Хорошие девочки не умирают - Генри Кристина

Снова это – убежденность в том, что где-то существует другая, «реальная» жизнь. Начиналась головная боль; она была слабее, чем та, что обрушилась на нее совсем недавно, и тем не менее Селия снова зажмурилась.

Не думай об этом, отвлекись.

Она приготовила тесто, нарезала на пласты, принялась наполнять начинкой тортеллони, сворачивать их. Руки двигались автоматически, и она на несколько мгновений отвела взгляд от стола.

И увидела ее. Селия замерла на секунду и быстро опустила голову, чтобы не выдать себя. Прямо на нее смотрел объектив скрытой камеры.

Тот, кто установил ее здесь, был неглуп и знал, где Селия проводила большую часть времени. Камера была спрятана внутри металлического стакана, в котором она держала ложки и лопаточки и который стоял на полке чуть ниже уровня глаз. В передней стенке сосуда была проделана крошечная дырочка, которой не должно было там быть. Это могла быть только скрытая камера.

Нужно было проверить, убедиться в том, что она не сумасшедшая.

«Если ты попытаешься рассказать об этом кому-нибудь, люди подумают, что ты чокнутая. Чокнутым бабам никто не верит».

Снова этот голос, голос в ее голове, который был таким мучительно знакомым… Она никак не могла вспомнить, кто же это. Селия слышала его в последние двадцать четыре часа, но этот голос не принадлежал Питу. Она была в этом уверена.

Селия свернула очередной тортеллони и потянулась за ложкой.

– О нет! – воскликнула она, когда стакан перевернулся и стоявшие в нем предметы рассыпались по полке. Стакан покатился, свалился с полки на рабочий стол, потом на пол.

«То что нужно», – подумала она, наклоняясь, чтобы поднять его. Селия даже не стала заглядывать в контейнер. Она сунула руку внутрь и нащупала какую-то неровность на стенке. Повернув стакан так, чтобы «глазок» смотрел в другую сторону, она взглянула внутрь. Крошечный металлический предмет был прикреплен к стенке сосуда в том месте, где находилась дырочка.

«Не чокнутая, – торжествующе воскликнула она про себя. – Не чокнутая, не чокнутая, не чокнутая!»

Селия собрала ложки и прочие принадлежности и поставила стакан камерой к стене. Она чуть не рассмеялась вслух, представляя, как разозлились наблюдатели.

Но эйфория быстро прошла. Да, она была права, за ней следили, но она по-прежнему не имела представления, кто следил и зачем. Кроме того, на кухне, скорее всего, было полно других камер.

«Я найду их все, – подумала она. – Я выясню, кто это делает, пусть это Пит или кто-то другой, неважно. Я умна, я способна на многое, и я не позволю какому-то гаду издеваться над собой».

Селия почувствовала себя живой впервые за сутки. Это была она, настоящая она. Она была не какой-то там жалкой беспомощной девицей, которую надо спасать. Она была сильной женщиной и могла за себя постоять. Селия никому не уступала, никогда.

«Ох уж этот итальянский темперамент», – произнес неизвестный и расхохотался, как будто ее праведный гнев был детской истерикой. Как будто ее воспоминание о себе было фальшивым.

«Кто это?» – снова удивилась она. Этот голос в голове был как-то связан с происходящим. Если бы только она могла вспомнить!

В дверь черного хода постучали, и Селия уставилась на нее в таком ужасе, как будто это был портал, ведущий в ад. Там, с другой стороны, мог быть кто угодно. Пит, Лайл Корриган, а может, даже призрак кошмарной женщины, которую вчера жестоко убили и сунули в мусорный бак.

– Это Фрэнк, Селия, – произнес голос.

Она не знала, кто такой Фрэнк, но голос показался дружелюбным. Видимо, он знал ее и считал, что она его ждет.

Ты не можешь вечно прятаться на кухне за запертой дверью. Ты должна проявить смелость и рискнуть, если хочешь получить ответы на вопросы. А кроме того, вряд ли все жители этого города ополчились на тебя.

– А может, так оно и есть, – пробормотала Селия, открыла замок и распахнула дверь.

Оказалось, что уже рассвело. На пороге стоял невысокий худой мужчина средних лет с темными волосами и темными глазами и улыбался ей. Мужчина придерживал за ручку тележку с поддонами хлеба.

– Доброе утро. Собирался оставить ваш заказ на улице, как обычно, но увидел вашу машину. Раненько вы сегодня начинаете.

Он прошел мимо нее и начал сгружать поддоны с хлебом на пол рядом со стеллажами.

Селия придала лицу приветливое выражение, но догадывалась, что улыбка получилась не совсем натуральной.

– Да, бессонница. Проснулась до рассвета и не смогла уснуть. Оставалось только начать готовить макаронный салат.

– Я слышал насчет миссис Корриган. Вчера здесь у вас была суматоха, – сказал он, глядя на нее с сочувствием. – После такого мало кто заснет.

– Вы правы, мирного отдыха не получилось, – кивнула Селия. – Но когда вы успели узнать об убийстве, ведь еще совсем рано?

Фрэнк как-то странно покосился на нее.

– Вы же знаете, Жанет дежурит по ночам в диспетчерской службе. Она пришла с работы сегодня утром и сразу же рассказала мне.

Селия понятия не имела о том, кто такая Жанет – жена булочника, дочь или соседка по комнате. И, естественно, не знала о том, что эта женщина работает диспетчером. Она хлопнула себя ладонью по лбу и изобразила глуповатую улыбку.

– Конечно же, извините. Это все от недосыпа.

– Бьюсь об заклад, у вас сегодня отбою не будет от посетителей, – сказал он, поставил на пол последний поддон и выпрямился. – Полгорода сбежится сюда, чтобы поглазеть; подумать только, настоящее место преступления!

Селия покачала головой.

– Отвратительно.

Он пожал плечами.

– В последний раз убийство в этом городе случилось тридцать пять лет назад. Так что подобное любопытство вполне естественно. Где у вас пустые поддоны?

– Вон там, – ответила Селия и указала на поддоны для хлеба, составленные в углу.

Фрэнк погрузил их на тележку, попрощался и ушел, насвистывая вполголоса.

Да неужели? Он и свистеть умеет? Правда? Селия никогда не слышала, чтобы люди насвистывали мелодии, разве что в кино. Этот эпизод усилил ощущение нереальности происходящего и укрепил ее уверенность в том, что «жизнь» была инсценировкой.

Закрыв дверь за Фрэнком, она вернулась к приготовлению макаронного салата. Когда она закончила с соусом песто, сварила тортеллони, поджарила помидоры и смешала ингредиенты, появилась Кэтрин. Девушка была взволнована и почти обрадована, что показалось Селии не очень приличным.

– Я слышала! – воскликнула она, снимая куртку. – Вчера вечером убили эту ненормальную старуху, и Лайл Корриган считает, что это были вы.

– Где ты успела это услышать? – удивилась Селия.

– С утра мне нужно было сбегать за продуктами, и все в магазине говорили только об этом. Но вы не волнуйтесь. Вы же знаете местных, им только дай посплетничать.

– Возможно, но мне бы очень не хотелось, чтобы люди называли меня убийцей, даже если это просто сплетни, – отрезала Селия.

– Единственный, кто всерьез так думает, – Лайл. Но он придурок, так что это не считается, – успокоила ее Кэтрин, надевая передник.

– А мне кажется, считается, если он сумеет убедить начальника полиции в том, что миссис Корриган убила я, – возразила Селия и подумала: «Может, это и есть их цель? Подставить меня, обвинить в убийстве, упрятать за решетку? Но зачем это им?»

Ей казалось, что она больше не в состоянии терпеть неизвестность, что она сейчас сорвется; она до сих пор не знала, с чего начать поиски ответов на вопросы. Она мысленно повторяла, что нужно стараться вести себя «нормально», что рано или поздно решение найдется.

– Так что, вы собираетесь заняться расследованием? Будете искать убийцу? – трещала Кэтрин.

Селия нахмурилась.

– Я? С какой стати? Это работа полиции. Кроме того, мне кажется, это рискованно. Убийца может насторожиться.

– Я просто решила, что вы не доверяете полиции, волнуетесь, что они провалят это дело, – объяснила Кэтрин. – Мне показалось, вы ухватитесь за возможность провести небольшое расследование. Вы все время рассказываете об этих тру-крайм подкастах, повторяете, что полиция бродит в потемках, что вы сами сумели бы найти преступника.