Возрождение - Кинг Стивен

Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86

– Спи, Джейми, – сказал он и слегка сжал мне плечо. – Если хочешь выздороветь, надо спать.

Я откинулся на подушку. Она оказалась намного мягче, чем в мотеле «Фэйрграундз инн».

– А почему ты называешь себя Дэном?

– Потому что так меня зовут. Чарлз Дэниел Джейкобс. А теперь спи.

Я собирался последовать его совету, но была одна вещь, про которую я должен был спросить. Взрослые, понятно, меняются, но если их не уродует несчастный случай или изнурительная болезнь, обычно их можно узнать. Детей же, с другой стороны…

– Ты узнал меня. Я видел это. Как?

– Ты похож на свою мать, Джейми. Надеюсь, с Лорой все в порядке.

– Она умерла. И Клэр тоже. Их обеих больше нет.

Я не видел, как он воспринял эту новость. Я закрыл глаза и через десять секунд отключился.

Я проснулся, чувствуя себя лучше, но меня снова сильно трясло. Джейкобс положил мне на лоб температурную полоску, купленную в аптеке, подержал около минуты, после чего кивнул.

– Ты можешь выкарабкаться, – сказал он и дал мне вдохнуть еще две крошечные щепотки из коричневого пузырька. – Можешь встать и съесть омлет?

– Сначала в ванную.

Он показал, куда идти, и я добрался до маленькой кабинки, держась за стену. Мне требовалось отлить, но сил, чтобы стоять, не было, и пришлось садиться на унитаз, как девчонке. Когда я вышел, Джейкобс взбивал яйца и насвистывал. В животе у меня заурчало. Я попытался припомнить, когда в последний раз ел что-то кроме суповых консервов. На ум пришло только мясное ассорти за кулисами перед концертом пару дней назад. Было ли после этого хоть что-нибудь, я не помнил.

– Не торопись, – сказал он, ставя тарелку на столик. – Иначе тебя снова может вырвать, а это никому не нужно, верно?

Я медленно съел все, что было на тарелке. Он сидел напротив меня, потягивая кофе. Когда я попросил себе порцию, он налил мне полкружки, сильно разбавив сливками.

– Тот фокус с картиной, – спросил я. – Как ты это сделал?

– Фокус? Ты меня обижаешь. Изображение на заднике покрыто фосфоресцирующим веществом. А камера – электрический генератор…

– Это я понял.

– Вспышка – особое устройство большой мощности. Она проецирует изображение предмета на ту девушку в вечернем платье. Держится оно недолго – слишком велика площадь. С другой стороны, фотографии, которые я продаю, держатся гораздо дольше.

– И она правда сможет показать ее своим внукам? В самом деле?

– Нет, – признался он.

– Сколько она продержится?

– Два года. Плюс-минус.

– А к тому времени ты уже будешь далеко.

– Верно. И картинки, которые действительно имеют значение… – он постучал себя пальцем по виску, – здесь, в голове. Для всех нас. Ты не согласен?

– Но… Преподобный Джейкобс…

Я увидел, как на мгновение он снова превратился в человека, читавшего Ужасную проповедь в далекие времена президентства Линдона Джонсона.

– Пожалуйста, не называй меня так. Достаточно просто Дэн. Это мое нынешнее имя. Дэн – Творец портретов-молний. Или Чарли, если так тебе проще.

– Но она обернулась. Девушка на том заднике сделала полный оборот на триста шестьдесят градусов.

– Простой трюк с прокручиванием кинопленки. – Произнося эти слова, он отвернулся, а затем снова посмотрел на меня. – Ты хочешь поправиться, Джейми?

– Я уже поправляюсь. Должно быть, обычная болячка из тех, что проходят за сутки.

– Нет, у тебя настоящий грипп, и если ты сейчас отправишься на автовокзал, то к полуночи снова свалишься. Оставайся здесь, и, думаю, через несколько дней тебе действительно станет лучше. Но я спрашивал не о гриппе.

– Я в порядке, – произнес я, но теперь настала моя очередь отвернуться. Однако, заметив в его руках маленький коричневый пузырек, я уже не мог отвести от него глаз. Джейкобс держал его за ложечку и раскачивал на маленькой серебряной цепочке, будто гипнотизер – свой маятник. Я потянулся к пузырьку. Он убрал руку.

– Как давно ты подсел?

– На героин? Года три назад. – На самом деле я принимал его уже шесть лет. – Я попал в аварию на мотоцикле. Размозжил к чертям и бедро, и голень. Мне стали давать морфий…

– Это понятно.

– …а потом перевели на кодеин. Но он ни хрена не помогал, поэтому я начал запивать таблетки сиропом от кашля. Терпингидрат. Слышал о нем когда-нибудь?

– Смеешься? Его еще называют «армейским джином».

– Нога зажила, но не до конца. Тогда – в то время я играл в группе «Andersonville Rockers», а может, они уже успели переименоваться в «Georgia Giants» – один парень познакомил меня с гидрокодоном. Это был большой шаг в нужном направлении, поскольку гидрокодон действительно снимал боль. Послушай, тебе охота все это слушать?

– Не сомневайся!

Я пожал плечами, будто мне все равно, но на самом деле был рад, что могу с кем-то откровенно поговорить. До того дня в фургоне Джейкобса я никому об этом не рассказывал. В группах, с которыми я играл, все просто пожимали плечами и отворачивались. От меня требовалось только являться вовремя и помнить аккорды «In the Midnight Hour», что – уж поверьте мне на слово – не требует семи пядей во лбу.

– Это еще один сироп от кашля. Он сильнее терпингидрата, но надо знать, как добраться до нужного компонента. Для этого нужно привязать к горлышку веревку и раскрутить на ней бутылку с бешеной скоростью. Центробежная сила разделяет сироп на три фракции. Нужное вещество – гидрокодон – находится в середине и потребляется с помощью соломки.

– Потрясающе.

Как сказать, подумал я.

– Через некоторое время, когда боль вернулась, я снова обратился к морфию. А потом выяснил, что героин действует не хуже, но зато вдвое дешевле. – Я улыбнулся. – Знаешь, это похоже на фондовый рынок наркотиков. Когда все перешли на кристаллический кокаин, цены на гирик обвалились.

– На мой взгляд, твоя нога зажила хорошо, – мягко сказал он. – Там некрасивый шрам, и видно, что какую-то часть мышечной массы пришлось удалить, но не много. Какой-то доктор отлично над тобой поработал.

– Я могу ходить, верно. Но попробуй простоять на ноге, в которой полно металлических скоб и винтов, три часа подряд под палящими лучами юпитеров, с девятифунтовой гитарой на плече. Ты можешь наставлять меня сколько угодно, потому что подобрал, когда я был никакой, и, думаю, теперь я твой должник, но только не надо рассказывать мне о боли. О ней нельзя судить со стороны.

Он кивнул:

– Как человек, которому довелось пережить… потери… я понимаю это. Но есть нечто, и я уверен, тебе это известно, что запрятано глубоко внутри. Источником боли является твой мозг, который обвиняет во всем твою ногу. Мозг в этом плане – большой искусник выдавать одно за другое.

Он убрал пузырек обратно в карман (я проводил его взглядом, полным глубокого сожаления) и наклонился вперед, глядя мне прямо в глаза.

– Я думаю, что смогу тебе помочь электротерапией. Никаких гарантий, и лечение может не избавить тебя навсегда от психической тяги, но не сомневаюсь, что дам тебе то, что в американском футболе называют «свободным пространством».

– То же лечение, что и с Конни? Когда он получил удар по горлу лыжной палкой.

Он явно удивился, а потом рассмеялся:

– Ты это помнишь!

– Еще бы! Такое не забывается! – И еще я помнил, как Кон отказался пойти со мной попрощаться с Джейкобсом после Ужасной проповеди. Конечно, это было не то же самое, что отречение Петра от Иисуса, но близко.

– То лечение было в лучшем случае сомнительным, Джейми. Скорее, эффектом плацебо. Тебе же я предлагаю реальную терапию, которая закоротит – по крайней мере я в это верю – синдром отмены.

– Ничего другого ты и не мог сказать, верно?

– Ты судишь обо мне по сценическому образу, Джейми. Но это всего лишь образ. Когда я не в сюртуке и не зарабатываю на жизнь, я пытаюсь говорить правду. На самом деле и во время представления я обычно говорю правду. Та фотография действительно будет поражать друзей мисс Кэти Морс.

Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86