Осквернитель Соломон III (ЛП) - Бейн Люциан

Она хаотично махала своими культями на упавший предмет, и Хаос поспешила подбежать к ней и поднять карандаш, а затем помогла зажать его между обрубками.

- Ну вот, теперь он у вас, - она помогла положить планшет прямо на колени женщины. – Вы, что, рисуете картину? Мне нравятся картины.

Соломон в смятении смотрел на женщину, которая сверлила Хаос невидящим взглядом.

- А-а-а? - Женщина провела карандашом по странице одним обрубком, а затем потянулась к Хаос другим.

Соломон съежился, когда Хаос мягко взяла женщину за руку и поднесла ее к лицу. - Я здесь, - тихо сказала она, проводя обрубком по своему лицу с разных сторон. – Теперь, Вы видите меня?

Соломон потерял дар речи. В общине, где жила Хаос, были люди с подобными физическими ограничениями? Хотя он не был бы шокирован этим фактом. Он отметил, что она вела себя очень по-домашнему с этой незнакомой женщиной, которая явно пережила что-то ужасное, заполучив такие увечья.

Хаос улыбнулась ему и поманила к себе, будто только что нашла самое удивительное сокровище.

- Здесь Соломон, - сообщила она женщине, которая разразилась множеством невнятных слов и звуков, двигая ртом. Она, что, отчитывала его? Судя по интонациям, так и есть.

Старуха вдруг сжала карандаш изувеченными руками и начала писать. На удивление разборчиво и быстро. Вау.

- А? А? А? - повторяла она немой вопрос.

- Она что-то спрашивает, - прошептала Хаос, глядя на бумагу. - Фамилию.

- Гордж, - ответил он, опустившись перед женщиной на колени, рядом с Хаос.

Она разразилась гневными восклицаниями, дергаясь на стуле и стуча карандашом по планшету, прежде чем снова начать писать. Тогда его осенила догадка, вызвав приступ тошноты. У нее не было языка. Вот почему она так разговаривала. Как и у Джимми.

Они прочитали еще одно накарябанное слово.

- Второе, - пробормотал он.

- Второе имя? Ее интересует мое второе имя. Хенсли, - сказал он. - Соломон Гордж Хенсли.

Слепая женщина внезапно уставилась на него. Молочный цвет ее глаз неприятно тревожил его. Пряди белых волос торчали, как игольчатые шипы, удерживаемые в вертикальном положении призрачными электрическими зарядами. Ее рот приоткрылся, вялый и кривой. Затем Соломон заметил, как она начинает хмурить тонкие белесые брови, и ее лицо становится разозленным.

Она протянула к нему свой обрубок, и он инстинктивно отстранился. Хаос обхватила его ладонь, переплетая их пальцы, и он понял, как глупо себя повел. Перед ними сидела пожилая пациентка больницы, которая использовала свои руки, чтобы видеть. Не какая-то чокнутая дамочка из фильма ужасов.

Неловкое прикосновение началось с удара прямо по его лицу, не сбоку, а по самому центру. Соломон крепко сжал губы, убеждая себя, что это всего лишь рука, пусть и изуродованная.

Соломон вздрогнул от ее внезапных ударов и громкого мычания. Он отодвинулся в сторону, когда старуха вернулась к письму, сгорбившись над планшетом. Закончив, она подняла карандаш вверх, словно оружие, которое собиралась воткнуть в чье-то сердце, ее белые глаза широко раскрылись, рот задергался.

- М-м-м? М-м-м! – все громче мычала она.

- Прочти это, - быстро сказала Хаос.

- Хорошо, - закричал он, перекрывая шум. - Читаю, я читаю Агнес. – И снова он был потрясен, увидев, насколько хорошо она могла управляться с карандашом. - Не старый, - он посмотрел на сердитое лицо женщины, пытаясь понять, что она имела в виду. - Не старый?

- М-м-м!!! - обвинила она.

- Кажется, она сказала "да", - прошептала Хаос.

- Нет, я не старый.

Она швырнула в него карандаш и отчитала его своим невнятным мычанием.

- Она сердится на меня? - спросил он Хаос, желая убедиться, что он понял все правильно.

- Я... может быть. Агнес? - позвала она.

Женщина сразу же затихла, и ее лицо смягчилось, как только она перевела взгляд к Хаос.

- Э-э-э? - практически проворковала она.

- Вы когда-то жили в... - она взглянула на Соломона, и он кивнул, с облегчением позволив ей.

По ее позе можно было судить, что она не поняла вопроса, а потом начала писать. Хаос наклонилась и прочла: - Мой дом.

- Да, - прошептал Соломон. - Спроси ее, почему она ушла, - едва выговорил он, когда Хаос посмотрела на него.

- Агнес?

- Э-э-э? - снова ответила она на свой манер, на этот раз ее разинутый рот расплылся в легкой улыбке. Ей нравилась Хаос. Отлично, значит, к ней можно найти подход.

- Почему Вы покинули "Луна-Хиллз"?

Выражение лица пожилой женщины было полно замешательства, и она снова начала писать. Соломон наклонился достаточно близко, чтобы прочитать то, что она нацарапала.

- Нет денег, - пробормотал Соломон.

- У Вас не было денег? - переспросила Хаос.

Женщина долго качала головой, издавая раздраженные звуки, и снова продолжила писать.

- Больница, - прочитала Хаос, посмотрев на Соломона.

- У больницы не было денег?

Брови женщины взлетели вверх, будто она только что вспомнила об этом.

- Э-э-э!

- Спроси ее, что случилось, - Соломон указал на ее руку, на свои глаза, а затем на рот, на что Хаос покачала головой. Тогда он дал понять, что хотя бы руки.

- Мисс Агнес?

- Э-э-э? - еще одна улыбка.

- Могу я задать Вам один вопрос?

Растерянность во взгляде сменилась беспокойством.

- Э-э-э, - едва слышно проблеяла она.

- Могу я спросить, что случилось с вашими руками?

Она сидела неподвижно в течение нескольких секунд, и снова Соломон не был уверен, что она понимает их.

- Э-э-э! – наконец, прошипела она, заставив их обоих отпрянуть.

- Неважно, - сказал он Хаос, переживая, что она может щелкнуть не тем переключателем, и они потеряют Агнес в каком-то мрачном безумии. - Агнес? – позвал он, опустившись рядом с Хаос.

- Э-э-э...

- Вы... знали художника с инициалами СГТ? Из "Луны-Хиллз".

Она посмотрела на него так, словно могла видеть, взгляд на ее морщинистом лице медленно наполнился безнадежной скорбью. Соломон заметил дрожь, обхватившую обрубки рук и все ее тело, усиливающуюся с каждой секундой. Он приготовился к эмоциональному взрыву, предшествие которого он почувствовал. Когда женщина попыталась взять карандаш с колен, Хаос помогла ей. Она начала писать, и все внутри Соломона сжималось от нехорошего предчувствия, когда он прочитал имя.

- Соломон Гордж... Торнсби, - прошептал он.

Старуха издала странный скулящий звук, она стала хаотично размахивать обрубками, словно изображая греблю.

Ключ. Он вспомнил о нем, лежащем в его кармане, и поспешил вытащить. Он принес его в надежде, что она узнает что-нибудь - что угодно. Он протянул его женщине, а затем остановился, передавая его Хаос и показывая ей взглядом, чтобы она спросила женщину о ключе.

- Агнес, - начала Хаос, опустившись на колени прямо рядом с ней. - У меня в руке ключ. Вы можете прикоснуться к нему и посмотреть, знаете ли Вы, от чего он?

Соломон понял, насколько глупо прозвучал этот вопрос. Откуда ей было знать, к чему подходит ключ, лишь только прикоснувшись к нему?

Женщина ощупала ключ, как будто эта просьба была чем-то самым обычным, ее лицо выглядело очень сосредоточенным. Потом она глубоко вздохнула, широко раскрыв глаза.

Она вскочила с инвалидного кресла, сбив Соломона с ног, и ринулась через всю комнату к своему шкафу. Она раскрыла створки и повернулась к ним, держа деревянную шкатулку. Она снова уставилась на них, будто могла видеть, широко раскрыв глаза и улыбаясь беззубой улыбкой.

Святой. Ад.

Она поспешила обратно к ним, крепко зажимая шкатулку, и села в инвалидное кресло, оставив их в шоке смотреть друг на друга. То, что она могла ходить, наводило на мысль, что она могла и видеть!

- Вы можете видеть, Агнес? - Соломон не мог удержаться от вопроса.

- Э-э-э! - взревела она, словно он только что израсходовал ту каплю терпения, что у нее была припасена для него. Она указала на свои глаза несколькими раздраженными толчками, ее рот искривился, напоминая черную дыру.