Двойная ложь - Эллисон Джей Ти

– Я спал. Напился. Как обычный человек.

– Уже середина дня, Итан. Ты не обычный человек, и ситуация у тебя не обычная. «Нью-Йорк таймс» выпускает статью об исчезновении Саттон. Поскольку ты меня игнорировал, пришлось с раннего утра лететь в Нэшвилл. Мы должны разработать план, как все преподнести…

– Ты успокоишься уже? У меня, между прочим, пропала жена!

– А я твой агент. Ты должен был позвонить мне в ту же минуту, когда сообразил, что из этого выйдет. Я мог бы помочь. Ты правда даже не догадываешься, где она?

По кухне проносились полосы света, то исчезая, то появляясь вновь, – лучи от фонарей телефургонов, когда те перемещались по улице. Этот то появляющийся, то пропадающий свет напомнил Итану о последних нескольких месяцах с Саттон. Если бы можно было надеяться, что тучи разойдутся… Он глотнул чая.

– Господи, Билл, если бы я знал, где она, то не вызвал бы полицию, чтобы ее объявили в розыск.

– Ты вызвал полицию?!

Итан и не подозревал, что люди могут издавать такие громогласные, похожие на рев птеродактиля звуки, но Биллу это удалось.

– И адвоката.

Билл застонал в трубку.

– А теперь послушай меня. Саттон оставила зловещую записку. Я встревожен до безумия. Боюсь, она что-то с собой сделала. Она говорила, что ей нужно время, но теперь… что-то не так. Она оставила все свои вещи, и… так не должно быть. Ее слишком долго нет. Мне пришлось обратиться к властям. Мне нужна помощь. Прикрыть спину.

– Чушь собачья. Она просто хочет тебя помучить. Небось затаилась где-нибудь с любовником и посмеивается в рукав, пока полиция стряпает против тебя дело. Надо быть на шаг впереди.

Итан закатил глаза:

– Ты читаешь слишком много романов, Билл. На шаг впереди чего? Я не сделал ничего плохого, как и Саттон. Просто у нас было непростое время. Ей многое пришлось пережить, и я молюсь, чтобы она просто решила отдохнуть несколько дней, как следует из записки.

– Я позвоню в «Таймс» и передам эти слова.

– Не надо ничего раздувать, правда. Я этого не вынесу. Не вынесу, если будут копаться в моей жизни.

– Слишком поздно. К тому же книги так лучше продаются.

– Будем считать, ты мне этого не говорил. Все, Билл. Позаботься о том, чтобы пресса не раздула эту историю. Я позвоню, когда будут новости.

Он повесил трубку. Телефон тут же зазвонил снова. Итан на секунду задумался и опять отключил его. Выпил еще чаю. Покопался в холодильнике, нашел несколько роллов с прошутто и моцареллой. Организму требовалось топливо. Мысль о еде была отвратительна, особенно учитывая, что голову Итана наводняли образы мертвой и растерзанной Саттон, лежащей в канаве. Но пьяный и голодный он ей не поможет.

Итан поел. Посмотрел в окно. На улице по-прежнему стояли журналисты с камерами; красивые молодые репортеры прихорашивались и взбивали волосы. Вот-вот начнутся вечерние новости.

Несколько мгновений он размышлял: включить телевизор? Посмотреть, что скажут про Саттон?

А потом мелькнула мысль о Дэшиле.

Стоило представить, что репортеры будут говорить о его мертвом сыне, как по коже поползли мурашки, а все тело в панике затряслось. Итан застрял в доме, он понимал, что как только переступит порог, на него накинутся журналисты. Заперт в ловушке, не может ни выйти, ни сделать что-либо. Да он и не знал, что делать.

Итан посмотрел на группку репортеров у крыльца. Он решил не включать телевизор и не читать ничего в интернете. Боялся того, что там увидит. Например, себя в роли злодея. Или Саттон, прекрасную Саттон, которую вновь склоняют на все лады. И мертвого ребенка. Все по новой.

Этого он не вынесет. Только не снова.

Поэтому Итан опять налил себе выпивку. А потом еще. Он прошелся по дому, чтобы размяться, посмотрел на фотографии Дэшила и застыл перед шкафом Саттон, вдыхая ее запах и мастурбируя.

А чем еще заняться загнанному в ловушку? Неужели открыть ноутбук и начать писать? А почему бы и нет? Но голос в голове пропищал: «Ты эгоист, Итан Монклер, собрался извлечь пользу даже из этого».

Непонятно, каким образом это произошло, но он все-таки открыл рукопись, дремавшую в сторонке уже два месяца, и из него полились слова.

Неожиданный звонок

Звонок раздался поздно вечером, когда Итан Монклер сидел в опустевшем доме, размышляя, отправиться на поиски жены или и дальше терзаться бездельем и тоской. Забыться на дне бутылки или наткнуться на тело мертвой жены?

Он принял простое и вполне понятное решение. Плеснул виски в стакан и продолжил писать.

Тем временем Холли Грэм уже легла спать. Услышав звонок, она повозилась с телефоном – кто это так поздно? Приложив телефон к уху, она ничего не услышала и уже подумала, что звонивший повесил трубку. Но нет.

– Это… Холли Грэм?

Голос был женский, хотя и низкий. Грэм быстро посмотрела на номер – неизвестный. Могли звонить с заблокированного номера или с одноразового телефона.

– Да. Кто это?

– Вы должны пристальнее заняться Итаном Монклером.

– Кто вы? – снова спросила Грэм.

– Доброжелатель. Саттон Монклер – моя подруга. Я боюсь… мы боимся, что Итан с ней что-то сделал.

Голос звучал четко и уверенно, хотя Холли Грэм услышала еле заметную дрожь в последних словах, как будто собеседница напугана.

Грэм решила действовать по инструкции:

– Мэм, было бы очень полезно получить от вас официальное заявление. Вы не могли бы подъехать в участок?

– Нет. Официальное заявление вам не поможет.

– Откуда у вас мой номер?

– Займитесь Итаном. Он не тот, кем кажется. Ребенок… Все не то, каким кажется.

– Мне нужно больше информации, мэм. Что именно мне искать?

– Все, – ответила она зловещим шепотом.

Новые улики

От напряжения в голосе незнакомки у Холли участилось сердцебиение. Она тут же позвонила сержанту Морено, как он и просил.

– Прошу прощения за поздний звонок, сэр. Надо получить список входящих на мой телефон. Личный телефон, не рабочий. Я только что получила анонимный звонок. Он касается Итана Монклера. Мне велели пристально заняться им и смертью ребенка.

– Откуда у анонима твой личный номер?

– Не знаю. Это неважно.

– Нет, важно, но об этом после. Посмотрим, сможем ли мы отследить звонившего. – Он зевнул. – Черт, уже поздно. Но я не сплю. Так что можешь заодно сообщить новости по делу. Что у тебя есть?

– Проверяю все, что сказал нам Монклер. Полгода назад Саттон на «Скорой помощи» отвезли в психиатрическую клинику. Я позвонила врачу, но он отказался говорить без ордера, так что у нас есть только материалы из суда. Все подтвердилось – попытка суицида, психоз. Он сказал правду про ее срыв. Что касается смерти ребенка, то его хорошо кормили и заботились о нем, нет никаких признаков, что его целенаправленно душили или дали что-то, из-за чего у него остановилось сердце. Это правда похоже на ужасную трагедию, и не по их вине. Ежегодно в стране около трех с половиной тысяч детей умирают от синдрома внезапной детской смерти. Похоже, Дэшил Монклер входит в эту статистику.

– Печально.

– Да, очень печально.

– Что-то еще?

– Многочисленные звонки о домашнем насилии. За прошлый год полиция приезжала к ним домой четыре раза. Миссис Монклер отказалась выдвигать обвинения, поэтому мы ничего не могли сделать.

– Он ее бил?

– Вот что странно. Все четыре раза она клялась, что не звонила. Да, они ссорились, и серьезно, но она не вызывала полицию.

– В девять-один-один есть записи?

– Все звонки были с ее сотового.

– Похоже на «раскаяние покупателя». Вполне типично.

– Ага. Но здесь не за что зацепиться. Ясно, что у них были проблемы, ясно, что она ушла. Вопрос в том, ушла она по собственной воле или он ей помог?

– И как ты предполагаешь ответить?

– Время, сэр. Мне надо больше времени, чтобы во всем разобраться.

– Тогда ложись спать. А завтра со свежей головой примешься за дело. Это приказ.