Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
— Поточи! — коротко бросил он.
Молодой человек взял карандаши и вернулся к своему столу, где стояла электрическая точилка.
Карлов тем временем набрасывал очередной рисунок — две человеческие фигурки, мужская и женская.
Фигурки куда-то стремительно бежали, мужчина тащил девушку за руку, и ее длинные волосы развевались на ветру.
— Кто такой этот Гарин? — спросил генерал. Он и так знал ответ, но все же хотел услышать его еще раз.
— Врач, — развел руками референт. — Обычный врач.
— Обычный врач? И он ушел от группы зачистки? Причем ушел дважды: первый раз в кабинете, а второй — устроив аварию на шоссе?
Этот вопрос поставил референта в тупик. Откровенно говоря, он и самого Карлова ставил в тупик. На его памяти такого не случалось, чтобы кто-нибудь ушел от группы зачистки. Как, скажите, пудель может вырваться из зубастой пасти элитного бультерьера, обученного убивать?
— Наверное, ему просто повезло… — робко подал голос референт.
— Послушай, мальчик! — Карлов развернулся всем телом к помощнику. — Ты можешь проработать здесь до самой пенсии и остаться «шестеркой» на побегушках. Такое бывает. Я знаю генералов, которые так и остались тупыми шестерками. Знаешь, почему? Потому что у них слишком богатый словарный запас. А в моем лексиконе — постарайся это хорошенько запомнить! — отсутствуют слова «везение», «случай», «удача»… И самое главное — в нем нет слова «невозможно». Это — не мужское слово, ты не находишь?
— Так точно, товарищ генерал!
— Если ты и дальше собираешься сыпать бабьими прибаутками, вроде: «чему быть, того не миновать» или «так получилось» или «наверное, точно», то нам лучше расстаться. Должность начальника первого отдела на резиновом заводе в каком-нибудь Зажопинске тебя устроит?
Референт молчал, но в его молчании ясно читалось решительное «нет».
— Я так и думал, — кивнул Карлов. — Тогда, будь любезен, соответствуй, — он снова вернулся к рисунку и, уже понизив голос, спросил. — Контакты установлены?
— Работаем, — ответил референт.
— Подними на этого Гарина все, что можно, начиная от того, кто помогал ему родиться на свет, и заканчивая парнем, трахающим его жену…
На лице помощника отразилось замешательство, видимо, он понял слова генерала чересчур буквально.
— Вы полагаете?..
— Я полагаю, что все жены одинаковы. Исключая, разумеется, мою, — пояснил генерал.
Насколько было известно референту, Карлов был разведен. Ему почему-то тут же захотелось позвонить домой.
— Дальше, — продолжал генерал. — Поставь себя на место обычного врача. Напряги извилины, если это, конечно, извилины, а не следы от расчески! Подумай, куда он может побежать? Где он может спрятаться?
— Э-э-э… Я думаю… — начал референт. Карлов перебил.
— Попытайся думать и работать одновременно. Хорошо? И не забывай про девушку. Она нам тоже нужна.
Генерал взял кружку. Рука дрогнула — похоже, даже такой железный организм нуждался хотя бы в кратковременном отдыхе — и кофе расплескался прямо на стол.
Карлов поставил кружку на место. Он взял карандаш и провел несколько стрелок, направленных от двух бегущих фигурок наружу. На других концах стрелок расставил вопросительные знаки.
Затем он провел еще одну, жирную стрелку, указывающую вниз, и под ней нарисовал стопку бумаг и небольшой предмет, напоминавший пейджер, благо точно такой же лежал у генерала в кармане пиджака.
— Как этот Гарин распорядится документами Ильина? Вот что меня больше всего интересует, — задумчиво сказал Карлов.
Действительно, этот вопрос представлялся ему самым главным. Ситуация могла окончательно выйти из-под контроля в любую минуту. Испуганный и затравленный доктор мог ринуться к журналистам, причем западным, и тогда пиши пропало! Операция закончена, а Карлова ждал пистолет с одним патроном.
Когда-то давно — так давно, что Карлов уже и не верил в реальность того времени, — инструктор на спецкурсе в Высшей школе КГБ учил их правильно стреляться.
«Полностью сосредоточьтесь на предстоящем поступке. Представьте себя продолжением пистолетного ствола. Не ищите сердце: рука может дрогнуть, и пуля пройдет мимо. Не стреляйтесь в висок: в последний миг инстинкт заставит вас вывернуть кисть, и пуля выйдет через глаз. В таком состоянии человек может жить и давать показания, а при современной технике форсированного допроса тайн не существует. Выложите все! Стреляться надо в рот. Откройте его пошире и продвиньте ствол как можно глубже, до появления легкого рвотного рефлекса. Вдохните носом воздух и медленно давите большим пальцем на пусковой крючок. Ни в коем случае не дергайте резко — прострелите подбородок или щеку. Медленно… Медленно…»
Тогда речь инструктора произвела на Карлова неизгладимое впечатление. Конечно, Карлов не думал, что инструктор сам проделывал что-то подобное, но он наверняка видел, как это делается. И, может быть, даже помогал.
С годами эти воспоминания как-то сгладились и притупились. Но операции, которыми довелось руководить Карлову, не позволяли ни на минуту забывать о существовании этого полезного навыка.
И сейчас, если им не удастся взять Гарина и найти документы… Он был готов за все ответить.
Референту, конечно, не придется попробовать пороховые газы на вкус, для него все закончится жестокой поркой… и должностью начальника первого отдела на резиновом заводе где-нибудь в Зажопинске.
Карлов улыбнулся и посмотрел на часы. Ровно пять.
— В течение ближайших семи часов мы должны его взять, — сказал он. — Иначе… Мы пожалеем об этом.
Генерал взял кружку с кофе и поставил ее на рисунок так, что донышко полностью скрыло две бегущие фигурки. Затем он поднял кружку, вокруг фигурок остался коричневый ободок, замыкавший их в сплошное кольцо.
— Вот так, — сказал Карлов. — Мы должны их взять.
Они поднялись в отделение, на второй этаж, и Кашинцев понял, что снимать скафандр пока рано. Палаты, точно так же, как и боксы на первом этаже, были заполнены больными.
При мысли о том, что никто из этих людей больше не выйдет отсюда живым, Кашинцева начала бить дрожь. «Царство смерти! — думал он. — Жуткой и бессмысленной! Все эти люди скоро умрут… Сколько им осталось? Сутки? Двенадцать часов? Шесть?» Куратор заметил его нарастающую панику и сильно хлопнул Кашинцева по спине. Игорь пришел в себя и с благодарностью посмотрел на Валерия Алексеевича.
