Таня Гроттер и проклятие некромага - Емец Дмитрий Александрович

Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 61

За Ванькой, часто отвлекаясь, чтобы подразнить атлантов, летел верный Тангро. Когда до конца лестницы оставалось ступени четыре, Ванька сделал прыжок лосося, описанный ранее только в сагах, и, едва не налетев на стол, подбежал к Тане.

Обнять ее у всех на глазах он не решился, но нежности в его глазах было зашкаливающе много.

– Ты получила мое письмо? – спросил Ванька.

– Даже два, – ответила Таня, внимательно наблюдая за его лицом.

– Откуда два-то? – удивился Ванька, но тотчас забыл об этом. – Я долго не мог решиться оставить жеребенка. Поставить пару караульных лешаков несложно – волки и близко не сунутся. Ну а в остальном на лешаков надежды нет. Попроси лешака открыть дверь – он разворотит всю стену. А уж кормить и чистить коней лешаки и подавно не могут. Кожу до мяса сдерут. Слишком силы много.

– Ты же писал, что у тебя домовой есть, – вспомнила Таня.

Ванька вздохнул.

– На него я в результате и оставил. Да только с домовыми тоже непросто. У старикана – кстати, его зовут Прохор – оказалась куча пунктиков. Пока три раза самовар до блеска не надраит и полы пять раз не выскребет – ни за что в конюшню не сунется. А как он стирает – вообще отдельная песня. Вначале все левые носки, потом все правые. И сушит всегда на отдельных веревках.

– И как ты в результате все разрулил?

Ванька улыбнулся. Той мягкой, доброй, но не без лукавинки улыбкой, которую Танька так любила. Порой даже пыталась нарисовать, но улыбка ускользала.

– Я самовар в конюшне спрятал. Привязал к нему сена и рядом воду поставил. Теперь, чтобы чистить самовар, он хочешь не хочешь – а жеребенка накормит. Теперь Тантик не останется голодным.

– ТАНТИК? – Ягун, сунувшийся в эту минуту здороваться с Ванькой, даже поперхнулся. – Твоего жеребенка действительно зовут Тантик, или это искажение твоих звуковых волн моими залежами серы?

– Ну Тантик. И что такого? – спросила Таня сердито.

– Да ничего. Тангро, Тантик – богатейшая фантазия. Когда Валялкин заведет кошку, он наверняка назовет ее Таха! Собака, понятное дело, будет Тата или Тапочка. Хотел бы я дожить до того времени, когда у вас появятся дети! Все девочки будут Таньки, а все мальчики… хм… тут уже затык… ну положим, Танявии, Танюшники или, на худой конец, Титы! – влез Ягун.

– Не все! Одного мальчика мы назовем Ягуном. Запретим ему болтать, станем пороть крапивой и не будем подпускать к пылесосам, – пообещал Ванька.

– Звери вы. Палачи, – убежденно произнес Ягун.

Таня даже не улыбнулась. Она смотрела на Тангро, который жизнерадостно носился по Залу Двух Стихий. Жар-птицы, не слишком любившие драконов, нервничали, взлетали и, теряя перья, взрывались брызгами света. Дракон гнался за ними, настигал, но не хватал, а сворачивал в сторону, давая жар-птицам удрать. Это было прекрасно. Беззвучный и бесконечный салют в полутемном зале с небесным сводом.

Таня смотрела на Тангро, и до нее медленно доходило, что у Серого Камня Тангро рядом с Ванькой не было.

Глава 4

Франциск и Вацлав

В двенадцатом часу Сарданапал с Поклепом ушли, а вскоре появились Зуби с Медузией. Ехидная Гробыня шепнула: «Глаза б мои не глядели! Прям младшая школа лопухоидного мира! Мальчики ходят парами с мальчиками, а девочки с девочками!»

– Склепова, утихни!

– Не утихну, пока не узнаю, кого они там караулят в темнице!

– Иди спроси! – предложила трезвомыслящая Лоткова.

– Я еще не совсем мяу-мяу. Я и так выясню, – заявила Гробыня.

– Как? – спросила Таня.

– Потерпи, Гроттерша! Завтра вечером мы прокрутим один маленький и безопасный ритуальчик. А пока развлекайся! – загадочно пообещала Склепова. Выражение ее лица, когда она упоминала о «маленьком и безопасном ритуальчике», Тане совсем не понравилось.

С появлением Зуби и Медузии припозднившиеся младшекурсники, которые уже при Поклепе ощущали себя не особо уютно, испарились с поспешностью Золушек, которым мудрая фея не советовала дожидаться полуночи. Каждый знал – попадись он сейчас на глаза Медузии, и вопрос, кого завтра первым вызовут на защите от нежити, можно не задавать.

Послушная память Тани донесла из прошлого насмешливый голос Медузии: «Раз ночами таскаешься по чердакам, Гроттер, значит, все знаешь. А раз все знаешь – не попросишь ли удалиться мертвого колдуна вуду из Непала? Прошу выйти к гробу. Валялкин, который шатался по чердакам вместе с тобой, поможет тебе его открыть. Ломик – на обычном месте».

– Что-то все приуныли! Пирушка не задалась! Почти как на тысячелетии у Зубодерихи! – вызывающе сказала Верка Попугаева.

Кто-то засмеялся, и Верку это ободрило. Бедная Попугаева! Она шутила редко, а потому никогда не могла остановиться вовремя.

Великая Зуби на другом конце стола перестала есть и подняла голову.

– «Я прозрела! Я вижу на семь метров под землей! Кстати, никто не знает, где мои очки?» – продолжала издеваться Верка Попугаева, уже записавшая себя в величайшие комики мира.

На этот раз никто не засмеялся. Соседи Верки смотрели на ее стул, который стала вдруг бить мелкая дрожь. Еще секунда – и ножки стула расползлись в полный шпагат. Верка упала. Попыталась встать и снова рухнула. Ее приплюснутый нос выстучал на плитах пола азбукой Морзе: «Я набитая дура!»

Великая Зуби подула на раскалившееся кольцо и вновь деликатно занялась куриной ножкой. Ликбез № 1: Никогда не называйте имени мага, когда хотите сказать о нем гадость. Особенно, если маг – женщина.

Проголодавшись в пути, Ванька уплетал блинчики в шоколадном соусе с таким аппетитом, что они едва успевали появляться на скатерти. Таня подумала, что жующий человек выглядит неромантично. Влюбленный не должен жевать. Он должен умирать от страсти. Таня вспомнила, что в Тибидохс Ванька попал после того, как основательно освободил от продуктов полки супермаркета. Сердце Тани потеплело, но коварный мозг спешил состыковать факты. И зачем нужна людям это так называемая истина, если она изначально не сделает их счастливыми? Зачем ковырять рану? Чтобы еще раз убедиться, что под корочкой окажутся кровь и гной?

– Где ты был вчера ночью? – спросила Таня.

Ванька перестал жевать.

– С Ягуном. Потом Ягуна телепортировала бабуся, а я стал латать у пылесоса шланг. В пять утра покормил Тантика и вылетел.

– Значит, у Серого Камня тебя не было? – в лоб спросила Таня.

Ванька перестал жевать и поднял на нее глаза.

– С какой радости? Серый Камень – натуральная помойка для темных магов, больных на всю голову. Разве я не прав? Кстати, а почему ты спросила?

В душе у Тани было ледяное спокойствие, только вилка в руке почему-то прыгала.

– Да так. Просто подумала, как это было бы славно. Ты прилетаешь и делаешь мне сюрприз… Но, видимо, ты вообще не способен на сюрпризы. Ты слишком правильный, – сказала она отрешенным голосом.

Сказала и тотчас пожалела, что обидела Ваньку. Она ожидала его вспышки или оправданий, но обнаружила, что Ванька ее даже не услышал. Притянув к скамье рюкзак, он озабоченно рылся в нем.

– Погоди, я забыл сделать Шурасику подарок!

Он достал из рюкзака коробку, в которой что-то оживленно возилось, и направился к юбиляру. Юбиляр не терял времени даром. Уже минут двадцать с пеной у рта он спорил с Ленкой Свеколт, существовали ли в магическом языке древних мидян долгие гласные и из какого металла их маги выковывали кольца. Спор выходил таким горячим, что поблизости от Свеколт и Шурасика то и дело проявлялись бледные вампирящие духи Подземья. Не прекращая спора, Шурасик или Ленка прогоняли их щелчком пальцев, не давая присосаться к своим полыхающим гневом аурам.

Ванька вручил Шурасику подарок, что-то шепнул и вернулся.

Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 61