Химия смерти - Бекетт Саймон

Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73

Завидев нас, все умолкли.

– Доброе утро, – сказал я Скотту, испытывая некоторую неловкость.

Из памяти совершенно вылетело, как зовут его младших брата и сестру. Впервые начали закрадываться сомнения в том, правильно ли я делаю, придя в чужой дом, чтобы обвинить человека во лжи. Впрочем, прав я или нет, без этого не обойтись, поэтому усилием воли я отбросил неуверенность и колебания.

Дом заполнила тишина. В центре комнаты стоял Скарсдейл, невозмутимый как статуя. Дети не отрываясь смотрели на нас, а Скотт упорно разглядывал собственные коленки.

– Ну как ваша рана? – спросил я, чтобы прервать затянувшуюся паузу.

– Ничего, – ответил он, посмотрев на ногу и пожав плечами. – Так, побаливает...

Просто поразительно, до какой степени у него грязные бинты.

– Слушайте, вам когда в последний раз делали перевязку?

Скотт покраснел.

– Не знаю.

– Ее вообще меняли или нет?

Он молчал.

– Рана опасная, и вам не следует быть таким легкомысленным.

– Да куда ж я пойду с такой ногой-то? – расстроенно ответил он.

– Мы могли бы прислать медсестру. Или пускай Карл отвезет вас в амбулаторию.

У Скотта окаменело лицо.

– Он слишком занят.

«Да-да, – подумал я, – еще как занят». Впрочем, у меня не было никаких оснований его обвинять. Вот, пожалуйста, еще одно напоминание о том, насколько я оторвался от своих врачебных обязанностей.

Из коридора послышались звуки, словно кто-то спускается по лестнице, а затем в кухню вошла миссис Бреннер.

– Мелисса, Шин, ну-ка идите погуляйте, – приказала она детям.

– Почему-у? – запротестовала девочка.

– Потому! Брысь отсюда, я сказала!

Ребятишки поднялись и, волоча ноги и огрызаясь, покинули кухню. Их мать подошла к раковине и открыла кран.

– Он спускается? – спросил я.

– Спустится. Когда захочет.

Похоже, добиться большего от нее не удастся. Она раздраженно принялась перемывать стопку тарелок, и в кухне какое-то время слышались только плеск воды да звон посуды. Я пытался уловить хоть какой-нибудь звук сверху, но так ничего и не услышал.

– Что же мне делать? – спросил Скотт, обеспокоенно уставившись на ногу.

Переключить внимание стоило некоторых усилий. К тому же раздражал Скарсдейл, молча наблюдавший за мной. Нетерпение пару секунд боролось с чувством ответственности, затем я сдался:

– Давайте-ка я посмотрю.

Рана оказалась не столь уж запущенной, как можно было ожидать по безобразному состоянию бинтов. Процесс заживления пошел, и имелись неплохие шансы, что функции нижней конечности восстановятся полностью. Стежки выглядели так, будто их накладывал неопытный криворукий санитар, однако края раны явно начинали стягиваться. Я принес из машины свой медицинский набор и занялся очисткой и перевязкой. Дело подходило к концу, когда тяжелый топот возвестил о прибытии Бреннера.

Закончив с бинтами, я встал, и в этот момент Карл лениво вошел в кухню. Одет он был в грязные джинсы и обтягивающую майку. Торс совсем не загорелый, мертвенно-бледного цвета, хотя крепкий и перевитый жилистыми мускулами. Бреннер бросил в мою сторону ядовитый взгляд, потом кивнул Скарсдейлу, нехотя выражая уважение. В общем и целом он походил на угрюмого мальчишку, вызванного в кабинет строгого завуча.

– Доброе утро, Карл, – сказал пастор, беря инициативу в собственные руки. – Извините, что пришлось вас побеспокоить.

В его голосе читалось некоторое осуждение. Заслышав такие нотки, Бреннер, кажется, даже устыдился своего внешнего вида.

– Да я только что встал, – сообщил он, хотя это и слепому было видно. Голос хриплый, как у едва проснувшегося человека. – Вернулся поздно.

Выражением лица Скарсдейл дал понять, что прощает Карла. В первый и последний раз.

– Доктор Хантер хотел бы вас кое о чем спросить.

Бреннер и не пытался скрыть свою ненависть ко мне.

– Да мне наср... – тут он спохватился, – наплевать, чего он хочет!

Пастор, наш терпеливый миротворец, воздел руки к небу.

– Я понимаю, это выглядит как вторжение, однако доктор Хантер полагает, что дело может оказаться важным. Мне бы хотелось, чтобы вы его выслушали.

Тут он обернулся ко мне и всем своим видом показал, что считает свою миссию выполненной. Я вступил в разговор, хотя мне здорово мешало присутствие Скотта с матерью.

– Вы знаете, что Бен Андерс арестован? – спросил я.

Бреннер не торопился с ответом. Он оперся задом о стол и сложил руки на груди.

– Ну и?..

– Вам что-нибудь об этом известно?

– Да я тут при чем?

– В полицию поступил анонимный звонок. От вас?

Как жар от раскаленной печи, от Карла исходили волны враждебности.

– А вам-то что за дело?

– Потому что если это так, я хотел бы знать, действительно ли вы его видели.

Его глаза превратились в щелки.

– Вы меня обвиняете?

– Послушайте, я просто не хочу, чтобы полиция зря теряла время.

– С чего вы взяли, что она теряет время? Уже давно пора присмотреться к этому ублюдку Андерсу.

Скотт обеспокоенно заерзал на стуле.

– Карл, я не знаю... Может, это не он...

Карл резко обернулся.

– А ты чего лезешь? Заткнулся, быстро!

Скотт вздрогнул и втянул голову в плечи.

– Дело не только в Бене Андерсе! – возмутился я. – Господи Боже, да неужели вы не понимаете?!

Бреннер оторвался от стола и сжал кулаки.

– А ты кто такой? Мы тебя вечером остановили, так ты даже разговаривать не стал, а теперь заявился и давай мне указывать, что и как делать?

– Я просто хочу, чтобы вы сказали правду.

– Так я, по-твоему, вру?

– Вы играете с человеческой жизнью!

Он зло ощерился.

– Чудненько. Да пусть его хоть повесят, мне до лампочки!

– Да я не о нем! – закричал я. – А девушка?! С ней-то что будет?

Тут он перестал ухмыляться. Такое впечатление, что эта мысль никогда не приходила ему в голову. Он пожал плечами, как бы пытаясь оправдаться.

– Да она, наверное, и так уже... того... померла.

Скарсдейл успел придержать мою руку, когда я двинулся на Бреннера. Страшным усилием воли я заставил себя попробовать еще раз.

– Он держит их живыми трое суток, потом убивает, – сказал я, стараясь говорить ровно. – Держит живыми, чтобы проделать с ними бог знает что. Пошел второй день, и полиция еще не добилась от Бена Андерса признания. А все оттого, что кто-то заявил, будто видел его возле ее дома. – Здесь мне пришлось сделать паузу. Секунду спустя я добавил: – Я вас очень прошу. Если это были вы, то так и скажите им.

Все смотрели на меня, ошеломленные до потери дара речи. Никому, кроме следователей, не было известно, что жертв убивали не сразу. Маккензи придет в ярость, когда узнает, что я все выболтал. Ну и ладно. Теперь моим вниманием полностью завладел Бреннер.

– Понятия не имею, о чем вы тут говорите, – пробормотал он, хотя в лице его читалось сомнение. Он отказывался смотреть нам в глаза.

– Карл? – нерешительно обратилась к нему мать.

– Сказал «не знаю», значит – не знаю! – выпалил он, разозлившись опять, и повернулся ко мне всем корпусом. – Что, задал свой вопрос? А теперь пошел вон отсюда, кусок дерьма!

Не знаю, чем бы все обернулось, если бы не Скарсдейл. Он мгновенно встрял между нами:

– Хватит! – Затем, глядя на Бреннера, он продолжил: – Карл, я понимаю, вы расстроены, но вам никак не следует прибегать к подобным выражениям в моем присутствии. Или на глазах у вашей матушки.

Бреннер отнюдь не стал приветливее, получив выговор, однако убежденность Скарсдейла в собственном авторитете носила абсолютный характер. Пастор обратился ко мне:

– Доктор Хантер, вы получили ответ. Не думаю, что вам следует здесь задерживаться.

Я не двинулся с места и просто смотрел на Бреннера. Никогда еще не была так сильна моя уверенность, что он оболгал Бена, чтобы отомстить ему. Как же мне хотелось выбить наконец правду из этой наглой рожи!

– Если с ней что-то случится... – сказал я, не узнавая собственного голоса. – Если она умрет из-за твоего вранья, даю клятву, что прикончу тебя вот этими руками.

Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73