Когда я стала тобой - Гарза Эмбер

– Черт, – выругалась ты себе под нос, вытирая пятно рукой.

– Не надо!

Ты резко отдернула ладонь и из-за этого пролила еще немного вина.

– О господи, извини.

– Ничего страшного, – заверила я, жалея о том, что прикрикнула на тебя. – Просто не трогай, я схожу за тряпкой. Если растирать пятно, станет только хуже. Возьми пока Салливана.

Ты отставила бокал, я уложила мальчика тебе на руки и побежала на кухню, а в голове крутилась мысль о том, что я веду себя в точности, как моя мать. В детстве мне не разрешалось ни есть, ни пить на диванах в гостиной, и я всегда строго следовала правилам. Но однажды в канун Рождества мама разрешила мне попить горячий шоколад, сидя на диване и любуясь огромной мерцающей елкой. Естественно, я его пролила. И попыталась вытереть пятно рукой, прямо как ты, в надежде, что мама не заметит. Однако она все видела.

На диваны меня больше не пускали.

Когда родился Аарон, я пообещала себе, что не стану такой. Что буду веселой и беззаботной, разрешу своему ребенку есть и пить там, где ему захочется. По большей части я сдержала обещание. Аарону повезло вырасти с матерью, о которой я только мечтала.

Лишь в одном я ужасно подвела сына.

Сморгнув слезы, я залезла под раковину и достала пару полотенец. Намочила одно из них и пошла обратно в гостиную. Ты пересела в кресло вместе с Салливаном, и он следил за моими передвижениями своими большими глазами.

Пятно напоминало брызги крови. Я опустилась на пол возле дивана, колени хрустнули.

– Давай я вытру, – предложила ты.

– Я сама. – Я с силой потерла диван мокрым полотенцем, и пятно исчезло.

– Ух ты, ничего не осталось, – сказала ты, выглянув из-за моего плеча.

– Ага. Тут нужно терпение и сильные руки. – Боже, а ведь мама когда-то говорила то же самое. И почему в твоем присутствии я сразу превращаюсь в нее?

Я отнесла тряпку на кухню и вернулась к тебе. Ты уже почти допила свой бокал, поэтому я сделала несколько глотков, чтобы не отставать.

– У тебя потрясающий дом.

Салливан бил себя по ноге своей игрушкой, но при этом смеялся и гукал, так что, наверное, больно ему не было.

– Спасибо. – Я обвела комнату взглядом, пытаясь посмотреть на нее твоими глазами. В Фолсоме много зажиточных людей. Хотя наш дом симпатичный, он не идет ни в какое сравнение с соседними особняками. Мало кто восхищался им так, как ты.

– Давно вы тут живете?

– Уже лет десять или больше.

– Представляю, как здорово было растить ребенка в таком доме. Ему здесь нравилось?

«Скорей бы отсюда свалить», – прогремели у меня в голове слова Аарона.

Я шумно сглотнула.

– Ну… пожалуй, да. – Не так уж далеко от истины, верно? Когда-то он с улыбкой носился по двору, хватал мою руку своими пальчиками, с радостным видом сидел в гостиной с игрушками или смотрел телевизор… И дом полнился его смехом.

Пока он не повзрослел.

– Еще бы. – Ты глянула на сводчатый потолок. – Я бы все отдала ради детства в таком доме.

Я уже не понимала, где вымысел, а где правда в твоих словах, но мне все равно было интересно узнать что-нибудь о твоей юности.

– А где росла ты? – Я с бесстрастным видом поднесла бокал к губам, будто просто поддерживала разговор, а не пыталась выудить из тебя информацию.

– В обычном маленьком домике. – Ты пожала плечами и отпила вина. – Только на него у мамы и хватало денег.

– Отец не помогал?

Ты покачала головой.

– А что насчет отца Салливана? Он принимает участие в его жизни? – Я с трудом сдержалась, чтобы не показать, как сильно меня интересует ответ на этот вопрос. Лишь усилием воли сохранила расслабленную позу и не убрала руку с подлокотника дивана.

В твоих глазах сверкнула злость. Я попала в точку.

– Нет, – едва слышно ответила ты.

– Он не знает о его существовании?

Ты горько усмехнулась.

– Все он знает.

Я ощутила странный трепет в животе.

– Он виделся с сыном?

Ты нахмурилась и покачала головой.

– Нет. Во время нашей последней встречи, когда я еще была беременна, он потребовал, чтобы я сделала аборт.

Словно удар под дых.

– О господи, какой кошмар.

– Ничего. Теперь все уже в прошлом.

Что делать? Хотелось обнять тебя и сказать, что все будет хорошо, но руки почему-то не двигались. Меня словно парализовало от шока.

Ты поставила бокал на журнальный столик и резко встала.

– Где можно поменять Салливану подгузник? – Ты наклонилась за сумкой с памперсами.

– Э-э… – Я все еще не могла прийти в себя после услышанного. – В гостевой спальне. По коридору и направо, – показала я и проводила тебя взглядом.

– Говоришь, завел новых друзей? А среди них есть особы женского пола? – спросила я у Аарона с заговорщицким видом. Он приехал домой на зимние каникулы, и мы с ним посреди ночи сидели на диване и болтали. Елка сияла гирляндами. Впервые за долгое время сын не стеснялся откровенного разговора, и я решила этим воспользоваться.

Он откинулся на спинку дивана, его глаза загорелись.

– Возможно.

Я радостно вскрикнула и хлопнула его по колену.

– Давай рассказывай.

– Да нечего особо рассказывать. Просто познакомился с девчонкой.

– И вы с ней встречаетесь… или как это теперь называется?

– Пока нет, но она мне нравится. Она классная.

Когда я нашла у тебя футболку с логотипом университета Хоффмана, то подумала, что ты, наверное, и есть та самая девчонка, а мой сын – отец Салливана.

Однако не стала говорить о своих подозрениях вслух.

Твоя история меня поразила. Аарон не заставил бы тебя избавиться от ребенка. Я воспитала его совсем другим человеком.

Он не пошел бы на такое. Так почему же ты врешь?

Что ты задумала, Келли?

Глава 14

Ты перебрала вина и через пару часов после ужина уснула прямо на диване. Надеюсь, такое поведение для тебя не типично. Выглядело не очень достойно.

Кто позаботился бы о Салливане, если бы меня не было рядом? Сам он за собой ухаживать еще не умеет.

Когда после третьего бокала ты собиралась вызвать такси, я возразила:

– Что за глупости? Я буду рада, если вы с Салливаном останетесь здесь на ночь.

У меня ведь полно свободных комнат, чистого постельного белья и полотенец. Да, я не до конца понимала, кто ты такая, и все же хотела помочь тебе и малышу.

Я отнеслась к вам с великодушием и любезностью; эти качества я всегда воспитывала и в своем сыне. В трудную минуту я никогда не отвернусь от матери-одиночки и ее ребенка, даже если эта мать явно что-то скрывает.

Салливан лежал на одеяле в центре гостиной, и я поняла, чего не хватает в моем доме: детской кроватки.

Как я выходила из таких ситуаций с Аароном?

Я не напивалась в гостях, когда мой сын был маленьким, потому что, в отличие от тебя, воспринимала материнство со всей серьезностью.

Что ж, вот и еще одна причина держаться вместе.

Ты нуждалась во мне, Келли – или как там тебя на самом деле зовут.

Голову вдруг вскружила одна идея… Я сунула ноги в тапочки и вышла на задний двор. На улице было холодно, морозный воздух окутывал кожу. Чтобы не замерзнуть, я растирала обнаженные плечи ладонями – в доме с работающим отоплением не было нужды надевать кофту с длинными рукавами.

Когда я открыла замок на сарае и зашла внутрь, у меня уже зуб на зуб не попадал. Тут было еще холоднее, к тому же темно. Я достала телефон, включила на нем фонарик. На полу валялись старые игрушки, рядом с ними – кучка камней. Аарон любил играть здесь, притворялся, что сарай – это бункер.

А вот и она, коробка с надписью «ДЕТСКОЕ». Я думала, что найду в ней голубые одеяльца и ползунки, может, пару безделушек Аарона, однако сверху лежало ворсистое светло-розовое покрывало.

У меня перехватило дыхание. Трясущимися руками я коснулась мягкой ткани. Сжала между пальцев и вытащила из коробки, поднесла к лицу и вдохнула. Пахло сыростью и затхлостью.