Ознакомительная версия. Доступно 39 страниц из 192
– Я подумал, что только самая ужасная на свете война может уничтожить человека по имени Дуайт Т.Понсфут. Вы согласны? – произнеся это имя, Майкл вновь почувствовал, как его одолевает все та же странная мешанина чувств, и поскорее закрыл рот, чтобы опять не захихикать.
– Разумеется, – ответил Лола на его вопрос.
Пул с удовлетворением отметил, что его срыв, видимо, не произвел на Лолу особого впечатления. Ему приходилось видеть и кое-что похуже.
– Вы были с Андерхиллом во Вьетнаме? – спросил Лола. Казалось, это единственное, что его интересовало.
– Он спас множество жизней в местечке под названием Долина Дракона, – сказал Пул. – И именно тем, что успокоил всех остальных. Думаю, он был создан солдатом. Его возбуждала битва, он любил ходить в разведку. И к тому же был далеко не глуп.
– Вы не видели его со времен войны? Майкл покачал головой.
– Знаете, что я думаю? – спросил Лола и тут же сам ответил на собственный вопрос: – Я думаю, вы ничем не сможете помочь Тиму Андерхиллу. – Он в упор посмотрел на Пула, потом отвернулся.
– Где вы встретились с Андерхиллом?
Лола вновь поглядел на Пула. Рот его двигался при этом, как будто он пытался выловить в зубах и выплюнуть застрявшую там и мешающую ему пищу.
– В “Восточной песне”. Сейчас-то там все по-другому – они принимают туристов, а нескольким завсегдатаям Бугис-стрит платят пару долларов, чтобы они сидели на заднем плане и изображали разгульную жизнь ночного Сингапура.
– Я был там, – сказал Пул, вспоминая увеселительный тур “Жасмин”.
– Я знаю, что вы там были. Я знаю все места, где вы были. Я знаю все, что делали вы и ваши друзья. Очень много народу перезвонило мне. Я даже думаю, что знаю, кто вы.
Пул молчал.
– Он рассказывал мне о войне. И рассказывал о вас. Вы ведь Майкл Пул, так? – Когда Майкл кивнул, Лола продолжал: – Думаю, вам будет интересно, что именно он про вас говорил. Он говорил, что вам самой судьбой предназначено стать хорошим врачом, жениться на полной суке и жить где-нибудь в пригороде.
Пул ухмыльнулся в ответ на улыбку Лолы.
– Еще он считал, что постепенно вы начнете ненавидеть работу, жену и место, где живете. И что ему очень интересно, через какое время эти чувства приведут вас обратно сюда, и что вы будете делать потом. Еще Тим говорил, что восхищается вами.
Видимо, вид у Пула был несколько удивленный, потому что Лола сказал:
– Андерхилл говорил, что у вас достаточно силы, чтобы выдержать это второсортное существование достаточно долгое время. Это его и восхищало, потому что сам он так не мог – ему пришлось вести жизнь десятого, двенадцатого, а то и сотого сорта. После того как писательская деятельность перестала приносить доход, ваш друг, похоже, решил добраться до самого дна. А те, кто начинает искать дно, всегда его находят. Потому что дно-то всегда в одном и том же месте, разве не так?
Пулу больше всего хотелось узнать, что же заставило Тима искать дно, но Лола продолжал быстро говорить:
– Я хочу рассказать вам об американцах, которых прибило сюда во время вьетнамской войны. Эти люди никак не могли вписаться в жизнь собственной страны. На Востоке они чувствовали себя больше в своей тарелке. Многие из них любили азиатских женщин. Или восточных юношей, как ваш друг. – На губах Лолы заиграла горькая улыбка. – Многим хотелось жить в таком месте, где нет проблем с наркотиками. Большинство из них отправились в Бангкок, некоторые купили бары в Пэтпонге и Чианг-Мэе, другие включились в торговлю наркотиками. – Он снова взглянул на Пула.
– А что делал Андерхилл?
Лицо Лолы снова прорезали морщинки.
– Андерхилл был счастлив своей работой. Он жил в крошечной комнатке в старом китайском квартале, где приходилось ставить печатную машинку на пустой ящик. Еще там был маленький проигрыватель – Тим тратил деньги на пластинки, книги, Бугис-стрит и наркотики. Но он был больным человеком. У него была страсть к разрушению. Вы сказали, что он был хорошим солдатом. А из чего, по-вашему, состоит хороший солдат? Из желания созидать?
– Но он был творческой личностью. Никто не может утверждать обратное. Ведь он написал здесь свои лучшие книги.
– Первую книгу он написал во Вьетнаме у себя в голове, – сказал Лола. – Ему надо было только изложить все на бумаге. Он сидел в своей маленькой комнатке и печатал, ходил на Бугис-стрит, снимал мальчиков, делал то, что делал, брал то, что брал, а на следующее утро опять печатал. Все было просто. Вы думаете, я не знаю, о чем говорю? Я знаю – я был там. Закончив книгу, Тим устроил грандиознейшую вечеринку в “Плавучем Драконе”. Там-то он и встретился с моим приятелем Онг Пином. Он собирался тогда начать новую книгу. Тим говорил мне, что знает все об этом сумасшедшем человеке, видит его насквозь и должен написать о нем. Только ему надо еще что-то понять. Выглядело это все очень таинственно. Во многих отношениях. Тиму нужны были деньги, но он придумал какую-то важную схему, которая обеспечит его жизнь. А до этого ему приходится занимать. Вот он и занимал у всех. Включая меня. Кучу денег. Конечно же, он вернет, как я могу сомневаться. Ведь он – известный писатель, разве не так?
– Это была идея тяжбы с издательством?
Лола внимательно взглянул на Майкла и как-то кривовато улыбнулся.
– Это казалось Тиму замечательной идеей. Он собирался получить сотни тысяч долларов. У Андерхилла были серьезные проблемы – никак не удавалось написать ничего такого, что нравилось бы хотя бы ему самому. После “Расколотого надвое” он принимался еще за две или три книги. И все их забросил. Тим окончательно слетел с катушек – они с Онг Пином стали угрожать издателям судебным преследованием. Он хотел получить сразу кучу денег и расплатиться со всеми долгами. Когда эта шикарная идея не сработала, Тим очень быстро устал от Онг Пина. Он выставил его из квартиры – он вообще не хотел никого видеть. К тому же этот сумасшедший избил бедного парня. Потом Тим исчез. Никто не мог его найти. После этого про него ходили разные слухи. Андерхилл останавливался в разных отелях и задолжав кругленькую сумму, съезжал под покровом ночи. Однажды я узнал, что он должен ночевать под одним из городских мостов, и отправился туда с несколькими знакомыми, чтобы посмотреть, не удастся ли нам что-нибудь из него вытянуть или хотя бы поколотить его за все эти художества. Но Тима там не оказалось. Я слышал, что он проводил целые дни у курильщиков опиума. Потом дошла информация, что он окончательно сошел с ума – ходит и сообщает каждому встречному-поперечному, что этот мир полон грязи, что я – демон, Билли – демон, и Бог уничтожит нас. Тут я испугался, доктор. Кто знает, что может прийти в голову этому психу. Тим ненавидел самого себя, я знал это. А люди, которые ненавидят себя, которые никак не хотят смириться с тем, чем они стали, могут сделать все что угодно. Его вышвыривали по очереди изо всех баров в разных концах города. Никто не видел его, но до всех доходили слухи. Он нашел дно, не зря искал так долго.
