Пора убивать - Гришем (Гришэм) Джон

Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 139

– О чем здесь говорят?

– Как обычно. Политика, рыбная ловля, фермерские дела. Ничего нового. Уже сколько лет я подаю здесь одни и те же блюда одним и тем же людям, и всегда они рассуждают об одном и том же.

– И ничего нового?

– Если только о Хейли. О нем действительно много говорят. Но рты закрываются, как только входит чужак.

– Почему?

– Если сболтнешь лишнее, за тобой увяжется какой-нибудь писака и засыплет градом вопросов. А кому это нужно?

– Хорошего у вас, словом, мало, да?

– Наоборот, все отлично. Бизнес идет хоть куда.

Джейк улыбнулся. Взяв тост, намазал масла, капнул кетчупа.

– А что ты думаешь о моем клиенте?

Делл задумчиво провела кончиком длинного, покрытого лаком ногтя по носу, осторожно подула на кофе.

Резкость ее суждений была известна всем. Джейк и сейчас рассчитывал получить прямой ответ.

– Хейли виновен. Он убил их, и тут уже ничего не поделаешь. Но основания для этого у него были такие, что других и не придумаешь. Ему поневоле сочувствуешь.

– Допустим, ты в жюри Присяжных. Виновен или невиновен?

Она посмотрела в сторону входной двери, приветственно махнула рукой постоянному клиенту.

– Ну, я готова простить всякого, кто убивает насильника. И уж тем более если этим убийцей оказывается отец. А с другой стороны, нельзя же позволить людям хвататься за оружие всякий раз, когда нужно восстановить справедливость. Ты в состоянии доказать, что он был не в себе, когда сделал это?

– Предположим, да.

– Тогда бы я проголосовала за его невиновность, хотя и не думаю, что в тот момент он был не в себе.

Положив ложечкой клубничный джем на тост, Джейк одобрительно кивнул.

– Но как быть с Луни? – в свою очередь, спросила Делл. – Он мой друг.

– Это был просто несчастный случай.

– Суд удовлетворится таким объяснением?

– Нет. Конечно, нет. Винтовка не может выстрелить случайно. Это пуля случайно попала в Луни, но в качестве защиты аргумент этот силы не имеет. А ты могла бы обвинить его в нападении на Луни?

– Может быть, – медленно ответила она. – Ведь он лишился ноги.

«Как же это получается – Кобба и Уилларда пристрелил сумасшедший, а Луни ранил нормальный человек?» – подумал Джейк, но ничего не сказал. Он решил сменить тему:

– А обо мне какие слухи ходят?

– То же в общем-то, что и обычно. Кто-то заметил, что ты несколько дней не показываешься, другой на это ответил, что у тебя нет на это времени, после того как ты превратился в знаменитость. Еще я слышала что-то про тебя с черномазыми, но это так, чепуха. На людях о тебе дурно никто не отзывается. Да и я не позволила бы.

– Ты моя лапочка.

– Я старая стерва, и ты знаешь об этом.

– Нет. Ты только хочешь ею казаться.

– Вот как? Ну так смотри же.

Выскочив из кабинки, она разразилась потоком брани в адрес сидевших за столиком фермеров, попытавшихся было привлечь ее внимание просьбой принести им еще кофе. Джейк в одиночестве закончил завтрак и вернулся в офис.

Когда в половине девятого утра Этель подходила к дверям, то на тротуаре неподалеку от офиса она увидела двух прогуливающихся репортеров. Они проследовали за ней в приемную и потребовали встречи с мистером Брайгенсом. Этель ответила отказом и попросила их убираться, на что они, в свою очередь, тоже ответили отказом и повторили свое требование. Услышав их перебранку, Джейк повернул ручку замка. Пускай Этель сама с ними сражается.

Он стоял у окна кабинета и наблюдал за тем, как команда телевизионщиков устанавливает свою аппаратуру у заднего входа в здание суда. Джейк улыбнулся и физически ощутил, как сердце выбросило в кровь восхитительную порцию адреналина. Он видел себя на экране телевизора в вечернем выпуске новостей: вот он упругой деловой походкой переходит улицу, а за ним, умоляя об интервью, по пятам следуют журналисты, в ответ на свои просьбы слыша: «Без комментариев».

И это всего лишь только после предъявления обвинения. Что же будет во время процесса? Телекамеры, шквал вопросов, газетные полосы с отчетами, может, даже фотографии на обложках журналов. В Атланте дело назвали самым сенсационным убийством на Юге за последние двадцать лет. За такое стоило взяться и вообще без всякого гонорара.

Джейк спустился вниз, чтобы прекратить доносившуюся оттуда перебранку и радушно пригласить репортеров в свой кабинет. Этель скрылась у себя за дверью.

– Не могли бы вы ответить на несколько вопросов? – спросил один из журналистов.

– Нет, – вежливо ответил Джейк. – Меня ждет судья Нуз.

– Всего на два?

– Нет. Но в три часа состоится пресс-конференция.

Джейк направился к дверям, журналисты последовали за ним. Они вышли на улицу.

– Где она состоится?

– В моем офисе.

– Тема?

– Дело моего подзащитного.

Джейк неторопливо шел через улицу к суду, на ходу отвечая на вопросы.

– Будет присутствовать мистер Хейли?

– Да, вместе с семьей.

– И девочка тоже?

– И девочка тоже.

– Мистер Хейли ответит на наши вопросы?

– Возможно. Я еще не решил.

Попрощавшись, Джейк вошел в здание суда, оставив репортеров судачить между собой о предстоящей пресс-конференции.

Бакли прошел через высокие дубовые двери парадного входа, фанфары почему-то молчали. Он в душе рассчитывал, что увидит между колоннами одного-двух телевизионщиков, поэтому почувствовал разочарование, узнав, что все они столпились у заднего входа в надежде подстеречь момент, когда мимо них будут проводить обвиняемого. В следующий раз, подумал Бакли, нужно идти через заднюю дверь.

Нуз остановил свою машину напротив почты, у пожарного гидранта, прошел по тротуару и скрылся в здании суда. Он тоже не привлек ничьего внимания, за исключением, может быть, нескольких любопытных прохожих.

Оззи стоял у окна своего кабинета в здании тюрьмы и смотрел на толпу, собравшуюся у автомобильной стоянки в ожидании выхода Карла Ли. У шерифа мелькнула мысль о боковой двери, но он тут же отогнал ее. За последние несколько дней он получил по телефону не менее десятка угроз расправиться с Карлом Ли Хейли, и некоторые прозвучали достаточно серьезно: они были конкретными, с упоминанием даты и места сведения счетов с грязным ниггером. Остальные же представляли собой каждодневные вульгарные обещания свернуть черномазому шею. И это всего лишь после предъявления обвинения. Оззи подумал о процессе и негромко сказал Моссу несколько слов.

Карл Ли Хейли в окружении полицейских вышел из здания тюрьмы, проследовал мимо группы журналистов и забрался в специально нанятый для его перевозки автофургон. Следом за ним в фургон сели шестеро заместителей шерифа, занял свое место за рулем водитель. В сопровождении трех новеньких патрульных машин фургон начал двигаться к центру города.

В девять утра судья Нуз должен был огласить шесть обвинений. Усевшись в кресло, Нуз принялся перебирать лежавшие перед ним папки, разыскивая ту, в которой лежало дело Хейли. Подняв голову, он окинул взглядом первый ряд кресел, где сидели несколько мрачных, подозрительно выглядящих личностей – обвиняемые. В самом конце ряда расположились двое заместителей Оззи, чернокожий в наручниках и рядом с ним Брайгенс. Видимо, это и есть Хейли, подумал судья.

Нуз раскрыл папку в красной обложке, поправил на переносице очки так, чтобы они не затрудняли ему чтение, и провозгласил:

– Штат против Карла Ли Хейли, дело номер три тысячи восемьсот восемьдесят девять. Мистер Хейли, выйдите, пожалуйста, вперед.

Наручники были сняты, и Карл Ли проследовал за своим адвокатом к судейскому столу, напротив которого оба остановились, глядя на его честь, нервно пробегавшего глазами текст обвинительного заключения. В зале стояла гробовая тишина. Со своего места поднялся Бакли и медленно направился в сторону Хейли и Брайгенса, остановившись в нескольких футах от обвиняемого. Несколько журналистов быстрыми движениями делали в своих блокнотах карандашные наброски.

Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 139