Хорошие девочки тоже лгут - Макманус Карен

– Я ела только мюсли.

– Температура есть?

– Вроде нет. Не знаю, стоит ли ложиться. – Она опускает голову. – Вдруг меня опять начнет рвать.

– Еще как стоит, – убеждаю я, слегка пошатываясь под ее весом. С каждым шагом мама все больше наваливается на меня. – Найду тебе ведро.

Тащу ее в спальню и помогаю забраться под одеяло, потом ставлю рядом с кроватью пустую корзину для мусора. Вернувшись в забрызганную рвотой ванную, нахожу под раковиной чистящие средства и до блеска все отмываю. Затем долго стою под душем и выливаю на себя столько шампуня и геля для душа «Молтон Браун», что почти полностью расслабляюсь.

Когда я, почистив зубы и завернувшись в толстое белое полотенце, выхожу в спальню, уже половина двенадцатого.

– Джейми? – неуверенно зову я.

Ответа нет. Мама спит.

Я застываю посреди комнаты, уперев руки в бока, и мечтаю, чтобы часы на комоде пошли вспять. Вчера вечером вроде бы все наладилось. Сперва, узнав, что Люк встречается с женщиной, чье ожерелье она должна украсть, Джейми совсем взбесилась, но потом позвонила Джем и успокоила ее.

Мама общалась с ней по громкой связи, и я, молча сидя рядом, слышала весь разговор.

– Не волнуйся. Получив твое сообщение, я поручила Люка команде, – сказала Джем. «Командой» она именовала свой оперативно-аналитический отдел, способный раскопать даже малейшие частицы грязи в чьей-либо безупречной репутации. – Кстати говоря, после вашего расставания твой бывший вел интересную жизнь. Так что он не посмеет создавать тебе проблемы. В противном случае мы его похороним.

– Хорошо. – Джейми бросила на меня неуверенный взгляд. Ей явно хотелось рассказать Джем, что Люк встречается с Аннализой, но тогда пришлось бы объяснить, откуда она это знает. И признаться, что я здесь, а мама до сих пор старательно избегала этой темы. – А если… м-м-м… он как-то связан с семьей Сазерлендов?

– Чем ближе он к ним, тем меньше захочет, чтобы его прошлое выплыло наружу, – успокоила Джем.

Я кивнула, поскольку Лиам сказал мне то же самое.

В конце концов Джейми успокоилась. Ей стало намного легче. И я почти отбросила чувство вины из-за того, что выпытывала информацию у Лиама. Впрочем, ему самому явно не терпелось выговориться, мне не пришлось сильно его подбадривать. Однако я еще мучаюсь угрызениями совести. Милый Лиам, ничуть не похожий на Люка Руни, считает меня своей сестрой. Признаться, это тронуло, хотя я никогда не отличалась мягкосердечием. Однажды я заглажу перед ним вину, потому что в самом деле чувствую связь между нами. Жаль, что мы не встретились при более благоприятных обстоятельствах.

Уже ясно, что Джейми никак не сможет выйти на смену. И все бы ничего, ей главное попасть вечером на праздник, но если мама не появится на работе к обеду, до ужина ее уже уволят. Хотя я не знаю, как устроена эта система, вряд ли начальство просто закроет глаза, если работник не приступит к обязанностям в столь важные выходные. Ее могут даже отправить домой. Как бы там ни было, все тщательно продуманные планы Джем пошли прахом.

Тянусь за телефоном. Придется позвонить ей и признаться, что я здесь, Джейми заболела, а Люк встречается с владелицей ожерелья. Но мне вдруг чудится ее голос, отчетливый, как будто Джем стоит в этой комнате.

«Всегда нужно иметь план „Б“. Что ты можешь предпринять?»

А если еще не все потеряно? Люди до сих пор принимают Джейми за подростка. Вон даже Лиам сказал, что мы очень похожи. Размер у нас одинаковый. Я могу надеть ее униформу, зачесать волосы назад, как она вчера, и…

В приливе вдохновения я поднимаю с пола сумку и вытаскиваю очки Софи, оставшиеся у меня после поездки с Джем в «Беннингтон энд Мэйн». Идеальный завершающий штрих. Если кто-то и решит, что я выгляжу иначе, то спишет все на очки.

Проблем быть не должно. Я умею обслуживать столики, поскольку все прошлое лето проработала официанткой. Только нужно понять, где мне отметиться, а для этого придется следовать за теми, кто живет в помещениях для персонала.

Если слишком долго раздумывать, я начну отговаривать себя, так что…

– Ладно, – обращаюсь я к спящей Джейми и кладу очки Софи на туалетный столик. – Я справлюсь. Легко. А ты отдыхай. Выйдешь на работу вечером.

Косметичка Джейми лежит в ванной на краю раковины. Беру ее и, устроившись перед туалетным столиком, наношу на лицо все, чем пользуется Джейми, если хочет выглядеть более солидно: сверхтонкую жидкую подводку для глаз, помаду телесного цвета и немного больше, чем нужно, тонального крема. Собрав волосы в привычный для нее небрежный пучок, надеваю униформу, которую ей выдали вчера. Разглаживаю воротничок и, оглядев себя в зеркале, удовлетворенно киваю.

– Отлично, – сообщаю маме. – Даже я могла бы нас перепутать.

Джейми шевелится во сне.

Когда я надеваю очки Софи, сердце сжимается от страха, снова накатывает неуверенность. Эта смена продлится всего пару часов. Надеюсь, мама проспит все это время. А если потом ей не станет лучше? Что ж, хотя бы оставлю ей воды и тайленол.

Я приношу с кухни стакан воды, затем вываливаю на туалетный столик все, что осталось в косметичке Джейми. Не найдя лекарств, достаю из шкафа ее чемодан и расстегиваю молнию. Как обычно, мама набрала вещей с запасом на случай всяких непредвиденных обстоятельств, хотя все выходные ей полагалось носить униформу.

К сожалению, про тайленол она забыла. Разве что таблетки в рюкзаке, который… Кстати, где он?

Несмотря на компактные размеры квартиры, я ищу рюкзак на удивление долго. И лишь опустившись на четвереньки в гостиной, замечаю его под диваном.

– Точно, – бормочу я, вытаскивая оттуда рюкзак. – Безопасность.

Ведь внутри лежит поддельное ожерелье с рубинами, а первое правило Джем гласит: «Береги товар».

Выйдя с рюкзаком на освещенное солнцем место посреди комнаты, начинаю рыться в карманах, и когда добираюсь до последнего, сердце замирает в груди. Он слишком маленький для пузырька с таблетками. Я все равно просовываю пальцы внутрь. Вдруг там завалялся какой-нибудь дорожный набор? Натыкаюсь на что-то твердое и гладкое. И странно знакомое.

Но ведь этого не может быть.

Задержав дыхание, я достаю кольцо с бриллиантовой лозой, украденное в «Беннингтон энд Мэйн». Бриллианты ловят льющийся из окон свет и вспыхивают огнем – как будто меня приветствует старый друг. Не в силах удержаться, я надеваю кольцо на палец.

– Зачем ты здесь? – Я вытягиваю руку, любуясь его блеском.

Может, Джем и Джейми сообщили не обо всех событиях, ждущих нас в эти выходные? Вдруг нашелся покупатель на кольцо? И если Джейми занимается продажей, то, наверное, знает, что вырученные средства пойдут в мой фонд для колледжа? Она согласна?

На эти закономерные вопросы сейчас совершенно нет времени. Я и так почти опаздываю. Не хотелось бы, чтобы все усилия пропали даром. Я тяну за кольцо, чтобы снять его с пальца, но оно не двигается. Я дергаю сильнее и…

Безрезультатно.

О боже, нет! Нет-нет-нет! Не-е-ет!

Кольцо сидит как влитое и не желает сниматься.

Такое ощущение, что палец внезапно стал вдвое толще обычного размера. Что бы я ни делала, кольцо не двигается с места. Я засовываю палец в рот, надеясь, что слюна подействует на манер смазки. Увы, кольцо словно бы еще туже сжимает мою плоть.

– Гребаная хрень! – стону я, пытаясь подавить поднимающуюся внутри панику, и бросаю отчаянный взгляд на часы, встроенные в микроволновую печь.

Они лишь подтверждают то, что я и так знала: времени у меня нет. Придется идти с этим чертовым кольцом на пальце и надеяться, что никто не заметит.

Схватив со стола бейдж Джейми и ключи, я вылетаю в коридор и чуть не сбиваю с ног какую-то женщину. Миг спустя понимаю, что это наша соседка Вики, которая стоит за дверью с кислым выражением лица, одетая в такую же униформу, как на мне.

– О, привет! – выдыхаю я и закрываю за собой дверь. – Извини.

– Где горит? – спрашивает она. Судя по скучающему виду, вопрос риторический.