Помни меня - Кларк Мэри Хиггинс

Она стала рыдать, когда он гордо сказал: «Лобелт Адам Никко».

Слезы душили ее, и, когда лента кончилась, она еще посидела несколько минут, закрыв лицо руками. А потом утешительная мысль ослабила боль: через два года Ханна будет отвечать на этот вопрос. Как она произнесет Менли Ханна Николс? Она услышала, как Эми спускается по лестнице и позвала ее. Эми вошла с озабоченным видом.

— С вами все в порядке, миссис Николс?

Менли поняла, что ее глаза еще полны слез.

— Да, — ответила она, — но я бы хотела, чтобы ты посмотрела вместе со мной.

Эми стояла рядом, когда она перематывала и вновь включала кассету. Когда фильм закончился, Менли спросила:

— Эми, когда Бобби звал меня, ты не заметила ничего особенного в том, как он произносил слова?

Эми улыбнулась.

— Вы имеете в виду «мамочка»? Звучит, как будто он говорит: «Эй, мам, подойди ко мне!»

— Я так же подумала. Просто хотела увериться, что это не мое воображение.

— Миссис Николс, когда-нибудь перестаешь горевать о смерти того, кого любишь? — спросила Эми.

Менли поняла, что девушка вспомнила свою мать.

— Нет, — ответила она, — но учишься быть благодарной, что у тебя вообще был этот человек, даже если это было совсем недолго. И как говорила моя мама нам с братом: было лучше прожить двенадцать лет с нашим отцом, чем семьдесят с кем-то другим.

Она обняла Эми.

— Ты всегда будешь тосковать по своей маме так же, как я всегда буду тосковать по Бобби, но мы обе научимся сдерживаться. Я знаю, что буду стараться.

Когда Эми улыбнулась ей с благодарностью, Менли вдруг пришло в голову, что оба раза, когда она просыпалась от свиста поезда, Ханна тоже слышала его.

Зов Бобби, поезд. Что, если ей это не показалось?

96

Грехем и Анна Карпентеры провели большую часть среды, собираясь в дорогу. В два часа, заметив, как мимо проехал почтовый фургон, Грехем пошел к почтовому ящику.

Вытащив почту, он заглянул в ящик и удивился, увидев в дальнем углу маленький сверток. Он был из коричневой бумаги и перевязан бечевкой, поэтому Грехем понял, что это не один из образцов мыла, которые регулярно появлялись в почтовом ящике.

Пакет был адресован Анне, но ни отметки почты, ни обратного адреса на нем не было. Грехем принес его на кухню, где Анна разговаривала с экономкой. Когда он рассказал им о находке, то увидел, как на лице жены появилось тревожное выражение.

— Хочешь, я открою его? — спросил он.

Анна кивнула.

Грехем видел ожидание в глазах жены, когда разрезал бечевку. Интересно, думает ли она то же, что и он. Было что-то безусловно странное в этом аккуратно запакованном, крепко запечатанном пакетике.

Когда он раскрыл пакет, его глаза расширились от ужаса. Прекрасная яркая зелень фамильного изумрудного кольца просвечивала через пластиковый пакет для завтраков. Экономка ахнула.

— Это не?..

Анна схватила пакет и вытащила кольцо. Голосом пронзительным, на грани истерики, она воскликнула:

— Грехем, откуда оно взялось? Кто его принес? Помнишь, я говорила тебе, что изумруды всегда находят дорогу домой?

97

Нэт Куган был в машине по дороге в Орлеан, когда в три пятнадцать ему позвонили из окружной прокуратуры. Помощник прокурора проинформировал его, что вчера вечером Карпентерам вернули изумрудное кольцо и что ровно в десять часов их старый сосед Прес Крепшоу заметил, как незнакомый автомобиль останавливался у почтового ящика Карпентеров.

— Мы не можем быть уверенными, что кто-то из автомобиля оставил кольцо, но это хоть какая-то зацепка, — сказал ему помощник. — Мистер Крепшоу описал машину достаточно хорошо. Темно-зеленый или черный «плимут», номер массачусетский с семеркой, тройкой или восьмеркой. Мы проводим проверку.

«Плимут», вспоминал Нэт. Темно-зеленый или черный. Где он недавно видел его? Потом он вспомнил. Машина стояла перед домом Хендина, а затем он видел в нем Фреда с Тиной после суда.

— Приятель Тины Арколи, Фред Хендин, ездит на темно-зеленом «плимуте», — сказал он. — Проверьте его номер.

Нэт подождал, пока помощник прокурора снова не взял трубку и с триумфом в голосе произнес:

— В номере Хендина есть и семерка, и тройка. Босс говорит, что желательно ваше присутствие, когда мы будем допрашивать Хендина.

— Тогда давайте встретимся у дома Хендина в пять часов. Я по дороге к тому, что может неожиданно дать нам улику.

Воздушный фотограф Вальтер Орр получил его сообщение и сразу перезвонил Нэту. Нэт договорился о встрече на четыре часа.

Распутывается, подумал радостно Нэт, кладя трубку на приборную доску.

Через десять минут он сворачивал с шоссе номер шесть в Орлеан, а еще через пять минут был в офисе Орра в центре города.

Орру было около тридцати лет, мускулистый мужчина, выглядевший скорее докером, нежели фотографом. Он варил кофе.

— Очень длинный день, — пожаловался он Нэту. — Я снимал в Нью-Лондоне. Поверьте, рад был вернуться. Шторм разразится через пару часов, и мне бы не хотелось летать в нем.

Он протянул чашку.

— Кофе?

Нэт покачал головой.

— Нет, спасибо.

Он вытащил поврежденную фотографию.

— Вы снимали?

Орр быстро взглянул на нее.

— Да. Кто так порезал ее?

— Это часть нашего расследования. Я понял, что Элейн Аткинс нанимала вас снять это и что у нее негатив.

— Верно. Она специально заплатила больше, чтобы получить его.

— Так, посмотрите на этот снимок, — Нэт развернул копию которую ему дала Элейн. — Видите разницу?

— Конечно. Нет лодки. Кто это сделал? Элейн?

— Так она мне сказала.

— Ну, это ее забота, как мне кажется.

— По телефону вы сказали, что когда делаете аэрофотосъемку, то на пленке фиксируется точное время и дата.

— Правильно.

Нэт указал на нижний правый угол оригинального снимка.

— Этот помечен пятницей, пятнадцатым июля, 3:30 дня.

— И год сверху.

— Я заметил это. Вопрос в том соответствует ли это время точному времени съемки. Это правильное время?

— Абсолютно.

— Мне необходимо получить снимок пропавшей лодки. Сколько фото вы сняли и есть ли еще, похожие на эту.

Орр заколебался.

— Послушайте, вам это важно? Вы полагаете, что на лодке наркотики или еще что-то?

— Это могло бы стать важным для многих людей, — сказал Нэт.

Орр поджал губы.

— Я понимаю, что вы здесь не для того, чтобы восторгаться моими работами. Только между нами, я продал Элейн негатив, но сделал дубликат для себя. Я бы не продал его кому-то еще, но это чертовски удачные снимки. Хотел иметь их как образцы моей работы.

— Это очень хорошая новость, — обрадовался Нэт. — Вы можете быстро отпечатать снимок?

— Конечно. Точно такой же?

— Да, точно такой же, но меня по-настоящему интересует лодка.

— Что вы хотите узнать о ней?

— Все, что ваше искусство может открыть мне.

Он написал номер своего радиотелефона на обороте визитной карточки и протянул ее Орру.

— Как можно быстрее. Я буду ждать вашего звонка.

98

Фреда Хендина задержали сразу после пяти часов и привезли в окружную прокуратуру в здании суда. Спокойно и вежливо он отвечал на вопросы, которые обрушились на него. Нет, он никогда не встречал Вивиан Карпентер. Нет, он и Скотта Ковея никогда не встречал, хотя видел, как тот околачивался у «Даниэль-Вебстер-Инн» в прошлом году. Да, он обручен с Тиной Арколи.

Кольцо? Он не имеет представления о чем они говорят. Он не был в Остервилле вчера вечером. Он был с Тиной, а потом сразу пошел спать.

Да, на слушании он слышал много разговоров о пропавшем кольце. Во вчерашнем номере «Кейп-Код Таймс» дается описание кольца. Почти четверть миллиона долларов за кольцо — это не мало. Кто бы не вернул его, это был определенно честный человек.