Измененный - Маршалл Майкл

— Как раз вовремя, — сказал Баркли. — Господи, Роб, да что с тобой такое сегодня?

Я подбежал к Эмили. Пуля прошла через горло, вырвав клочок плоти, и вышла с другой стороны, оставив на полу лужу крови и ошметки тканей. В ее горле что-то заклокотало, а в следующий миг кровь захлестала фонтаном.

Я схватил ее перевязанную руку, прижал к шее.

— Держи так, — велел я, надеясь, что это правильно. — Прижми крепче.

Она посмотрела на меня. Грудь ее вздрогнула, словно кто-то пытался вырваться из ее сердца. Не особенно яростно, но решительно.

— Ой, — выдохнула она.

Эмили снова вздрогнула, и от движения грудной клетки сгусток крови выскочил из кровавого месива на шее.

— Прошу тебя, Эмили, — сказал я. — Держись, не умирай.

Ее губы задвигались, но на этот раз не прозвучало ни слова, лишь в горле то и дело влажно чавкало.

— Звоните в «Скорую»! — прокричал я Холламу. Он стоял, окаменев, держа пистолет перед собой, ошеломленный. — Вызовите врача.

— Все бригады сейчас заняты на Сант-Армандс Серкл, — негромко произнес Баркли, будто думая о чем-то другом. — Извини. Не повезло твоей подружке.

Эмили казалась смущенной и испуганной. Она не сводила с меня глаз. Сначала мне показалось, что ее левую руку сводит судорогой, но потом я понял, чтоона пытается сделать украдкой. Я провел ладонью по ее руке и попытался вынуть пистолет из стиснутых пальцев.

Баркли понял, что я делаю.

— Ага, вот и оружие, — сказал он. — Как хорошо, что вы принесли с собой пистолет. Только вряд ли у вас что-то получится. Вы же не станете в меня стрелять?

Я вынул пистолет из руки Эмили и поднялся.

— Не делайте этого, сэр, — угрюмо проговорил Холлам. — Шериф, я звоню в «Скорую».

Оружие показалось мне тяжелым. Оно было теплым от вспотевшей, горячей руки Эмили. Все, что я знал об оружии, было почерпнуто из телепередач — и тогда же забыто. Но я посмотрел на пистолет, взвесил его на руке, понимая, что от меня, по большому счету, требуется только спустить курок, а все остальное случится уже само собой.

Эмили кашлянула и издала звук, похожий на далекий крик грача, разбуженного в ночи.

Я снова посмотрел на нее, но ее уже не было.

Я не увидел, как она умерла. Эмили ушла, а я в тот миг не смотрел на нее, как и никто другой. Она ушла одна.

Я развернулся к Баркли, размышляя, не спустить ли мне все-таки курок.

— Не переживайте, — сказал шериф. — Она все равно быстро скатывалась на самое дно, уж поверьте мне. Теперь что касается оружия, — он сунул руку в карман. — Я нашел это в спальне, — затем вынул что-то и показал, чтобы я как следует рассмотрел. Это был пистолет.

Холлам тоже посмотрел, потом перевел взгляд на меня.

— Я впервые это вижу, — проговорил я, выпрямляясь. — Холлам, вы должны мне поверить.

— Спрятан под кроватью, — сказал Баркли. — Жалкая попытка. Вам еще многому предстоит научиться, дружище.

Я начал поднимать руку с пистолетом Эмили. Рука сильно дрожала. Холлам выругался и двинулся на меня, держа оружие наготове.

— Мистер Мур, не делайте этого, — произнес он. — Я слышал, что вы сказали. Давайте все обсудим. Успокойтесь и не усугубляйте ситуацию.

— Ситуацию уже никак не усугубить. Эмили была права. Этот тип с самого начала все знал.

— Мистер Мур, прошу вас. Не вынуждайте меня.

Баркли поднял оружие и нацелил на меня.

— Двое против одного, мистер Мур.

— Очень… — Я умолк, слишком поздно заметив, что на руках шерифа медицинские перчатки.

Я положил палец на спуск.

Баркли развернул руку и выстрелил.

Пуля попала Холламу прямо в грудь. Тот пошатнулся, заваливаясь назад. Баркли выстрелил снова, и Холлам упал.

Спустя миг он попытался сесть. Что-то сказать, перекатиться на бок. Ни одна из попыток не увенчалась успехом. Наконец Холлам сумел повернуться лицом к шефу, начал что-то говорить — и снова упал. Наверное, он умирал несколько минут, но, по большому счету, с ним было покончено именно в этот миг.

— Вы ненормальный? — наконец-то сумел выдавить я. — Что… какого…

— Это вы виноваты, — заявил Баркли. — Роб был не самым смекалистым полицейским на свете, но был дотошным. И честным. Вы открыли для него дверь туда, куда ему не следовало заглядывать. Это вы его убили. Надеюсь, вы гордитесь собой. Я, между прочим, крестный его ребенка.

Мне казалось, я нахожусь в комнате с ненормальным из другого мира, логика которого диаметрально противоположна моей. Я шагнул назад, едва сознавая, что у меня в руке зажат пистолет Эмили. Шагнув, я врезался в стол, который мы по настоянию Стеф купили как-то на выходных на Сидар-Ки; на него выкладывался каждый свежий номер ее журнала и лежал так неделю после публикации. Журнал за последний месяц каким-то образом оказался на полу, и по нему уже успели пройтись.

— Успокойтесь. Я не собираюсь в вас стрелять, мистер Мур, — сказал Баркли. — Во всяком случае, раньше, чем нужно. У меня и без того три мертвых тела, и надо же возложить на кого-то ответственность. В особенности за девушку в бассейне — работа проделана большая, и я не хочу, чтобы она пропала впустую.

— Это вы сделали? С ней?

— Нет, конечно. Это устроили другие друзья Уорнера. Теперь все бразды правления у них в руках, это они как раз и сунули снова вилку в розетку, отчего получилось такое безобразие.

— Какие друзья? Кто они?

На какой-то миг Баркли растерялся, словно мой вопрос поставил его в тупик.

— Они называют себя Соломенные люди или как-то так, но, должен признаться, я крайне мало о них знаю. Сейчас всем заправляет человек по имени Пол. От этого типа мурашки бегут по коже, и он с самого начала был сильно недоволен затеянной Уорнером игрой. Он хотел, чтобы я спрятал концы в воду лично для него. Никаких исключений. Никаких поблажек.

Я поднял пистолет Эмили.

— Я хочу застрелить вас.

— Господи, мистер Мур, ну ничего у вас не получится! Мы ведь уже прошли этот этап. Не обманывайте себя.

— Я… я все расскажу. Обо всем.

— И ничего не добьетесь. На самом деле только усугубите. — Он повертел в руках пистолет. — Это было куплено четыре дня назад в Бойнтоне, с вашей кредитной карты — мы сделали клон, когда ваша покойная приятельница передала нам информацию, она тогда работала официанткой в «У Джонни Бо».

Я уставился на пистолет, припоминая то утро, когда завтракал с Хейзел, а Эмили (Джейн, официантка) взяла у меня карту и ушла с ней внутрь ресторана.

— Конечно, мне придется проделать некоторую работу, чтобы было очевидно, кто ее убил, — продолжал Баркли. — Хотя это может оказаться и Роб; он действовал в рамках самозащиты, когда мы вместе с ним пришли в дом и увидели, что вы сделали с той несчастной девушкой в бассейне. Пока не знаю, еще не думал об этом. Но кобура от этого пистолета плавает с другим мусором у вас в бассейне. Так что начало положено.

— Ничего не выйдет, — сказал я, ощущая, как кружится голова. — Не выйдет у вас спихнуть все на меня. Я всего лишь продаю недвижимость. Кто поверит, что я ни с того ни с сего сотворил такое?

— Да это случается сплошь и рядом! Человек живет себе спокойно, а потом — раз, и в новостях только об этом и говорят. А до того все его друзья и знакомые были уверены, что он совершенно нормальный парень. Конечно, они первые скажут: «Ну, он казался каким-то очень уж правильным. Наверное, чересчур правильным», но это будет после.

— Нет, — сказал я. — Люди меня знают.

— Они думают, что знают. Кроме того, есть и другие улики и свидетельства; они разбросаны по всему дому, не говоря уже о конторе в «Океанских волнах». Все как я сказал — день выдался хлопотный. Сцена готова. Ваш выход.

Я пытался придумать, как смогу опровергнуть обвинение. Шериф видел, что ничего не приходит мне в голову, и улыбался. И улыбка была искренней.

— Дальше сами, мистер Мур. У меня дела. Постараюсь, чтобы все заметили, как сильно я занят.

Он смотрел, как я подхожу к парадной двери и открываю ее. Жизнерадостно кивнул мне, будто подбадривая. Я медленно вышел на улицу, хотя уже начал понимать, что шериф говорил чистую правду. Убивать он меня не намерен.