Чистая работа - Ла Плант Линда

Ленгтон кивнул:

— И как же, по-твоему, нам это сделать?

— По вуду полно специалистов. Свяжемся с ними, посмотрим, сумеют ли они выйти на контакт с Эймоном. Если он еще жив, попробуем что-нибудь — может даже, организуем встречу с Идрисом, заберем Идриса из тюрьмы.

Ленгтон потер переносицу.

— Если сможем, — торопливо добавила она.

— Только если он жив, — сказал Ленгтон. — Его пробуют кормить внутривенно, но он не дает. Язык хотел себе откусить.

Анна смотрела на Ленгтона:

— Что ты будешь делать?

— С тобой? — тихо произнес он, не двигаясь.

— Нет, с Идрисом. Я уверена, что он что-то знает, и если по-другому от него ничего не добиться, то нам нужно шевелиться.

Ленгтон схватился за подлокотник дивана и тяжело поднялся, стиснув зубы. Было видно, до чего ему больно.

— Я что-нибудь организую.

— Отлично! Поесть хочешь?

— Нет. Поспать надо. Пойду к себе.

Анна дошла с ним до двери.

— А я как? — спросила она.

Он обернулся и положил руку ей на плечо:

— А ты, Тревис, набирайся терпения. Я еще ничего не решил, но все равно рапорт писать придется — сама знаешь.

Она отступила:

— Мне тогда что же, писать рапорт о том, что ты еще страдаешь от…

Он крепко сжал ее плечо:

— Не надо со мной торговаться. Ты скажи спасибо, что я не успел тебя из дела выкинуть. Притормозил — в память о том, что между нами было, но с сегодняшнего дня веди себя как положено, или я тебя отстраняю к чертовой матери, ясно?

Она почувствовала, как пальцы вцепились в ее плечо мертвой хваткой, и ответила:

— Да, сэр.

Он разжал пальцы, а она открыла дверь.

— Во-первых, поедешь в Кларкенвелл. Там работает твой приятель, разбирается с телом мальчика, которое нашли в канале, детектив-инспектор Фрэнк Брендон. Переговори с ним, разузнай, что они там обнаружили. А к двум часам возвращайся в участок на совещание.

Ленгтон перешагнул порог и, не глядя на нее, зашагал к лифту. Раньше он никогда им не пользовался, но Анна понимала, что теперь ему нестерпимо больно спускаться по лестнице.

— Пока, — спокойно произнесла она.

Ленгтон обернулся и взглянул на нее, выражение его лица было каким-то незнакомым.

— Ты девушка умная, Анна. Я забочусь о тебе. Смотри не порушь свою карьеру, ведь близко было.

Двери лифта открылись, Ленгтон вошел в него, так что Анна не успела ответить. Она закрыла дверь квартиры и прошла в кухню. Оттуда, из окна, она смотрела, как он, хромая, переходит дорогу. Там его ждала патрульная полицейская машина без опознавательных знаков: с того дня как на него напали, она не замечала, чтобы он садился за руль. Анна видела, с каким трудом он усаживается на место рядом с водителем, в конце концов водитель вышел и помог ему.

Анна вернулась в комнату и, готовясь к утру, сложила все свои заметки и отчеты в портфель. Она делала все как бы на автопилоте. Чистила ли зубы, расстилала постель, надевала ночную сорочку — она не могла заставить свой мозг работать. Заснуть тоже не получалось. Анна поднялась, пошла за портфелем, уселась на кровати, подложив под спину подушку, и заставила себя читать материалы дела о неопознанном расчлененном трупе мальчика, найденном в канале.

Со дня ужасной находки прошло уже много недель. Но пока никто не заявлял об исчезновении ребенка его возраста и расы. Ему было лет шесть или семь, головы не было, руки тоже отсутствовали. Отметины на маленьком теле указывали на какой-то изуверский ритуал. По некоторым оценкам, в Англию сотнями привозили детей, которые потом исчезали без следа. Детей Гейл Сикерт, примерно того же возраста, пока тоже не нашли. Анна не думала, что детей вывезли из страны, хотя и этого нельзя было исключать; вполне возможно, что их держат где-то в Англии и используют для сексуальных извращений или ритуалов вроде вуду.

Она захлопнула папку. Если Каморра был прямо или косвенно связан с делом, которое они расследовали, Анна не сомневалась, что рано или поздно они выйдут на его след. Но если Каморра сумел устроить нелегальный въезд в страну для Сикерта, Рашида Барри и бог знает еще для скольких человек, у него должна быть целая армия невидимых защитников. Скорее всего, он не знал счета деньгам: отчаявшиеся люди готовы были выложить не одну тысячу за поддельные документы, лишь бы обосноваться в Англии. А значит, Каморра до конца их жизни получал над ними безграничную власть.

Анна бросила взгляд на часы, было почти два ночи. Она положила папки обратно в портфель, выключила лампу и долго еще лежала в темноте, глядя в потолок. Ленгтон был прав: она все больше в этом уверялась. Как он говаривал, нет совпадений, есть факты.

Вернувшись к себе, Ленгтон принял двойную дозу снотворного, чтобы приглушить боль в ноге. Лучше ему не стало, совсем наоборот. Только запив таблетки стаканом виски, он забылся тяжелым, тревожным сном. Папка с делом все распухала, а результата не было, и это его страшно мучило. Он ясно понимал, что теперь ему надо удвоить бдительность: единственный человек, которого он любил по-настоящему, и тот был готов выбить его из игры, и это открытие стало для него ударом.

Старый Джек Тревис всегда считал, что настоящий детектив должен быть несгибаемым и одержимым своим делом, таким же как он сам. Ленгтон был тогда молод, неопытен и из кожи вон лез, чтобы доказать — лучше его никого и нет в команде Джека. Как-то старик пригласил его в паб и заказал по пинте пива.

— Ты, Джимми, был лучшим в своем выпуске, и перед тобой большое будущее. Но если ты не научишься работать в команде и работать в моей команде, я выгоню тебя со следствия пинком.

Ленгтон чуть не захлебнулся пивом — он-то ждал, что Джек похвалит его за отличную работу.

— Каждый мужчина, каждая женщина, все, кто работает над этим делом, отчитываются передо мной, а я их защищаю. В своем лагере тебе понадобятся друзья, а не враги. — Крупная мужская рука легла на опустившиеся плечи молодого Ленгтона. — Ты заслуживаешь доверия, Джимми, заслуживаешь, точно.

После того как следствие закончилось, Джек Тревис написал рапорт о повышении Ленгтона. Отчасти поэтому Ленгтон принял в свою бригаду Анну, которая первый раз расследовала убийство. По той же причине он спас ее и в деле Красного Георгина — в знак верности ее отцу. Теперь настала его очередь прочесть дочери Джека ту же лекцию, которую ему самому прочел когда-то Джек. А сделать это не так-то просто.

Глава 13

Анна и Фрэнк Брендон сидели друг против друга в столовой полицейского участка. От него снова разило тем же одеколоном, так что у нее слезились глаза, но он искренне обрадовался встрече.

Брендон помешивал жидкий кофе с молоком, качая головой:

— Боже ты мой… Я слышал, ты по уши занята каким-то кошмарным делом.

— И не говори. Я поэтому к вам и приехала.

— Знаю. Твой шеф тут недавно с моим разговаривал. Хочешь, сходим в комнату следственной бригады? Мы скоро закроем это дело, все равно ничего не выходит — не можем его опознать. Пробовали и так и сяк. Похороним то, что от него осталось, и конец.

— Так труп пока у вас?

— Да.

— Хотелось бы взглянуть.

— Конечно, я тебя туда даже свожу, только пользы от этого будет мало, разве что ночью страшный сон приснится. Не повезло бедняге.

— А у него на теле нет никаких шрамов, как бы после какого-нибудь ритуала?

Брендон кивнул:

— Есть, только мы не поняли, что это такое. Мы даже советовались со специалистом по вуду из Лондонского университета. Он вроде бы человек опытный — долго жил в Луизиане и Новом Орлеане. Обращались мы и ко всяким чудакам из Ист-Энда.

— Дашь мне их телефоны?

— Само собой. Специалист из университета сказал, что это могут быть знаки племени, но подтверждения мы не нашли. Одно мы знаем точно: ему было лет шесть или семь, он умер от асфиксии, но даже вскрытие мало чем помогло. В последний раз он ел рис и рыбу, но, вообще-то, он плохо питался. — Брендон вздохнул. — Ведь он чей-то сын, а до сих пор никто не обращался, так что это еще одно возможное свидетельство того, что привезли его сюда нелегально.