сказать моей кузине, что она прекрасна такая, какая есть, и что ее мама предпочла бы, чтобы титул королевы бала достался Лили.

«Одно дело стараться, но другое – перегибать палку», – всплыли в памяти слова тети.

Я не так уж много знала о Лили, но, думаю, можно с уверенностью сказать, что она старалась.

– Давай же, – выпалила вдруг кузина, – скажи, что это не твои проблемы! Скажи, что я сама постелила себе постель простынями из египетского хлопка, так мне в ней и…

«…спать», – закончила я про себя фразу Лили, которая внезапно отлетела в сторону. Только через секунду до меня дошло, что ее со всей силы сбил с ног огненно-рыжий и сидящий на соковой диете ком ярости.

Сэди-Грэйс ахнула в ужасе.

– Ты сгрызла свои путы? – спросила я нападавшую, впечатлившись против воли.

– Слезь с меня! – Лили пыталась сбросить с себя Кэмпбелл.