Цикл романов "Все секреты мира" (СИ) - Берри Стив

Лорд то и дело слышал доносившиеся от соседних столиков обрывки разговоров о предстоящем отборе. Судя по всему, народ внимательно следил за событиями — и, как это ни удивительно, молодое поколение горячо поддерживало восстановление монархии. Быть может, эти ребята слышали рассказы своих прадедов о царе. Русскому человеку всегда было нужно, чтобы перед страной стояли великие цели. Но Лорда не покидали сомнения, впишется ли самодержавие в реалии двадцать первого столетия. Единственное утешение, в конце концов заключил Лорд, — что Россия, наверное, оставалась одним из немногих мест на Земле, где у монархии были какие-то шансы на успех.

Но перед ним стояла более насущная проблема.

Остановиться в гостинице нельзя. Все гостиницы, имеющие лицензии на прием иностранцев, по-прежнему каждый день сообщают о новых заселениях. Покинуть Москву поездом или самолетом тоже нельзя — за всеми вокзалами и аэропортами обязательно ведется наблюдение. Без российского водительского удостоверения нельзя взять напрокат машину. И нельзя вернуться в «Метрополь». По сути дела, Лорд в надежной ловушке, и тюрьмой его оказалась вся Россия. Во что бы то ни стало ему нужно попасть в американское посольство. Но он не мог просто снять трубку и набрать номер. Несомненно, те, кто прослушивал телефоны «Метрополя», следят и за телефонными линиями посольства. Ему нужен человек, который свяжется с посольством, пока сам он будет где-то скрываться.

Лорд снова посмотрел на газету, и его взгляд упал на одно объявление. Цирк приглашал на ежедневные представления, которые начинались в шесть часов вечера, обещая незабываемое удовольствие для всей семьи.

Он сверился с часами. Пятнадцать минут шестого.

Лорд подумал об Акулине Петровой. Вспомнил ее взъерошенные светлые волосы и миловидное лицо. Молодая женщина произвела на него впечатление мужеством и выдержкой. По сути дела, он обязан ей жизнью. У нее остался его чемоданчик, и она предложила Лорду в любой момент заглянуть за ним.

Так почему бы и нет?

Встав из-за столика, Лорд направился к выходу. Но внезапно его остановила отрезвляющая мысль. Он направлялся к женщине, чтобы та помогла ему выпутаться из затруднения.

Совсем как его отец.

ГЛАВА 19

Троице-Сергиева лавра

Сергиев Посад

17 часов 00 минут

Отъехав на пятьдесят миль к северо-востоку от Москвы, Хейес приближался к величайшей российской святыне. Ему была знакома история монастыря. Крепость неправильных очертаний впервые поднялась над окружающими чащами в четырнадцатом веке. Татары несколько раз осаждали монастырь и в конце концов через сто лет его разорили. В семнадцатом веке поляки безуспешно пытались взять крепость приступом. Петр I укрывался в лавре во время бунта, который случился в самом начале его царствования. А теперь это место паломничества миллионов православных, такое же священное для них, как для католиков Ватикан. Именно здесь в серебряном саркофаге покоились мощи святого Сергия Радонежского, и верующие приходили сюда из самых дальних уголков страны, только чтобы поцеловать его гробницу.

Хейес приехал в лавру, когда она уже закрывалась. Выйдя из машины, он быстро затянул потуже пояс пальто, надел черные кожаные перчатки. Солнце скрылось за горизонтом, приближалась осенняя ночь, голубые с золотом купола тускло сияли в угасающем свете. Пронизывающий ветер своим ревом напоминал далекую канонаду.

Вместе с Хейесом приехал Ленин. Остальные члены «тайной канцелярии» единогласно решили доверить первую встречу Ленину и Хейесу. Патриарх скорее поверит в опасность, если лично убедится, что генерал российской армии готов поставить на карту свою карьеру.

Тощий, словно мумия, Ленин разгладил серое шерстяное пальто и ловко обмотал шею каштановым шарфом. В дороге они с Хейесом не сказали друг другу и двух слов. Но оба прекрасно понимали, что им сейчас предстоит.

У главных ворот их ждал монах в черной рясе с окладистой бородой, мимо него текли ручейки паломников, покидающих лавру. Монах провел гостей за толстые каменные стены прямо к Успенскому собору. Церковь была освещена свечами, которые отбрасывали дрожащие тени на позолоченный иконостас, возвышающийся за алтарем. Прислужники суетились, наводя порядок.

Хейес и Ленин прошли следом за монахом в подземелье. Их предупредили, что встреча состоится в крипте Успенского собора, где покоятся останки двух последних патриархов Русской православной церкви. Низкие своды, стены и пол были отделаны светло-серым мрамором. Чугунная люстра бросала тусклые отсветы на сводчатый потолок. Надгробия украшали позолоченные кресты, чугунные подсвечники и иконы.

Старику, преклонившему колени у самого дальнего надгробия, было не меньше семидесяти. На голове остались редкие клочки седых волос. Раскрасневшееся лицо скрывалось за бородой и усами, густыми, словно овечья шерсть. На ухе был закреплен слуховой аппарат; руки, сложенные в молитве, усеяны старческими пятнами. Хейес внимательно изучил фотографии этого человека, но впервые ему представилась возможность лично встретиться с его святейшеством патриархом Адрианом, главой тысячелетней Русской православной церкви.

Монах, сопровождавший гостей, удалился; его шаги затихли в глубине собора.

Где-то наверху закрылась дверь.

Перекрестившись, патриарх поднялся на ноги.

— Господа, я рад, что вы пришли.

Голос у него был низкий, с хрипотцой.

Ленин назвал себя и представил Хейеса.

— О вас я наслышан, генерал Останович. Мои помощники говорят, что мне следует выслушать ваши предложения и внимательно их обдумать.

— Благодарим, что согласились уделить нам внимание, — сказал Ленин.

— Я решил, что самым безопасным местом для беседы будет эта крипта. Здесь никто не нарушит наше уединение. Матушка-земля надежно укрыла нас от любопытных ушей. И возможно, души великих людей, похороненных здесь, моих предшественников, вдохновят меня на правильный путь.

Однако это объяснение не обмануло Хейеса. Патриарх ни в коем случае не мог допустить, чтобы предложение, которое они сейчас собирались обсудить, стало достоянием гласности. Одно дело — получить косвенную выгоду, и совершенно другое — принять открытое участие в предательском сговоре, особенно для человека, который должен находиться над политикой.

— Господа, я вот тут думаю, а стоит ли мне вообще рассматривать ваше предложение? Сейчас наша церковь переживает беспрецедентный подъем. С падением советского режима все ограничения сняли, гонения прекратились. Мы крестим верующих десятками тысяч, каждый день открываются новые храмы. Вскоре мы вернемся к тому, что было до прихода коммунистов к власти.

— Но вы могли бы рассчитывать на гораздо большее, — заметил Ленин.

Глаза старика ярко вспыхнули, словно угольки в умирающем костре.

— И именно эта перспектива меня интересует. Будьте добры, объяснитесь.

— Союз с нами обеспечит вам положение при новом царе.

— Но у любого царя не будет выбора, кроме как сотрудничать с церковью. Этого ждет от него народ.

— Ваше святейшество, мы живем в новую эпоху. Умело проведенная рекламная кампания может причинить больше вреда, чем любые репрессии. Сами подумайте: народ голодает, а церковь продолжает возводить позолоченные монументы. Вы щеголяете в парчовых нарядах, но жалуетесь, что верующие недостаточно щедро жертвуют на нужды приходов. Несколько хорошо срежиссированных скандалов могут полностью разрушить всю поддержку, которой вы сейчас пользуетесь. В наше объединение входят люди, контролирующие крупнейшие средства массовой информации — газеты, радио и телевидение, а с этой могучей силой можно добиться многого.

— Генерал, я потрясен, что человек вашего положения способен произносить подобные угрозы.

Слова прозвучали твердо и спокойно.

Однако Ленина, похоже, этот выговор нисколько не смутил.

— Ваше святейшество, времена нынче непростые. На карту поставлено очень многое. Российским офицерам не хватает денег, чтобы прокормить себя, не говоря про семьи. Инвалиды и ветераны получают вместо пенсии жалкие гроши. В прошлом году больше пятисот кадровых офицеров покончили с собой. Армия, перед которой еще совсем недавно дрожал весь мир, по сути дела развалена, превратилась в ничто. Наше правительство разрушило военно-промышленный комплекс. Лично я сомневаюсь, ваше святейшество, что в настоящее время хотя бы одна баллистическая ракета сможет покинуть свою шахту. Держава беззащитна. Наше единственное спасение в том, что пока никто этого не знает.