Цикл романов "Все секреты мира" (СИ) - Берри Стив

И растение, листья которого он жевал.

Ему вспомнился вкус воды — теплой и чистой. Но, направив луч фонаря в глубь воды, он увидел нечто еще более странное. На дне каждого пруда, вырезанные в камне, рельефно выступали две буквы. По одной в каждом пруду.

Z и H.

Он подумал о монете, которую показала ему Стефани Нелле, одной из тех, которыми так страстно стремилась завладеть Ирина Зовастина. И о микробуквах, которые — предположительно — выгравированы на ее поверхности.

ZH.

Совпадение? Вряд ли. Он знал значение этих букв с тех самых пор, когда разыскал ученых, рассказавших ему о том, что в древнегреческом языке они отождествлялись с жизнью. Поначалу идея превратить этот древний символ в торговую марку программы лечения ВИЧ показалась ему крайне удачной, но теперь он уже не был в этом уверен. Казалось, его мир содрогается, готовый рухнуть, а оболочка анонимности, которая так помогала ему, быстро улетучивается. По его следу идут американцы, Зовастина, а вскоре к ним, возможно, добавится еще и вся Венецианская лига.

Но он выбрал свой путь, и обратной дороги нет.

Малоун переводил взгляд с Торвальдсена на Кассиопею и обратно, но ни тот ни другой не выказывали ни малейшей озабоченности в связи с тем, что оказались пленниками. Вдвоем Малоун и Кассиопея могли бы с легкостью обезоружить Зовастину и Виктора. Взглядом он пытался объяснить им это, но они будто нарочно не хотели понимать его.

— Вашему Папе меня не запугать, — заявила Зовастина, обращаясь к Микнеру.

— В наши планы не входит пугать кого бы то ни было.

— Вы — ханжа и лжец.

Микнер промолчал.

— Нечего сказать?

— Я буду молиться за вас, министр.

Она плюнула к его ногам.

— Я не нуждаюсь в ваших молитвах, лицемерный поп. — Затем Зовастина повернулась к Кассиопее. — Пора отправляться. Оставьте свой лук и стрелы. Они вам больше не понадобятся.

Кассиопея бросила на пол и то и другое.

— Вот ее пистолет, — сказал Виктор, протягивая хозяйке оружие.

— Когда мы будем в безопасности, я позвоню. Если от меня не будет известий в течение трех часов, убей попа. И вот еще что, Виктор. — Она помолчала. — Сделай так, чтобы он помучился.

Виктор с Микнером вышли из пресвитерия и двинулись по полутемному нефу.

— Ну что, идем? — обратилась Зовастина к Кассиопее. — Надеюсь, вы будете вести себя благоразумно?

— Как будто у меня есть выбор!

— Поп будет вам за это крайне благодарен.

После этого пресвитерий покинули и они.

Малоун повернулся к Торвальдсену.

— Что, они вот так просто уйдут, и мы ничего не сделаем?

— Это необходимо, — произнесла Стефани, вышедшая в пресвитерий из тени в сопровождении какого-то мужчины, не знакомого Малоуну.

Она представила худощавого мужчину как Эдвина Дэвиса, заместителя советника президента по национальной безопасности. Тот самый голос из телефонной трубки. Все в нем было подтянутым и аккуратным — от выутюженных брюк и тугой хлопчатобумажной рубашки до начищенных ботинок телячьей кожи с узкими носами.

Не обращая внимания на Дэвиса, Малоун спросил Стефани:

— Почему это необходимо?

Вместо нее ответил Торвальдсен:

— Мы не знали, что именно произойдет. Мы просто пытались сделать так, чтобы произошло хоть что-то.

— Вы хотели, чтобы Кассиопею взяли в заложники?

Торвальдсен покачал головой.

— Лично я — нет, но сама Кассиопея определенно этого хотела. Я видел это по ее глазам. Именно поэтому попросил тебя бросить оружие.

— Ты что, спятил?

Торвальдсен подошел ближе.

— Коттон, три года назад я лично познакомил Кассиопею и Эли.

— А это тут при чем?

— В молодости Эли по глупости баловался наркотиками. Он не проявлял надлежащей осторожности с иглами и, увы, заразился ВИЧ. Мальчик усердно лечился, принимал все необходимые лекарственные коктейли, но шансы были не в его пользу. У большинства инфицированных со временем развивается СПИД, и они умирают. Но в одном ему улыбнулась удача.

Старик умолк, а Малоун терпеливо ждал продолжения.

— У Кассиопеи — та же болезнь.

Он не ослышался?

— Она заразилась в результате переливания крови десять лет назад. Она принимает симптоматические лекарства и тоже пока неплохо справляется с болезнью.

Малоун был ошарашен, но теперь ему стали понятны многие ее высказывания.

— Но как такое возможно? Она ведь такая энергичная, сильная.

— Это вполне возможно, если принимаешь необходимые препараты каждый день и вирус реагирует на них должным образом.

Малоун перевел взгляд на Стефани.

— Ты знала?

— Эдвин рассказал мне об этом перед тем, как мы пришли сюда. Они с Хенриком ожидали нашего приезда. Именно поэтому Микнер увел меня.

— Так какая же роль была отведена нам с Кассиопеей? Расходного материала? Возобновляемого ресурса? — обратился Малоун к Дэвису.

— Что-то в этом роде. Мы понятия не имели, что предпримет Зовастина.

— Ах ты сволочь…

Он медленно двинулся к Дэвису.

— Коттон, — вмешался Торвальдсен, — все было сделано с моего одобрения. Злись на меня.

Малоун остановился и посмотрел на своего друга.

— Кто дал тебе право?

— Когда вы с Кассиопеей уехали из Копенгагена, позвонил президент Дэниелс. Он рассказал мне о том, что случилось в Амстердаме, и спросил, что нам известно обо всем этом. Я рассказал. Он выразил мнение, что я могу оказаться полезным здесь.

— Вместе со мной? Так ты поэтому наврал мне, что Стефани якобы грозит опасность?

Торвальдсен кинул быстрый косой взгляд на Дэвиса.

— Вообще-то мне и самому это не по душе. Я просто передал тебе то, что они сказали мне. Похоже, президент хотел втянуть в это всех нас. — Он перевел взгляд на Дэвиса. — Мне не нравятся ваши методы.

— Благодарю за честность. Но я должен делать то, что я должен делать.

— Коттон, — снова заговорил Торвальдсен, — у меня не было времени на то, чтобы обдумать все в деталях. Пришлось импровизировать, и вот… Но я не верил, что Зовастина решится на какие-то глупости здесь, в соборе. Она просто не могла пойти на это. Кроме того, ее застали врасплох. Именно поэтому я согласился в открытую бросить ей вызов. С Кассиопеей, конечно, дело другое. Она убила двух человек.

— И еще одного в Торчелло. — Малоун старался сдерживать себя и не отвлекаться на эмоции. — А теперь объясните, для чего все это?

— В первую очередь — чтобы остановить Зовастину, — ответила Стефани. — Она намеревается развязать грязную войну, которая унесет миллионы жизней.

— Она вошла в контакт с иерархами Римско-католической церкви, а они намекнули нам, — сказал Дэвис. — Вот почему мы здесь.

— Вы могли бы ввести нас в курс дела заранее, — сказал Малоун Дэвису.

— Нет, не могли. Мистер Малоун, я читал ваш послужной список. Вы были блестящим агентом. Множество успешных операций, целая куча благодарностей и поощрений. Вы не производите впечатление простачка и, безусловно, лучше кого бы то ни было знаете правила, по которым играют в эти игры.

— С этим покончено, — буркнул Малоун. — Я в эти игры больше не играю.

Он походил по пресвитерию, желая успокоить нервы, а затем подошел к открытой деревянной коробке, стоящей на полу.

— Зовастина поставила на кон все, только чтобы взглянуть на эти кости?

— А вот это — вторая часть нынешней эпопеи, — промолвил Торвальдсен, — причем гораздо более сложная. Ты читал несколько страниц обнаруженного Эли манускрипта относительно Александра Великого и его снадобья. Он решил, возможно, сдуру, что снадобье могло каким-то образом воздействовать на вирусные патогены — согласно описанным симптомам.

— Вроде ВИЧ? — уточнил Малоун.

Торвальдсен кивнул.

— Известно, что в природе — в коре деревьев, лиственных растениях, корнях — существуют вещества, способные бороться с бактериями, вирусами и даже излечивать некоторые формы рака. Эли надеялся, что снадобье могло быть как раз одним из таких веществ.